– Нет.
– А с кем-нибудь встречаешься?
– С кем-нибудь?
– Ты же понимаешь, о чем я. С женщинами.
– Да не особенно, – ответил Денни. И когда уже казалось, что тема закрыта, добавил: – Признайте уже, что я не слишком завидный жених.
– Это еще почему? – не поняла Джинни.
– Ну я же вроде как тунеядец. Не могу похвастать долгой и блистательной карьерой.
– Это просто смешно! Многие были бы от тебя в восторге.
– Нет, – отрезал Денни. – Подумай как следует и поймешь: времена не очень-то изменились, родители по-прежнему стремятся выдать дочерей за парней с особняками и титулами. И женщины, когда с ними знакомишься, по-прежнему интересуются, чем ты занимаешься. Это их первый вопрос.
– И что? Ты преподаватель, пусть внештатный.
– Именно, – бросил Денни.
Мимо них к воде пробежала маленькая девочка – внучка соседей. Машинально Денни и сестры, чуть обернувшись, стали следить, как соседи медленно шествуют от своего дома на пляж с полотенцами, складными стульями и кулером из стирофома. Они остановились футах в двадцати от Уитшенков. Взрослые поставили стулья ровным рядом и уселись лицом к океану, а внук и его приятель пошли туда, где в волнах прыгала маленькая девочка.
– А откуда мы знаем, что они приезжают сюда на неделю? – спросила Аманда. – Может, они все лето живут.
– Нет, – возразила Джинни. – Мы же тогда видели, как они явились, помнишь? С чемоданами и прочим барахлом.
– Но, может, после нашего отъезда они останутся.
– Что же, не исключено. Отнюдь. Но мне нравится думать, что они уезжают тогда же, когда и мы, и что они точно так же вечно спрашивают себя: «А не пробыть ли на следующий год две недели?» Но к концу отпуска тоже решают, что одной недели вполне достаточно. И приезжают на эту самую неделю год за годом, и через пятьдесят лет мы с тобой будем верещать (тут Джинни заговорила голосом дряхлой старушки): «Ой, смотрите, соседи приехали! И у их внука теперь есть внук!»
– Они сегодня принесли с собой ланч, – заметил Денни. – Можно узнать их меню.
Джинни сказала:
– А что, если сейчас подойти и познакомиться?
– Будет разочарование, – ответила Аманда.
– Почему это?
– У них окажется какая-нибудь скучная фамилия, Смит, например, или Браун. И работают они, ну, допустим, в рекламе или консалтинге или продают компьютеры, неважно. В любом случае делают что-то невероятно нудное. И они скажут: «О-о, приятно познакомиться! Нам всегда было интересно про вас узнать», и мы тогда назовем свои скучные фамилии и скучные профессии.
– Ты правда думаешь, что им про нас интересно?
– Разумеется.
– А как считаешь, мы им нравимся?
– Как мы можем не нравиться?
Аманда говорила шутливо, но без улыбки. Она открыто изучала соседей – серьезно, испытующе. Так, будто вообще-то ни в чем не уверена. Нравятся им Уитшенки? Интересуют их? Восхищаются ли, что Уитшенков так много и они так близки? Или заметили трещинки в их отношениях – короткую перебранку, напряженное молчание, тайную неприязнь? В самом деле, что соседи о них думают? На какие откровения они бы сейчас нарвались, если бы подошли и спросили?
* * *
По традиции на каникулах посуду после ужина мыли мужчины. Прогоняли женщин – «Кыш, кыш отсюда! Да-да, знаем: спрятать остатки в холодильник», – и Денни наполнял раковину горячей водой, а Стем брал полотенце. Тем временем Хью, муж Джинни, человек обстоятельный и совестливый, расставлял все на кухне по местам и тщательно протирал поверхности. Ред порою приносил из столовой пару тарелок, но вскоре, по настоянию остальных, усаживался за стол с бутылкой пива и наблюдал за происходящим.
Хью, муж Аманды, при этом не присутствовал – их маленькая семья обычно ужинала в городе.
В последний вечер, в четверг, уборка требовалась более основательная. Остатки еды следовало выкинуть, полки холодильника освободить и протереть. Хью, муж Джинни, здесь был в своей стихии.
– Это выкинуть, и это тоже, – распорядился он, когда ему показали почти полный контейнер капустного салата. – Незачем тащить это обратно в Балтимор.
Они втроем воровато поглядели на Реда, который точно так же, как и его сестра, не любил зря переводить продукты, но Ред листал дрянной журнал и ничего не заметил.
– Каков план на завтра? – спросил Денни. – Выезжаем на заре?
Хью ответил:
– Я-то уж точно. На телефоне с полдюжины сообщений. – Он имел в виду сообщения из колледжа. – Очень много разных поломок в общежитии.
– Видишь, – сказал Денни Стему. – Скоро осень.
– Да, совсем скоро. – Стем поставил не очень чистую тарелку обратно в раковину.
– Смотри не тяни с возвращением домой, – посоветовал ему Денни, – а то детям придется школу менять.
Стем, взяв другую тарелку, на секунду замер и продолжил вытирать.
– Уже, – сообщил он. – Нора еще на прошлой неделе перевела двух старших.
– Но ведь разумнее вам вернуться домой, раз я остаюсь.
Стем поставил тарелку в стопку.
– Ты не остаешься, – заявил он.
– Что?
– Ты скоро уедешь.
– С чего бы это?
Денни развернулся к Стему, но тот, не переставая вытирать тарелки, проговорил:
– Ты с кем-нибудь из нас поссоришься или на что-нибудь обидишься. Или тебе позвонит таинственный знакомый с таинственным срочным делом, и ты снова исчезнешь.
– Фигня какая, – фыркнул Денни.
Хью, муж Джинни, вмешался:
– Да ладно вам, ребята, что вы, в самом…
Ред оторвался от журнала, придерживая пальцем место, где остановился.
– Ты так говоришь, потому что хочешь, чтобы я уехал, – сказал Денни Стему. – Я прекрасно знаю, что мешаю тебе, для меня это не сюрприз.
– Ничего ты мне не мешаешь. – Они уже стояли лицом друг к другу, как перед дракой. Стем гневно сжимал в одной руке тарелку, а в другой полотенце и говорил чуть громче, чем нужно. – Господи, ну что мне сделать, чтобы доказать, что я тебе не соперник? Мне ничего твоего не нужно! И никогда не было нужно! Я просто хочу помочь маме и папе.
– Эй, спокойно, – попробовал остановить их Ред.
– Вот-вот, очень в твоем духе, – не унимался Денни. – Самоотречение из ушей капает. Святее Папы Римского.
Стем хотел сказать что-то еще, даже набрал воздуха, но вдруг как-то отчаянно рыкнул, кинулся к Денни и с силой толкнул его.
Он, в общем, не собирался драться. Скорее, ударил в слепом раздражении. Однако застал Денни врасплох, и тот пошатнулся и уронил тарелку. Осколки разлетелись по полу, Денни попытался устоять, но все равно упал – сел на пол, задев головой край стола.
