Бармен позволил себе на секунду превратиться в снисходительного старожила и, подавшись вперед, шепнул:
– Это Цех, Виктор Алексеевич, здесь все серьезно, иначе и быть не может.
Туманова будто бы обожгло. Цех! Всего одно короткое слово, и сундук лишился замка, а по его мощной крышке поползла широкая трещина. Еще немного усилий – и воспоминания посыплются в разные стороны, как пиастры из пиратского сундука! Еще немного нажать и…
– Вот ты где!
Голос вошедшего в бар человека был Туманову хорошо знаком. Виктор обернулся и приветственно кивнул.
– Здравствуй, Джонатан, – само собой вырвалось у сыщика.
– Привет, Избранный, привет. Как с памятью?
– Честно говоря, хреново.
– Что и требовалось доказать!..
…Джонатан прибыл в офис, как обычно, к восьми утра, но к работе не приступил ни в восемь, ни в девять. Целый час он просто сидел в приемной собственного кабинета и тупо пялился на необычные часы с рекламой пива «Фостер». Стрелки на часах шли в обратную сторону. Цифры были расположены соответствующим образом. Что этим хотели сказать производители пива, Джонатану было неинтересно. Его больше интересовало, почему обратный ход стрелок заинтриговал его именно сегодня, хотя часы висели в приемной шефа цеховой СБ уже больше года. Из странного оцепенения Джонатана вывело только появление секретарши. Вечная, с милым именем Лана, явилась, как всегда, без одной минуты девять, и Джонатану пришлось уступить девушке ее законное место за конторкой.
– Вы ключ забыли? – поинтересовалась секретарша, указывая взглядом на дверь кабинета.
– Нет-нет, Ланочка, не забыл, – Джонатан вновь покосился на оригинальные часы. – Во всяком случае, не ключ. Ты вчера во сколько ушла?
– В шесть, – Лана открыла пудреницу и оценила макияж. – А что?
– А я?
– Потерялись во времени, господин Смотритель? – она улыбнулась. – В таком темпе работать вредно. Вы умчались около пяти вечера, но не отсюда, а прямиком из кабинета бригадира Островского.
– И куда я умчался?
– Серьезно посидели, – Лана снова усмехнулась. – Вы никому не сказали, даже мне. Думаю, в ресторан, раз сегодня ничего не помните.
– В ресторан? – Джонатан зачем-то ощупал затылок. – Что-то не похоже.
– Вы и в самом деле ничего не помните? – Лана отложила пудреницу и удивленно уставилась на шефа.
– Помню, как сидел в кабинете у Островского, мы обсуждали какую-то важную тему, а потом…
– Хотите, я вам виски налью? Со льдом.
– Нет, милая, спасибо, – Джонатан похлопал девушку по запястью. – Пойду к бригадиру, может, он в курсе, где мы вчера зависали и что этакое термоядерное пили.
– А я всегда вам говорила, берите с собой хотя бы одного непьющего. Он утром все и расскажет.
– Клянусь, в следующий раз пригласим тебя!
– Лет пятьсот это слышу, – Лана надула губки и притворно вздохнула. – В последний раз вы меня еще на ассамблею приглашали.
– В тысяча семьсот двенадцатом. Триста лет всего прошло.
– Ну, триста, – девица сделала шефу ручкой. – Ступайте, сударь, куда собрались. Все надежды на служебный роман с вами я похоронила примерно в то же время. Останемся при своих интересах. Вы – начальник, я – секретарша. А в ресторацию меня Мартов сводит.
– Не понял, почему именно Мартов?! – Джонатан притормозил на пороге и, обернувшись, погрозил Лане пальцем. – Старая плутовка, знаешь, на какие кнопки нажимать!
– Не такая уж старая, – Лана пожала плечиками. – Всего шестьсот тринадцать. Но с вашими «кнопками» успела разобраться, это верно. Кстати, Дима внизу сказал, что в баре вас Туманов дожидается. Вы в курсе?
– Туманов! – Джонатан с силой хлопнул себя по лбу. – Вот оно!
– Что вы так… разволновались! – испугалась Лана. – Сотрясение заработаете! Туманов. Ну и что? Что в этом такого?
– Спасибо, милая, – Джонатан послал секретарше воздушный поцелуй и ринулся к лифту.
– Милая, – проворчала вслед ему Лана. – Лицемер! Работа у вас «милая», а не я, господин Смотритель. Работа и только она.
Джонатан спустился в холл, казалось, за секунду. Будто бы вмиг распрямилась пружина, которую затягивали стрелки на «пивных» часах, и теперь время для Смотрителя летело в десять раз быстрее, чем положено.
Туманов сидел за стойкой бара и разглядывал безумно дорогой кофе, словно не решаясь попробовать напиток из опасения подавиться от сожаления о потраченных деньгах.
– Вот ты где! – с порога воскликнул Джонатан.
Виктор обернулся и приветственно кивнул. Выражение лица у него было именно таким, какое Джонатан ожидал увидеть. В первое мгновение на физиономии у сыщика отразилась напряженная работа мозга. Он пытался вспомнить, кого видит. Затем в глазах появилась искорка, и Туманов наконец включился.
– Здравствуй, Джонатан, – сыщик заметно расслабился.
– Привет, Избранный, привет, – Джонатан уселся на соседний табурет и протянул Виктору руку. – Как с памятью?
– Честно говоря, хреново, – Туманов пожал ему руку.
– Что и требовалось доказать! – Джонатан хлопнул товарища по плечу. – Рад, что ты снова с нами.
– А был отдельно?
– Реально память страдает, – Джонатан жестом заказал себе кофе.
Бармен, не уточняя, налил капучино.
– Кое-что я теперь помню. Как только тебя увидел, будто сундук в памяти открылся, в который четыре последних дня были упрятаны. Вот только последние сутки все равно в тумане. Помню, что очнулся в больнице, испугался кого-то, сбежал, а дальше… смутно. И чем ближе к вечеру, тем меньше воспоминаний. Может, ты подскажешь?
– Я и сам… – Джонатан покрутил пальцем у виска. – Что было после семнадцати ноль-ноль, будто отрезало. Говорят, умчался куда-то – и с концами. Только сегодня объявился.
– Может, мы вместе были, раз оба провалами в памяти страдаем?
– Скорее всего, – Джонатан задумчиво взглянул на электронные часы над выставкой напитков. – Ты где очнулся?
– Дома. Утром. Переоделся, умылся и сюда.
– И я дома, – Джонатан вынул из кармана телефон. – Сейчас у бригадира спросим, что за чертовщина с нами творится. Хотя постой!
Смотритель спрятал трубку и побарабанил пальцами по стойке, будто помогая себе сосредоточиться.
– Виски? – отреагировал бармен.
– Отставить, – Джонатан отрицательно качнул головой и снова обернулся к Туманову. – Я думал, это сон, но теперь до меня дошло. Это были фрагменты воспоминаний. Реальных воспоминаний. Мы ловили Врага, ты был приманкой, а Хамелеон загонщиком. Враг вышел точно на тебя, но ты успел сорваться с привязи и смыться. Враг тоже попытался улизнуть, но его зажали мои бойцы. Я почти поймал его, но получил пси-удар и вырубился, а потом каким-то образом вернулся домой. Не припоминаешь ничего подобного?
