Я лишь мельком покосился на действия своих бойцов, мы уже всё с ними обговорили, так что они разбежались и стали приклеивать нацистскую символику на автобусы, а я задал другой вопрос:
– Остальные водители – кто они? Фашистов не поддерживают?
– Трое нормальных, а один уже получал от меня в рожу. Он за АТО, – честно ответил водитель.
Связавшись с бойцом, находившимся в третьем автобусе, я спросил у него, не Тарас ли там сидит за рулём. Тот подтвердил, также сообщил, что на водительском месте есть наклейки с символикой нацистских подразделений и аж три флажка Украины.
– Ты разобрался с управлением? – уточнил я у него, боец был нашим штатным водителем.
– Так точно.
– Водителя приказываю ликвидировать, займи его место.
– Есть.
Посмотрев на растерянного водителя, я спросил у него:
– Как вас по батюшке?
– Антон Игоревич, – вздрогнул он, видя в зеркало заднего вида, как вывели из третьего автобуса водителя, к его голове приставили пистолет и раздался хлопок. – Лихо вы.
– Это не мы, Антон Игоревич, это жизнь такая. Есть те, кто за нас, есть те, кто против нас, другого не дано. Одних мы уничтожаем, с другими дружим… Кстати, пора начать движение, командир передового бэтээра рукой машет.
Колонна тронулась с места и направилась дальше по разбитой гусеницами бронетехники дороге, бэтээры шли впереди и в конце колонны, на всех машинах были символы батальона «Айдар», которые во множестве были найдены в десантных отсеках бэтээров. С блокпостами Антон Игоревич не ошибся, мы три пересекли, но уловка сработала, нам махали руками, как же, пополнение на передовую ехало, но не останавливали.
– Через час стемнеет, – сообщил водитель. – Не успеем. Дорога плохая, скорость нормальную не разовьёшь.
– Для нас переходить линию фронта, а тут серьёзные у вас передовые позиции, опасно. Значит, используем план «Б». Сворачивайте с дороги, нам нужно хорошее ровное поле, чтобы могли сесть самолёты, и главное, чтобы рядом не было укровояк.
– Да они тут везде. Как тараканы разбежались, прячутся по посадкам, боятся авиации Новороссии.
– А у них и авиация есть? – удивился я.
– Да пару машин отбили, но они их не применяют, даже если свои же беспилотники в воздух поднимают. На днях свой же и сбили, а разорались, что это был штурмовик ополчения. У них враньё одно идёт на всех каналах.
– Хм, а это идея, как их ещё больше заставить обделаться, – задумчиво пробормотал я и пакостливо улыбнулся.
Обернувшись к сидевшему рядом Вольту, я поставил ему задачу найти рядом лес, где нет укров, с ровным полем поблизости.
– Сделаем, – кивнул тот, а колонне я отдал приказ снизить скорость, пока программисты искали то, что мне нужно.
Буквально через десять минут информация была у меня, и я, отправив её Мику, который находился на передовом бэтээре, велел водителю следовать за ним. Бронетранспортёр на ближайшем повороте съехал с трассы и попылил по просёлочной дороге, остальные автобусы последовали за нами. Через двадцать километров мы встали на опушке нужного леса. Хотя лесом его и сложно назвать, но для местных степей действительно лес.
– Вот что, Антон Игоревич, придётся вам и вашим товарищам, чтобы избежать недоразумений, побыть с нами. Вы как?
– Надо – побудем, – кивнул тот, наблюдая, как дети высаживаются из автобусов и с весёлым гомоном направляются к роще, которую уже осматривали бойцы.
Там действительно никого не оказалась, спутник не врал. Мои программисты, пока мы ехали, вскрыли пароль доступа к американскому спутнику слежения и перевели его под свой контроль, лишив этого пиндосов. Вольт уже доложил, что у них там, в Пентагоне, паника началась: пропал с экранов спутник-невидимка.
– Разбить лагерь, – приказал я. – Организовать оборону. С водил автобусов глаз не спускать. Отберите у них средства связи, то есть сотовые телефоны.
– Есть, – козырнули Мик и Вольт.
Лагерь был организован быстро, я развернул два склада, так что привычно в лесу появились палатки и задымила походная кухня. Водители охотно ужинали вместе со всеми, круглыми глазами поглядывая в сторону складов, которых тут раньше не было. Это ещё не всё, до предела своего удивления они ещё не дошли. Как только стемнело и уложили малых, я открыл баул с авиационной техникой, и… оттуда были тягачами отбуксированы двадцать шесть немецких боевых самолётов времён Великой Отечественной войны. Точно столько, сколько у меня было пилотов, которые справятся с управлением тяжело нагруженных машин.
Да, я собирался покинуть Украину и перебраться в Россию, но хотел оставить о нашем здесь пребывании такие воспоминания, что укры убегут в страхе в свою тщательно лелеемую Европу. Значит, нет у них тут авиационного террора? Что ж, будет. И пусть они все претензии высказывают канцлеру Германии, русские тут ни при чём. Та их, конечно, пошлёт и напряжёт свою разведку, но русские тут ни при чём. Вою поднимется… а русские тут ни при чём.
До самой полуночи с выстроенными в ровную шеренгу самолётами (баул я уже убрал) работали техники, заправляя и вешая бомбы, пилоты отсыпались. А в полночь в небо был поднят беспилотник, который начал летать над позициями укровояк и ополчения. Потом, после дозаправки, он был отправлен к Киеву. Там поднялась воздушная тревога, но, что надо, беспилотник снял и доставил нам. Так что штаб интенсивно работал, распределяя технику по целям.
Ну, штурмовики, понятно, направляли на передовые позиции и тылы укров, их задача – нанесение бомбовых и штурмовых ударов по обнаруженным позициям нацистов, бронетехнике и складам. Причём операцию так планировали, чтобы с тем боезапасом, с каким они должны были подняться в воздух, нанести максимальные потери фашистам в технике и людях. То есть бомбы – на позиции бронетехники и личного состава, а потом пушками и пулемётами по складам, вызывая их детонации. Планировали всё тщательно, чуть ли не действия каждого пилота.
Теперь о Киеве. Что-то они там совсем страх потеряли, поэтому стоит им напомнить, что война близко. Четыре «хейнкеля» должны были нанести бомбовые удары по армейским складам в пригороде, а один, пятый, долететь до центра столицы и нанести бомбовый удар по Раде. Нет, это не шутка, действительно бомбовый, но, к сожалению, без взрывателей. Если там кого и пришибёт болванкой, начинённой тротилом, то это воля случая. Ах да, прежде чем отправляться спать, я велел доработать план вылета к Киеву, тот «хейнкель», что полетит в центр, должен пару бомб положить в американское посольство. Тоже без взрывателей. Надеюсь, там поймут намёк.
Парни сразу же стали искать спутниковые снимки посольства и подготавливать боевое задание нашему лучшему пилоту, который и будет сбрасывать бомбы в центр Киева. Также на некоторые машины ставили камеры, чтобы они записывали проводимую боевую операцию. Это обычная процедура, мы так делали, когда работали по железнодорожным станциям и аэродромам немцев в сорок втором, у нас есть много часов записей тех военных лет.
