– Термитник? Они что, на термитов похожи, пришельцы эти?
– Больше на тараканов, только очень крупных. С теленка размером. А их боссы вообще с бегемота.
– Ха! Сказанул! – не поверил один из спутников Злюхина. – У тебя очки не увеличительные?
– Клянусь свободой! – Студент махнул рукой примерно на юго-восток. – Могу доказать. Идемте, сами все увидите.
Яков немного подумал, направление совпадало с пеленгом ближайшего маячка (лучше бы крейсерского), и согласился.
– А крейсер-то где остался? – на всякий случай закинул он удочку.
– Я заблудился, – вздохнул студент, – но, кажется, примерно там же.
Это обнадеживало. Команда Злюхина перестроилась и взяла направление на юго-восток. Минут через десять бодрого марша впереди показалась опушка и убегающий вниз склон. Раскинувшаяся внизу долина была до самого горизонта покрыта холмиками-бункерами разной высоты, какими-то навесами и грудами отбросов (как пояснил проводник – запасами провизии). А еще то там, то здесь бессистемно стояли какие-то черно-серебристые махины, явно транспортного назначения. Возможно, даже космические корабли.
И повсюду сновали здоровенные насекомые, явно не классифицированные ни одним из земных, а если верить студенту, и ни одним из гундешманских энтомологов. И на суперманоидных столицах таких тварей Злюхин не встречал. Было похоже, что студент не ошибся, и на Прихамье обосновались пришельцы из неизвестных миров. Да не просто разведгруппа, а целая армия вторжения!
Яков подал сигнал, и вся его бригада подалась назад, под прикрытие густых зарослей.
– А не сделать ли нам ноги, Яков Дормидонтович? – нервно спросил пилот Злюхинского лимузина.
– И бросить крейсер на растерзание этим уродам?
В этот момент неподалеку в кустах послышался характерный стрекот, и зашуршали опавшие банановые листья.
– Это они! – Глаза у гундешманского студента стали значительно больше и круглее очков. – Нам кондец!
– Ты откуда это слово знаешь? – удивился Злюхин.
– От Жоржа, – студент попятился. – Они нас сожрут!
– Подавятся, – Яков решительно достал оружие. – Будем пробиваться. Где крейсер?!
– Я не знаю!
– Тогда можешь бежать, не держу, – Яков поиграл пистолетом.
– Он как раз там, за этими кустами, – гундешманец был готов броситься наутек, но его сдерживало опасение получить лазерный импульс в спину.
– Прорвемся сквозь кусты, закроемся в крейсере, хрен они нас достанут, – решил Злюхин.
– Их там много, даже на слух можно определить, – возразил студент. – Лучше убраться, пока не поздно! А если еще из долины подоспеют, от нас даже костей не останется.
– Не киксовать! – приказал Яков и решительно шагнул в сторону стрекочущих кустов.
Навстречу ему тотчас выползли десятка четыре крупных чужаков и пять или шесть их предводителей, тех, что были размером с бегемота или даже среднего слона. Злюхин еще более решительно исполнил разворот кругом и с диким воплем побежал, куда смотрели остекленевшие от ужаса глаза.
Бригада и студент помчались следом, но догнали босса только у лимузина.
– Заводи! – влетая в корабль, проорал Яков непонятно кому. – Пилот! Где пилот?!
– Здесь я, – пилот забрался в космолет вторым. – Не извольте беспокоиться, сейчас улетим. Не стоило сюда и садиться. Хотя, кто же знал?
– Жалко «дури», – заметил один из злюхинских телохранителей. – И Бушелье пропадет.
– Идет этот порошок на... удобрения! – Злюхина крупно трясло. – И Жорж вместе с ним! Мне жизнь дороже!
– Вазелиныч, задраивай, – приказал пилот. – И посмотри, чтобы никакой таракан с нами не взлетел.
– Тут только этот... зеленый, – заглянув в шлюз, сообщил Вазелиныч.
– Выкинь его к дьяволу! – прошипел Злюхин. – Еще горючее на него переводить.
– Не надо, я не помешаю... я тут... на коврике! – студент распластался прямо у шлюза, на резиновом коврике с надписью «вытирайте ноги».
– Вставай, – Вазелиныч схватил его за шиворот и втащил обратно в шлюз.
– Я полезный! – воскликнул гундешманец. – Я много знаю!
– Кто много знает, мало живет, – телохранитель подтолкнул студента к люку. – Проваливай, тебе сказали!
– Яков Дормидонтович, я вам про Еврони могу много чего интересного рассказать!
– Я и сам про него все знаю, – Яков устало откинулся на спинку бортинженерского кресла.
– Не все, раз сюда явились! – Гундешманец уперся руками и ногами, из последних сил сдерживая натиск Вазелиныча.
– Да? – Злюхин коротко махнул рукой. – Вазя, погоди его выбрасывать. Ну, студент, говори.
– В космосе скажу!
– Там холодно, – предупредил Яков. – Лучше на этой станции сойди, авось выживешь.
– Я про товар кое-что знаю!
– Что?
– А вы меня на Клоакию подбросите?
– Вазелиныч, выталкивай!
Телохранитель отцепил гундешманца от бортиков люка и наладил ему мощного пинка.
– Хлорофос! – отчаянно заорал студент, очутившись снаружи корабля. – Я вам все рас...
Люк закрылся, отрезая его вопли, а двигатели космолета предупреждающе рыкнули. Пилот проследил, как рыдающий студент отбегает подальше, и включил зажигание.
– Сам урод, – буркнул Злюхин. – Еще обзываться будет, гад ползучий... Пилот, хватит медитировать! Старт!
Корабль взмыл над планетой и, разрывая атмосферу, угрохотал в космос. Но на орбите злюхинское сердце дрогнуло, и он приказал остановиться.
– Столько зелья пропадает! Узнаю, какая сука решила сюда сбежать, – порву в лоскуты!
– Отсюда узнавать будете? – поинтересовался пилот. – Не далековато?
– Подождем, когда гундосовский броненосец взлетит, а там разберемся, что делать.
– Оно, конечно, верно... только лучше бы нам совсем умотать.
– И отдать пять миллиардов Долариану?! Это же мои последние деньги! Кроме заначки под половицей на даче, у меня ничего больше нет! Чем я покрою такие убытки? У тебя есть пять миллиардов?
– Тут я пас, – пилот невозмутимо пожал плечами. – Могу предложить разве что «Молот».
– Какой еще «Молот»? – Злюхин поднял кустистые брови.
– Который целится в нас из четырех курсовых пушек модели «Ураган» и настойчиво семафорит: «Лечь в дрейф, приготовить буксировочные концы». Если не возражаете, я подчинюсь. Залп четырех «Ураганов» – это гарантированный конец фильма.
Яков поперхнулся и совсем уже обреченно уставился в иллюминатор. В каком-то километре справа по борту действительно висел «Молот», и Злюхин почему-то чувствовал, что знает, кто главный на борту этой казенной машины.
