Один из моих водяных рассказывал об этой битве. Огромные летучие мыши уцепились за край мельницы, а водяные высунули зеленые руки из воды и сумели опасно наклонить корабль калевальцев. Погибая, нечисть все же сумела стащить Сампо в воду. Почти все подданные Лоухи погибли в сражении. Я даже не знаю, выжила ли она сама, так как долго о ней ничего не было слышно. Кто потом правил в туманной Похьёле – Лоухи или ее потомки, – я вам сказать не могу. А про Сампо до меня доходили самые разные слухи.
Скорее всего, чудесная мельница утонула в Ладоге. Но где? Я вам уже рассказывал, что раньше озеро было намного больше сегодняшнего. Возможно, теперь Сампо оказалась где-то на берегу. Мне даже кажется, что мельницу кто-то отыскал. Уж больно необъяснимые события последнее время происходят вокруг. Часто в разных местах многое пропадает неведомо куда.
– Как это пропадает? – удивился Мирослав.
– В отличие от русской скатерти-самобранки и волшебного горшочка, мельница Сампо имеет существенную особенность. Если самобранка и горшочек производят вещи сами, то сделанная злыми силами Сампо ничего не создает. Обладатель Сампо смотрит в волшебную зеркальную крышку – где бы и чем ему поживиться. А далее перетаскивает все нужное себе.
– Ворует одним словом! – подвела итог Варвара.
– Можно сказать и так, – согласился Алатырь-камень.
– Спасибо большое, дедушка Алат, совсем мы вас замучили. Отдыхайте, – попрощались ребята.
– Значит, это правда! – сказала Варвара своему другу. – И волшебная Сампо действительно существует.
Ребята отправились в свою палатку готовиться к отплытию. Но на следующий день штиль сменился неожиданной бурей. Озеро разгулялось не на шутку. В такую погоду в Ладогу выйти невозможно. Два дня не удавалось ребятам отойти от берега, чтобы направиться в северные шхеры. Все это время они проводили в гостях у дедушки Алата и подолгу с ним разговаривали. Лишь к вечеру третьего дня ветер начал стихать и волны постепенно уменьшились.
Серебряная тарелочка в рюкзаке уже несколько раз приятно звенела.
– Мерлин беспокоится. Что ж, поплывем ночью, – предложил Мир. – После одиннадцати ветер стихает, и Ладога должна успокоиться.
«Поренута», как и планировал Мирослав, отплыла от Лембоса в одиннадцать. Небо заволокло тучами, и стало трудно ориентироваться. Через час яхта отошла на несколько километров от архипелага.
– Придется на север плыть по компасу, – сказал Мирослав.
– Смотри, – показала Варвара на юг.
От одного из островков вверх поднималось необычное розовое свечение. Иногда оно вспыхивало ярким белым светом и снова ласково переливалось розовым.
– Так это Алатырь-камень нас провожает! – догадался Мирослав.
– Спасибо, дедушка! – мысленно послала сигнал Варвара.
Алат как будто услышал Варвару, и остров трижды через маленькие промежутки времени осветился ярким светом.
– Теперь ориентироваться будет легко! – сказал Мирослав и поставил на «Поренуте» еще и малые паруса.
Непонятный план Мерлина
– Где вы были? Я вас уже неделю здесь ожидаю! – Мерлин вышел из своей палатки.
– Потом, потом!
Варвара выпрыгнула из «Поренуты» и побежала на бывший хутор Петера и Надежды. От больших финских домов из земли торчали лишь фундаменты. Варвара и Мирослав задумчиво бродили по каменным прямоугольникам, вспоминая о своей недавней жизни на хуторе.
Прямо на месте бывших домов, в квадратах каменных фундаментов уже росли высокие березки и кусты сирени. А рядом с домами зрела ставшая почти дикой красная смородина. Погреб, сделанный как арка, зарос сверху травой, но выглядел очень живописно. Деревянных срубов не было. Либо они когда-то сгорели, либо были разобраны и перевезены на новое место. Только на лапе вековой сосны осталась одна деревянная постройка – большой скворечник. По всему полю росла густая высокая трава. Бывший огород было уже не найти, но все же когда-то глубокие канавки для стока воды еще угадывались. Рядом с причалом тоже было напоминание о старом финском хуторе. В гранитную скалу были вбиты причальные кольца для лодок. К ним и привязал яхту Мирослав. Сквозь прозрачную воду были видны сваи из лиственницы.
– Помнишь… – не договорила Варвара. Слезы капали у нее из глаз. – А ведь только две недели прошло, как мы с ними расстались!
– Точнее – восемьдесят лет, – поправил ее Мерлин.
– Расскажи, Мерлин! Ведь ты все знаешь о прошлом. Расскажи о том времени, – попросила Варвара.
– Хорошо. Сначала чуть истории, а потом о стариках. В тридцать девятом году началась советско-финляндская война. А в начале февраля сорокового года оборона финнов по линии Маннергейма была прорвана. Советские войска вышли на окраины Выборга. Финскому правительству стало ясно, что война проиграна. Вскоре в Москве было подписано мирное соглашение. Северное Приладожье и Карельский перешеек были возвращены Советскому Союзу. Советская сторона настояла на эвакуации всего населения в Финляндию.
У наших стариков в жизни все было хорошо. Петер умер в тридцать восьмом, перед самой финской войной. В следующем году север Ладоги снова стал русским. И местные жители стали уезжать в глубь Финляндии. Все хутора и имущество пришлось оставить. Надежда сначала уехала в Хельсинки к своим младшим сыновьям, но те погибли во время Второй мировой войны. Старшему сыну, помните, он устроился в Москве, удалось после войны перевезти Надежду к себе. Она жила долго – внуков нянчила.
– И все же их больше нет, а противная Марана еще жива! – плакала Варвара.
– Ведьмы дольше живут на свете – ты это знаешь, – сказал Мерлин. – Ну, где вы были – рассказывайте? Почему так задержались?
– Сначала к Кощею в плен попали, а затем Михаила нашли, правда заколдованного. Спит наш Михаил беспробудным сном.
– Молодцы, как вам это удалось?
– Сначала катер его нашли, а потом Кощей подсказал. Михаил в хороших руках. Людки-кладовики о нем заботятся. Я пыталась его разбудить, вливала в него разные настои – живительные и тонизирующие, но никакого эффекта. Он находится в каком-то странном состоянии. Ты не знаешь, Мерлин, что это за сон?
– Подозреваю… Но в этом случае ни я, ни даже твоя прабабка Прасковья не в силах ему помочь. Только Катерина сможет.
– Это как?
– Старое колдовство, но верное. Мужа только жена может спасти, а жену только муж. А если их каждого по отдельности заколдовать, то никто им не поможет.
– Это как Спящая царевна?
