23
Жак стоял у открытого окна, вдыхая теплый летний воздух, и смотрел на сиявшую в небе полную круглую луну. Вдалеке послышался крик совы.
Из ванной комнаты вышла Шарлотта и скользнула под одело:
– Ты идешь спать?
Он не сразу обернулся.
– О чем ты думаешь, Жак? – мягко спросила девушка.
– Я думаю о том, какая невероятная женщина моя мама.
– Завидую тебе, – вздохнула девушка. – Я была бы рада иметь такую маму, как твоя. Но моя мама умерла слишком рано, а мачеха меня ненавидит.
– Да, мне повезло.
– Мать, которая может научить тебя чему-то, – это все-таки фантастика. Мне бы хотелось вновь увидеться с Каролиной.
Он не ответил.
– Ложись спать, Жак, мы оба сегодня устали.
– Иду.
– Не говори «иду», а иди!
– Ладно.
Он лег рядом с ней, и она тут же прижала свои вечно холодные ноги к его ногам. Он вздрогнул, но не отстранился. После короткого акта любви каждый откатился на свой край кровати.
Жак уже погрузился в сон, когда Шарлотта внезапно прошептала ему на ухо:
– А в чем состоит ее секретный проект? Ты там был, поэтому наверняка в курсе. Не бойся, я никому не расскажу.
– Дай мне спокойно поспать, завтра поговорим.
Пищеварительная система Жака принялась за дело в унисон с работающей на кухне посудомоечной машиной, а его мозг перешел в спящий режим одновременно с монитором компьютера в гостиной. Луна по-прежнему смотрела в окно.
24
Телефонный звонок буравил его барабанные перепонки.
Жак открыл глаза и посмотрел на часы. Половина двенадцатого дня. Номер звонящего был ему незнаком.
Он ответил и узнал голос профессора Джакометти:
– Жак, я нашел ваш номер в ее компьютере. Я беспокоюсь по поводу Каролины… Как вам известно, мы должны были встретиться сегодня утром. Она должны была прийти за вещами, но ее до сих пор нет. Сейчас придут рабочие и отнесут ее вещи на склад. Она рядом с вами?
– Нет.
– Вы можете с ней связаться и попросить ее срочно перезвонить?
Жак тут же набрал номер квартиры на Монмартре. Никто не ответил.
Шарлотта протянула ему чашку кофе:
– Пока ты спал, я сбегала за круассанами.
– Кажется, у мамы проблемы.
– Но еще вчера все было неплохо…
– У меня дурное предчувствие.
– Тебе приснился кошмарный сон?
– Нет, позвонил ее начальник – мама не пришла сегодня утром в больницу.
– После того, что произошло, в этом нет ничего удивительного.
– Она должна была забрать свои вещи… Но это ерунда, меня беспокоит, что она не отвечает ни по сотовому, ни по домашнему телефону. Не в ее привычках опаздывать и тем более не отвечать на звонки.
Жак проглотил кофе и запрыгнул в машину. Он не мог избавиться от мысли, что происходит что-то неладное.
Подъехав к дому на Монмартре, он увидел красный спортивный автомобиль, припаркованный перед дверью. Значит, мама благополучно добралась до дома вчера вечером.
Он поднялся на седьмой этаж – квартира была пуста. Исчезли два больших чемодана, которыми мама обычно пользовалась, уезжая куда-то, недоставало и одежды.
Жак прошел в ванную и отметил, что там нет зубной щетки Каролины и ее кремов. Зеркало было разбито, но это не походило на грабеж или похищение.
Жак еще раз набрал номер сотового и услышал, как на кухне раздался звонок. Он поспешил туда и обнаружил, что мама позавтракала, но не убирала чашку со стола.
Итог: она поела, сложила вещи в два больших чемодана и уехала.
Не взяв телефона.
Не предупредив его.
Не сказав куда.
Расстроенный он опустился на стул.
Что-то здесь не так. Это не в ее стиле. Она провалила эксперимент, который окончился смертью волонтера. Конечно, против нее восстали СМИ. Ее выставили с работы… Но во время ужина с нами она была бодра и увлеченно говорила о своем проекте, словно была твердо убеждена в том, что сможет к нему вернуться в ближайшее время.
Он вернулся в ванную комнату, подобрал с пола кусочек разбитого зеркала и обнаружил на нем пятнышко крови.
Ни к чему сходить с ума. Будем действовать методично.
25
Комиссариат полиции 18-го округа в Барбесе был похож на крепость, готовящуюся к осаде. Жак отстоял очередь в тесной приемной среди явно асоциальных людей. Наконец его приняла симпатичная девушка – лейтенант полиции по имени Элен По. У нее были длинные темные волосы, и она казалась очень энергичной.
Вначале она принялась ретиво записывать в блокнот сведения, сообщаемые ей Жаком, но потом внезапно отложила ручку в сторону.
– Бегство взрослого шестидесятилетнего человека? Знаете, у вашей мамы есть право уехать куда-нибудь, не ставя об этом в известность ни сына, ни мужа.
– Мой отец погиб четырнадцать лет назад. Она вдова. Кроме меня, у нее никого нет.
– Ваша мама совершеннолетняя. Она пережила нападки со стороны СМИ, угрозы членов Ассоциаций по защите животных и, наконец, увольнение. Веские причины, чтобы пуститься наутек, мне кажется.
– Можно объявить ее в розыск?
Элен По покачала головой:
– Раньше существовала процедура, которая называлась «розыск в семейных интересах». Однако для ее запуска было необходимо сформулировать объективную причину для беспокойства.
– Но я беспокоюсь!
– Это субъективная причина. Вы заметили следы похищения или насилия?
– Зеркало разбито, и на осколке следы крови.
– Этого недостаточно.
– Я хорошо знаю маму и могу утверждать, что она не из тех, кто вот так запросто исчезает!
– В любом случае, такой процедуры уже нет. В апреле 2013 года Министерство внутренних дел упразднило ее, посчитав, что в эпоху социальных сетей и GPS-навигаторов, встроенных в смартфоны, любого можно отыскать с легкостью, где бы он ни находился.
– Мама не взяла с собой телефон.
Девушка покопалась в компьютере и нашла фотографию Каролины Кляйн, сделанную в тот момент, когда она выходила из больницы:
– Ваша мама не выглядит как человек, страдающий психическими расстройствами.
– Естественно, не выглядит! Она в здравом уме!
– Может быть, она завела роман? Ну, с каким-нибудь молодым мужчиной… Они могли познакомиться на вечеринке.
– С тех пор как погиб мой отец, мама не привела домой ни одного мужчины. Все свое время она посвящала работе, поэтому я с трудом представляю ее в… ночном клубе, танцующей с альфонсом!
