Но мы обе понимаем, что она уже это сказала.
Я подхожу к школьным воротам и вижу Бена. Он стоит, сунув руки в карманы куртки. Я нерешительно подхожу к нему и здороваюсь, спрашиваю, как дела.
– Хорошо.
– Как с работой?
– Много.
– Как Эмили? Может быть, она придет к нам поиграть во второй половине дня?
– Может быть.
Вот к чему свелась наша дружба?
– Бен, пожалуйста, – говорю я, пытаясь добраться до его души. – Мы можем поговорить?
У него усталые глаза, он держится замкнуто.
– Как хорошо, что я тебя повидал, – произносит он, помолчав.
– Я тоже рада.
– Полли, прости…
– Нет, ты меня прости. – Мне вспоминаются гнев и обида в его глазах, когда я сказала, что мы можем быть только друзьями, не больше. «Это удобный повод для того, чтобы заморозить наши отношения».
– Правда, ерунда какая-то получается, – бормочет он, и оба мы улыбаемся.
– Точно.
– Я скучаю без тебя.
– Я тоже. Безумно скучаю.
– Можно я приду? Сегодня? Эмили все время спрашивает, почему мы больше не видимся, а мне, ну… мне очень не хватает тебя.
– Я не могу, не сегодня, давай лучше…
– Ты встречаешься с ним?
Из школы выбегает толпа детей.
– Он придет на ужин, но…
– Вы снова вместе?
– Нет. Он хочет поговорить о Луи, вот и все.
Звонит мой мобильный. На экране высвечивается имя Мэтью. Я ловлю взгляд Бена. Он тоже увидел его.
– Ответь, – говорит он.
Эмили подбегает к нему, за плечами болтается ее ранец. Луи бежит следом.
Эмили здоровается со мной, мой мобильный продолжает звонить. Я сбрасываю звонок, сказав, что «перезвонят».
– Сегодня к нам придет папа, – сообщает Луи Бену и Эмили. – Я покажу ему мой костюм пилота. Я хочу, чтобы он остался у нас ночевать.
Бен смотрит на меня, словно наконец-то понял, что нет никакой надежды.
– Пока, увидимся, – говорит он с вымученной улыбкой и решительно берет Эмили за руку.
46
Когда Луи выпил чай, они с Мэттом стали играть в полицию.
– Сейчас я тебя поймаю! – кричит Луи. Мэтью падает на пол в гостиной. Луи надевает на него наручники и говорит: – Ты очень шалил, я сейчас отведу тебя в тюрьму. – Но тут же вскакивает и просит: – Еще! Теперь я преступник. Считаю до десяти! – Его неисчерпаемая энергия всегда меня поражает.
– Нет, Луи, пора спать, – говорю я. – Надевай пижаму. Сейчас я приду и почитаю тебе. – Я замечаю, как фальшиво звучит мой голос.
– Я ему почитаю. Хочешь, дружище? – спрашивает Мэтт, снимая с себя игрушечные наручники.
Луи кивает.
– Я еще раз покажу тебе мою спальню, – говорит он и берет Мэтта за руку. – Ты хочешь посмотреть на мою новую пижамку с ракетами?
– Не забудь почистить зубы, – кричу я.
Через пятнадцать минут я стою в дверях, слушаю, как Мэтью читает Луи сказку про сову, которая боялась темноты, и меня не покидает ощущение, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне до сих пор странно слышать, как Луи зовет его «папа». У Эмили ушли месяцы, чтобы назвать Бена папой. Бен никогда не просил ее об этом и даже не надеялся. Он это заслужил. Я вспомнила, как в госпитале Эмили протянула к нему руки и наконец-то приняла его отцовскую роль.
Чтение закончено, я целую Луи.
– Мам, папа будет спать у нас?
Мэтт выжидающе глядит на меня, подняв брови.
– Нет, милый.
– Не сегодня, но, может быть, скоро я останусь у вас. – Мэтт гладит его по голове. – Ты хочешь этого, дружище?
Луи кивает, а я беру Мэтта за руку и тащу из комнаты.
– Не обнадеживай его, – говорю я, когда мы входим в кухню. – Это ни к чему.
– Не говори мне, что это не приходило тебе в голову.
Я чувствую себя загнанной в угол под его хищным взглядом.
– Нет, не приходило, – говорю я, отодвигаясь от него. – Ты тут ради Луи.
Мэтт улыбается знакомой улыбкой.
– Конечно. Правильно. Ради Луи. – Он обводит взглядом кухню. – Приятная у тебя квартирка.
Я хлопочу, открываю холодильник, достаю из него всякую всячину, проверяю готовность цыпленка, нарезаю овощи, говорю Мэтту, чтобы он сел. Но он расхаживает по кухне, хватает разные вещи, спрашивает, откуда они.
– Что это? – Он смотрит на подарок тети Вив – дорогую керамическую шкатулку с выгравированной внутри молитвой Анонимных Алкоголиков. Читает ее вслух, и в его голосе звучит легкая насмешка, или мне только кажется?
Он читает карточки Луи, разбросанные по квартире, берет в руки мои фотографии, книги и подсвечники, которые дарил мне Хьюго на день рождения.
– С кем это Луи? – Он держит теперь фотографию в рамке, где сняты Бен, Эмили, Луи и Нелли. Я сделала ее во время нашей прогулки.
– Эмили. Девочка из его класса.
– Да, но кто этот парень?
– Бен. – Я продолжаю нарезать овощи.
Взглянув на диван, я вспоминаю, сколько раз мы с Беном смотрели тут вместе фильмы, ели пиццу, спорили, смеялись, играли с детьми в игры. Я вспоминаю, как Эмили и Луи раскрашивали картинки на кофейном столике, как Бен распластался на полу и помогал мне собрать книжную полку в комнате Луи, как мы с ним смеялись над моей непрактичностью. Мы ощущали себя одной семьей, но тогда я считала это обычным делом – быть рядом с Беном.
– Бен? Луи тоже упоминал о нем. Он твой бойфренд или как?
– Нет. – Я продолжаю работать ножом. Стук, стук…
– Правда?
СТУК. Я вижу кровь. Бросаю нож и сую палец под струю воды. Так не годится. Я слишком рано позволила ему вернуться в мою жизнь.
– Он мой друг. – Как мне противно оправдываться.
– Все в порядке? – Он подходит, глядит на мою руку. – Полли, я что-нибудь не то сказал?
– Нет, нормально. – Смутившись, я ищу в ящиках пластырь, зная, что он следит за каждым моим движением.
Он выходит из кухни, пробормотав, что сейчас вернется. Я опираюсь на раковину и перевожу дыхание. Наливаю воды в стакан. Залпом выпиваю. О чем я думала? Когда я смотрела на Луи и Мэтта, игравших в парке, я чувствовала себя не так, а безопаснее, потому что смотрела с расстояния, находясь на нейтральной почве. Но когда оказалась с ним наедине, ко мне вернулись неприятные воспоминания. Я не хочу, чтобы он тут ходил, оставлял всюду свои отпечатки пальцев, омрачал это доброе место, в котором я провела последние четыре года. Звонит таймер духовки, и я вздрагиваю.
