– Так вы уже покупаете что-то для малыша? – спрашивает мама и тут же делает мне замечание: – Полли, не грызи ногти.
Я убираю палец изо рта.
– Я вот что подумала, Полли: пока я здесь, мы можем пойти и купить тебе что-то, когда ты закончишь работу.
– Превосходная мысль, – говорит Мэтт.
– Полли, я хочу купить тебе то, что тебе действительно нужно. Может быть, колыбельку или коляску?
– Вы невероятно добры, – снова влезает Мэтт.
Я киваю.
– Мы еще не купили колыбельку. – Вообще-то, мы ничего не купили, но я не могу сказать это маме.
– Мне интересно, – говорит мама, пока я очищаю тарелки, – что вы планируете на будущее? Мэтью, вы собираетесь купить собственную квартиру?
– Ну, по моим расчетам, этот проект в Вандсворте займет шесть-девять месяцев, миссис Стивенс. Когда родится ребенок, а продам тот дом, мы посмотрим, правда, дорогая?
– Абсолютно, – отвечаю я, не слушая ни слова и думая только о моей коробке из-под обуви. Я касаюсь плеча Мэтта. – Нам надо подумать о многим. Это замечательно.
– Важно все планировать заранее, – советует мама. – Когда родится ребенок, начнутся утомительные хлопоты. В собственном доме они гораздо приятнее.
– Согласен, – говорит Мэтт.
– Ты вернешься в школу? – спрашивает меня мама.
– Конечно, – говорит Мэтт, – я недостаточно прикрываю нас, даже когда я продам дом в Вандсворте… У нас все под контролем, миссис Стивенс.
– Я хочу быть с малышом все время, – говорю я, положив руку на свой живот. – Хотя бы в первое время. Но я люблю свою работу, мама. – Я с нежностью думаю о своем классе, о Лотти, которая называет меня мисс Полли. – Я буду очень скучать, если уйду с работы.
Мама теребит краешек салфетки.
– Еще нам с папой интересно узнать, есть ли у вас планы насчет свадьбы? Думаете ли вы?..
– Ой, мама!
– Все впереди, – говорит Мэтт. – Я не уверен, что сейчас Полли сможет надеть белое платье.
Мама сидит с каменным лицом.
– Простите, – говорю я и выскальзываю из кухни, сетуя на слабый мочевой пузырь.
Я сажусь на край кровати и снова глубоко дышу. Скорее бы мама ушла. Я так и знала, что она заговорит о свадьбе. Рождение ребенка до замужества противоречит всем принципам моих родителей. Я тихонько поднимаю крышку коробки.
– Полли? – Мама стоит в дверях и глядит на бутылку в моей руке.
Застигнутая врасплох, я вскакиваю.
– Я просто… ну…
– Ты пьешь?
– Просто глоточек, и все. – Я нервно смеюсь. – Это не то, что ты думаешь.
– Зачем тогда ты прячешь тут бутылку?
– Я не прячу.
– Полли, что происходит?
– Ничего. – Я улыбаюсь. – Мэтью замечательный, правда?
– Полли, ты беременная.
– Я сделала всего пару глоточков.
– Хьюго говорил…
– Ох, вот опять! Ты всегда веришь тому, что говорит Хьюго.
– Он беспокоится. Скажи мне честно. Ты много пьешь?
– Давай отложим этот разговор. Мэтт наверняка удивляется, где мы.
– Он не годится для тебя.
– Почему?
– Он слишком много болтает.
– Мне просто не верится, что мы говорим об этом, – сердито говорю я.
Мама хватает меня за руку, не дает выйти из комнаты.
– Полли, послушай меня, ты должна меня выслушать.
– Ох, какое твое дело, мам? Тебе никогда не было до меня дела, так какого черта я должна выслушивать тебя сейчас?
Мама отшатывается от меня.
– Неправда.
– Не надо врываться в мою жизнь и разрушать ее.
– Но у меня нет доверия к этому человеку…
– Ты ошибаешься.
– Тебе нужна помощь.
– Помощь? Что там говорил тебе Хьюго?..
– Еще не поздно…
– Что тут происходит? – говорит Мэтт, переводя взгляд с меня на мою мать.
– Ничего, – отвечаю я, поправляя платье. – Мама собирается уйти, правда, ма?
23
Пасхальные каникулы, в воздухе пахнет весной. Луи, Эмили, Бен и я выводим Нелли на ее первую прогулку на Примроуз-Хилл. Нелли одиннадцать недель, ей сделали все прививки, и она готова к социализации.
– Моя собака! – запальчиво говорит Эмили, выхватывая у Луи поводок.
Бен разнимает их.
– Слушайте, мы вернемся домой, если вы будете и дальше ругаться, как старые торговки рыбой. По очереди ведите Нелли!
– На, держи, – Луи передает поводок Эмили.
– Сам держи, – Эмили отдает поводок Луи.
Бен удивленно смотрит на меня.
– А я ожидал третью мировую войну.
– Молодец, – шепчу я. – Мне бы не хотелось оказаться твоим противником.
Нелли обнюхивает каждую травинку и подбегает к каждой собаке. Мы проходим мимо воскресных фанатов бега трусцой, мимо женщины, выгуливающей пятерку джек-рассел-терьеров в щегольских ошейниках. Нелли приближается к черно-каштановому ротвейлеру в широком ошейнике, который гуляет без поводка. Мы с Беном переглядываемся.
– Он не укусит? – кричу я, не в силах сохранять хладнокровие, когда вижу, как ротвейлер облизывается.
– Не беспокойтесь, – говорит его хозяин. – Рокки обычно не обижает щенков.
Нелли смиренно ложится на спину, Рокки стоит над ней.
Эмили, вероятно, чувствует, что я опасаюсь, и дергает за поводок. Мы идем дальше.
– Слово «обычно» меня настораживает, – бормочу я Бену.
– Полли, инструкторы нам говорили, что не надо судить по величине собаки, – отвечает он.
Я удивленно поднимаю брови:
– Размер всегда важен.
– Ты так думаешь? – улыбается он.
Бен решает, что пора отпустить Нелли с поводка. Он встряхивает коробку с лакомствами.
– Эмили, запомни наш особый зов.
– Я не хочу отпускать ее, дядя Бен. Давай не сегодня.
– Доверяй мне. – Бен отщелкивает карабин от ошейника.
Спущенная с поводка, Нелли стремительно мчится на холм. Собачники глядят на нее, восхищаются и комментируют ее большие уши.
– Дядя Бен! – с отчаянием восклицает Эмили, когда Нелли превращается в черную точку.
– Пускай она поиграет! – восклицает Бен, стараясь не обнаружить волнение, но когда Нелли сворачивает на другую тропинку и гонится за какой-то птицей, Бен ускоряет шаг, поет «Нелли-слоненок» и гремит рыбными лакомствами.
