Мне же отчаянно везло – никто даже не попытался вовлечь меня в это веселье. Я – такой специальный полезный штатный злодей, который может плеваться ядом, сражаться с ополоумевшими Магистрами, на худой конец – водить дружбу с вампирами и беспокоить на том свете несчастных покойников. Но когда нужно просто нормально работать, пользы от меня никакой, скорее уж наоборот. Поэтому я мог спокойно смотреть кино.
Во всяком случае, именно так мне казалось, когда я поднимался в «кинозал», предварительно включив свет во всем доме, чтобы обыкновенная дверь, ведущая в мою спальню, не оказалась Дверью в Коридор между Мирами. С некоторых пор двери – мое не то слабое, не то, напротив, чересчур сильное место, и чего мне точно не стоит делать, так это открывать их в темноте.
«Макс, ты сейчас очень занят?»
Зов Шурфа Лонли-Локли настиг меня в тот момент, когда я замер перед стеллажом с кассетами, гадая, следует ли мне делать сознательный выбор или положиться на волю случая и достать что-нибудь наугад.
«Я ужасно занят», – проникновенно ответил я.
Потом вспомнил, что шутки мой лучший друг понимает только на Темной Стороне, и поспешно добавил: «На самом деле я просто собрался посмотреть кино, Шурф. А у нас что-то стряслось?»
«Не у нас, а только у меня. И не «стряслось», а, скажем так, – случилось. Ничего из ряда вон выходящего. Если ты занят, я могу подождать».
Ага, как же! К сожалению, я еще не настолько продвинулся в своем, с позволения сказать, духовном развитии, чтобы оставаться в этой грешной спальне и спокойно смотреть кино после того, как сэр Шурф Лонли-Локли заявил, что у него что-то «случилось». То есть я бы, вероятно, смог совершить сей бессмертный подвиг, если бы это было необходимо для спасения Вселенной от надвигающейся гибели. Но у меня даже не хватает воображения представить, какие муки мне пришлось бы пережить. Во-первых, я действительно любопытен, а во-вторых… Вообще-то, сэр Шурф Лонли-Локли принадлежит к людям, с которыми никогда ничего не «случается». Строгие неулыбчивые дяденьки, вроде него, самолично дрессируют реальность и заставляют бедняжку плясать под их дудку, успевая следить за тем, чтобы она не слишком лихо крутила задницей. До сих пор мне казалось, что с Шурфом реальность влипла особенно круто, и тут – на тебе.
«Куда ехать-то? – спросил я. – Ты в Управлении или где?»
«Я дома. Но если ты все-таки хочешь посмотреть кино, имей в виду, что мое дело вполне может подождать».
«Зато я не могу, – признался я. – Ты меня уже так заинтриговал – дальше некуда. Скоро буду».
«Спасибо, Макс, – вежливо отозвался Шурф. – Кстати, если тебе не сложно, подъезжай не к парадному, а к потайному входу в мой сад. И не стучи в калитку, если меня там не будет. Просто пошли мне зов, и я тебе сразу же открою».
«Ладно», – растерянно согласился я.
Честно говоря, я уже ничего не понимал. Можно подумать, что парень запланировал сорваться в моем обществе в Квартал Свиданий, пока его жена, ни о чем не подозревая, лежит с книгой в спальне. Вообще-то, от ребят вроде сэра Лонли-Локли можно ожидать чего угодно – примерно один раз в девяносто лет, не чаще, но зато уж действительно абсолютно всего.
Оставалось понять только одно – я-то зачем ему понадобился?
Я и всегда-то езжу до неприличия быстро, а на сей раз у меня в заднице засело такое здоровенное шило, что уже через десять минут я был в Новом городе. Еще несколько минут я угрохал, чтобы разыскать потайную калитку. До сих пор я, хвала Магистрам, всегда заходил в дом своего друга через парадную дверь, как приличный человек.
Наконец я нашел крошечный переулок, который привел меня к нужному месту. Зато мне не пришлось лишний раз мучить свой хрупкий организм Безмолвной речью – сэр Шурф уже ждал меня по ту сторону ограды. Его домашнее лоохи было таким же безупречно белоснежным, как и одежда, в которой он ежедневно появляется в Доме у Моста. Только ни защитных рукавиц, ни тем более смертоносных перчаток на его руках не было. Ну хоть дома он их снимает, и на том спасибо.
– А почему ты-то не на службе? – спросил я. – У ребят там Магистры знают что творится. Бардак похуже, чем накануне Последнего Дня года.
– А что мне там делать? – пожал плечами Шурф. – Ни убивать, ни даже пугать никого не надо – дело-то пустяковое. И вообще наши коллеги давно могли бы разойтись по домам, если бы сэр Мелифаро не вбил в свою упрямую голову, что все должно быть сделано за сутки. В кои-то веки в этом нет никакой нужды.
– Вот-вот, – обрадовался я. – Я ему тоже пробовал это объяснить, но он только тихо зарычал. Полагаю, к утру он начнет кусаться.
– Не думаю, что до этого дойдет. – Шурф отнесся к моему предположению вполне серьезно. – Сэр Мелифаро действительно довольно неуравновешенный молодой человек, но не настолько, я тебя уверяю.
– Ну, будем надеяться. А что у тебя случилось-то? – спросил я. – И к чему вся эта таинственность?
– Просто я не хочу, чтобы моя жена знала о твоем визите, – объяснил он.
– С каких это пор я впал в немилость в твоем доме? – удивился я. – До сих пор мы с твоей женой отлично ладили.
Это была сущая правда. Жена сэра Шурфа, маленькая леди Хельна, была жизнерадостной, приветливой и смешливой, так что поладить с ней оказалось легче легкого. Думаю, даже если бы я поставил себе задачу во что бы то ни стало вызвать у нее неприязнь, у меня все равно ничего бы не получилось.
– Ты не впал в немилость, не говори ерунду. Хельна была бы очень рада твоему визиту, но… Я тебе потом все объясню. Это долгий разговор, а зимой я предпочитаю вести беседу не в саду, а у себя в кабинете.
– Какая же это зима, – презрительным тоном бывалого полярника сказал я.
Я до сих пор в восторге от мягкого климата Ехо. Надо понимать, что, если однажды ночью температура здесь упадет до нуля по Цельсию, горожане еще долго будут вспоминать эту зиму как самую холодную в истории Соединенного Королевства. А сейчас, если бы у меня был с собой термометр, ртутный столбик наверняка поднялся бы до отметки +10 по Цельсию. Никаких метеорологических приборов у меня, разумеется, не было, но кончик моего носа оставался теплым – надежное доказательство абсолютного климатического благополучия.
Тем не менее ветер с Хурона загнал нас в помещение. Шурф провел меня в дом через черный ход, потом мы довольно долго поднимались по винтовой лестнице в его кабинет, расположенный под крышей огромного трехэтажного особняка. Когда я только поселился в Ехо, абсолютно все здешние жилые помещения напоминали мне спортивные залы – огромная, по моим представлениям, полезная площадь и минимум мебели. Я уже давно привык к такому порядку вещей, к хорошему привыкнуть – раз плюнуть. Но домашний кабинет Шурфа Лонли-Локли до сих пор потрясает мое воображение. Он занимает весь этаж. Думаю, его площадь никак не меньше тысячи квадратов, а высота стен составляет добрую дюжину метров, так что потолок кажется почти таким же далеким, как звездное небо. Мебели в кабинете нет вовсе, только несколько стеллажей с книгами у дальней стены. Сидеть хозяин дома предпочитает на тонком ковре, таком же безупречно белоснежном, как пол, стены и потолок, а порой он устраивается на подоконнике, откуда открывается совершенно изумительный вид на освещенные многочисленными огнями воды Хурона.
