– Рад, что мы нашли общий язык, генерал.
– Потому и нашли, генерал, – Стивенсон протянул руку. – А что будет с вашим агентом? Такой толковый парень! Его стоит вытащить из этого серпентария.
– Если бы это было так просто! – Павел отвел взгляд. – Я бы сам туда полетел и вытащил. Одна надежда на то, что агент не раскрыт, а значит, имеет шанс дождаться общей развязки. В принципе, у него есть четкие инструкции, как действовать в автономном режиме, а также, как выбираться самостоятельно.
– Однако инструкции и практика – далекие берега широкой реки, – закончил Стивенсон. – Понимаю. Ну что ж, я желаю вашему агенту удачи, а вам терпения.
– Спасибо, сэр. И последний пункт моих полномочий: от имени Верховного главнокомандующего вооруженными силами ОВК, приглашаю вас и ваш Генштаб на секретное совещание штаба объединенных сил на борту космической базы «Галактика-1».
– Да? – Стивенсон недоверчиво прищурился. – И где в данный момент дрейфует база?
– Чуть ближе астероидного пояса.
– Вот как?! Ну, Гордеев, ass… – глава Триумвирата придержал рвущееся ругательство. – Ас большой политики. Хорошо. Мы прибудем. Когда?
– Немедленно, сэр.
* * *
Первый же рапорт разведгруппы мобильной армии «Хоук» с орбиты Эйзена полностью подтвердил теоретические выкладки разведки землян. Железный город готов начать войну. Это было заметно по движению флотов на его орбите и по множеству других косвенных признаков. Также выяснилось, что подступы к городу серьезно защищены. На глазах у изумленных разведчиков. Эйзен забирался в многослойный кокон из десятка оборонительных уровней-сфер, которые в свою очередь состояли из сотен тысяч крафт-мин, малых автоматических огневых платформ ПРО, крупных маневрирующих ракетных баз и робокатеров москитного флота. Также там было полно генераторов защитных полей и постановщиков помех в радио и гиперэфире. В средних слоях кокона был создан заслон из лазерных, рентгеновских и нейтронных излучателей, установленных на платформы гражданских суденышек класса «Раумваген». Ну и конечно, заслуживали особого внимания ракетные порты, замаскированные под торговыми причалами по всему спутнику-кольцу Эйзена. В общем и целом, здесь имелось все, чтобы успешно отбить не одну атаку любого по численности и мощи врага.
Глядя на все эти приготовления, не трудно было сделать однозначный вывод о скором начале боевых действий. Вот почему командир разведотряда не сомневался ни секунды и тут же отправил в объединенный штаб рапорт с пометкой «Срочно».
Получив рапорт, начальник объединенного штаба генерал Наохиро Накано тут же собрал второе совещание и снова с участием всех высших чинов.
– Вперед выдвигаются полицейская армия ОВК «Беркут» и Марсианская армия быстрого реагирования «Хоук», – указывая на тактическую карту, сказал Гордеев. – «Кречеты» в Колониях приводятся в состояние повышенной боеготовности и тоже присылают оперативное соединение для участия в блокаде Эйзена. Десантные армии будут подняты по тревоге, но пока останутся на базах. Особое внимание известным зонам высадки и космическим арсеналам вероятного противника. Это в общих чертах. Накано, переходите к деталям. Генерал Стивенсон, князь Преображенский, отойдем.
Гордеев отвел Стивенсона и Павла в сторонку, покосился на толпящихся вокруг тактического проектора генералов и, понизив голос, сообщил:
– С вашими соображениями насчет нераскрытого эйзенского секрета я ознакомился. Думаю, дело стоит того, чтобы над ним поразмыслить. Правда, времени на это совсем не осталось. Так что, скорее всего, упредить эту неведомую неприятность нам не суждено. Будем реагировать по ситуации. Но отвел вас не за этим. Кроме всего прочего, есть еще одна скверная новость. Контрразведчики подали тревожный сигнал. Пока никаких конкретных данных у них нет, но есть результаты компьютерного анализа поведения фрицев. Похоже на утечку информации из нашего штаба.
– Из вашего? – уточнил Стивенсон.
– Не факт, возможно, уже из объединенного, – серьезно ответил Великий Князь. – Взять хотя бы деталь – немцы начали развертывать защитные сферы точно в тот момент, когда Преображенский прилетел на Марс.
– Ничего не доказывает, – уверенно заявил Стивенсон. – Даже наоборот. Если «крот» существует, он сидит у вас. Он узнал, что вы раскрыли больше половины секретов Эйзена и теперь удар не застанет вас врасплох, и сообщил об этом в Железный Генштаб. Но для начала решительных действий эйзенским генералам этого факта показалось мало. Когда же генерал Преображенский отправился на Марс – явно собирать коалицию, «крот» снова забил тревогу, и теперь немецкие военачальники были вынуждены согласиться с его опасениями.
– Логично, – вдруг поддержал Стивенсона князь Преображенский. – Ваша светлость, я лично займусь проблемой.
– Займись, – Гордеев кивнул. – Пока «крот» не напакостил нам по полной программе.
* * *
Этот сон приходил с завидной регулярностью, как полнолуние. С годами менялись детали, стирались некоторые черты, сглаживались острые углы, но в целом сон оставался прежним: без нескольких месяцев лейтенант Казаков и прекрасная рыжеволосая девушка Таня гуляли по осеннему лесу. Вокруг шумели разноцветной листвой готовящиеся к долгому сну деревья, под ногами хрустели мелкие веточки, кое-где из-под пожухшей травы торчали шляпки запоздалых грибов, но парочке было не до окружающих красот. Обалдевшие от острой, восторженной влюбленности, они брели, не зная куда, и болтали о всякой всячине.
Все это происходило в действительности осенью восемьдесят девятого, и это была их последняя встреча. Буквально на следующий день Казакову досрочно было присвоено офицерское звание, и он улетел в составе специальной бригады армии «Беркут» на Ганимед. Дальше были полтора года войны, служба на Каллисто, затем в спецгарнизоне на Земле, и, наконец, назначение в разведотдел полицейской армии под начало полковника Дель Марко. И все эти годы, скоро уже десять лет, Казаков никак не мог забыть свою подругу, то и дело вспоминая о ней и во сне, и наяву. Он неоднократно пытался навести справки, выяснить, как сложилась ее судьба, но так ничего и не выяснил. Татьяна Буркова, лейтенант космофлота, офицер по связям с общественностью штаба Армии Обороны Земли бесследно исчезла в военном водовороте, возможно, навсегда. Однажды на эту тему Казаков даже переговорил с самим Дель Марко, служившим в начале войны на лунной базе АОЗ. Оказалось, полковник помнит такую девушку, но что с ней стало, он был не в курсе.
Сигнал тревоги ворвался в сон, как коршун в стаю голубей. Приятные видения испуганно разлетелись, и Казаков резко сел на койке. Сердце на миг замерло и снова забилось в нормальном ритме. Еще не вполне проснувшись, он нащупал оружие, спрыгнул прямиком в ботинки и пулей покинул каюту. Капитан опасался, что тревога связана с метеоритной угрозой, и отсеки корабля задраены, но переборка между отсеками не опустилась, и в рубку Казаков попал без проблем. Он плюхнулся в кресло второго пилота и только тогда протер глаза.
