Приблизившись, брюнет мазнул по лицу Шургина делано
равнодушным взглядом, потом протянул руку и ущипнул Диану Звенигородскую за
мягкое место. Ее лицо мгновенно исказилось и приобрело свекольный цвет. Она вдохнула
в грудь много-много воздуха и уже собралась извергнуть из себя все запасы
негодования, когда увидела, кто позволил себе подобную наглость.
— Привет, Дианочка! — сказал брюнет, не замедляя
хода.
Девица мгновенно сдулась, как проколотый воздушный шарик.
— Привет, Алекс, — выдавила она из себя, кинув на
Шургина вороватый взор.
«Ничего себе! — подумал тот. — Выходит, все эти
фу-ты ну-ты не более чем поза. На самом деле мы банальная карьеристочка.
Интересно, что за мужик? Не сотрудник компании, это точно. Какой-нибудь важный
клиент? Соинвестор?»
Пока он соображал, кто это может быть, в конце коридора
распахнулась дверь директорской приемной, и сам Невредимов возник на пороге.
— Алекс! — воскликнул он с явным неудовольствием.
— Салют, дядя.
Дядя! Вот оно что. Шургин смерил Диану Звенигородскую
насмешливым взглядом и сказал:
— Если ваше красноречие иссякло, я откланиваюсь.
Хотел напоследок похлопать ее по плечу, но не рискнул,
решив, что в таком случае она его укусит. Дамочки всегда злятся на тех мужчин,
которые видели миг их позора.
— Олег Павлович, заходите, — потребовал тем
временем Невредимов, выглянув из-за широкой спины племянника. — Я вас
ждал.
Шургин вошел в приемную и наткнулся на секретаршу
президента, которая стояла посреди комнаты с вытаращенными глазами. Вероятно,
Алекс и ее успел ущипнуть за мягкое место, потому что рожа у него была
абсолютно счастливая.
— Если бы я руководил какой-нибудь фирмой, —
заявил он, потирая руки, — у меня бы работали только блондинки.
«Клинический случай, — подумал Шургин. —
Завышенная самооценка и мозг размером с леденец на палочке».
— Алекс, у меня совершенно нет времени, —
раздраженно заявил Невредимов, не препятствуя, однако, проникновению племянника
в свой кабинет.
Тот вошел туда, как к себе домой. «Интересно, где он был те
три недели, пока я вел расследование? — подумал Шургин. — Это просто
счастье, что он не болтался тут, иначе точно сбил бы меня со следа».
— Кстати, познакомься, это Олег Павлович, —
буркнул Невредимов. Ему явно не хотелось демонстрировать племянничка кому бы то
ни было.
— Рад, очень рад, — откликнулся Алекс, показав
тщательно отбеленные зубы с выступающими клыками. — Разрешите
представиться: Алекс Душкин. Заменить одну букву— и получится Пушкин. Ха-ха-ха!
Я отвлеку дядю всего на минуточку. Дело чрезвычайной важности. — Он
повернулся на каблуках и сообщил: — В меня опять стреляли!
— Неужели? — равнодушно спросил Невредимов,
усаживаясь за свой стол и закуривая. — И ты снова остался в живых? Какое
нечеловеческое везение!
— У меня есть доказательство. — Алекс закатал
рукав рубашки и продемонстрировал замазанную йодом свежую царапину довольно
устрашающего вида. — Ну, и что ты на это скажешь?
— Тебя наверняка поцарапала какая-нибудь дикая кошка,
которую ты подцепил в ночном клубе.
— Это была пуля! — возмутился племянник и,
застегнув манжету, резюмировал: — Мне нужна личная охрана.
— Ну да. Сейчас я службу безопасности подниму на уши и
брошу на твою защиту.
Алекс сердито засопел и повернулся к Шургину, который слушал
разговор с ничего не выражающим видом.
— В меня стреляли трижды! Неизвестный киллер решил
оборвать мою жизнь…
— Киллеры убивают с первого раза, — мгновенно
возразил Невредимов. — У тебя есть свидетели?
— Да. Одна женщина слышала, как в момент попадания пули
я сказал: «Ай!» Она дала мне номер своего телефона.
— Кто бы сомневался.
— Наверное, придется идти в милицию.
— Ну, вот что, — хлопнул ладонью по столу
Невредимов. — Будь вечером у матери. Я заеду после девяти, и поговорим
обстоятельно, хорошо?
Когда Алекс вышел, с широкой улыбкой помахав рукой сначала
дяде, а потом и Шургину, тот спросил:
— Вы не беспокоитесь на его счет?
— Конечно, нет! — воскликнул Захар
Петрович. — Это очередная выдумка, новый способ выманить у меня деньги.
Шургин решил, что так оно и есть. Однако когда позже вышел
из офиса строительной компании и увидел впереди Алекса, который двигался к
стоянке машин, невольно стал оглядываться по сторонам. Кто его знает? Может,
этого котяру и в самом деле кто-то решил пристукнуть? Не хотелось бы попасть на
линию огня.
Алекс между тем неожиданно изменил направление и свернул в
сторону кафе, находившегося на дальнем конце стоянки. Тут только Шургин
заметил, что племянничек Невредимова движется по стонам не кого-нибудь, а той
самой карьеристочки, которая напала на него в коридоре. Он немедленно
позавидовал ее мышечному корсету — она так прямо держала спину, что хотелось
подойти и стукнуть ее между лопаток. В правой руке девица несла портфель — не
усталый и потрепанный, разбухший от бумаг, а новенький, тощий, голодный до
работы. В левой она сжимала маленькую сумочку, которая вряд ли могла иметь
утилитарное значение. Это изделие больше напоминало кошелек, и все его
содержимое легко могло уместиться в одном кармане.
Покачивая бедрами, карьеристочка поднялась по ступенькам и
вошла в кафе. Алекс Душкин последовал за ней. Шургин решил, что, пожалуй, стоит
зайти в это заведение и поглядеть, как будут развиваться события. Он ни за что
не хотел пропустить представление. Судя по всему, племянник Невредимова положил
на, девицу глаз и собирается к ней приставать, Она же, как уже стало ясно, не
хочет ссориться с родственником босса. Шургину страстно захотелось стать
свидетелем ее унижения.
Женщин время от времени нужно ставить на место. Они уже и
так отвоевали у мужчин слишком много прав. Сначала нацепили брюки, потом
принялись осваивать мужские профессии, полезли в политику… На дорогах, куда ни
глянь, одни бабы. Ездят с наглыми физиономиями, будто так и надо. Недавно одна
дура влетела в него на светофоре. Когда он к ней подошел, она красила губы и
повернулась к нему вместе с пудреницей. Он даже разговаривать с ней не стал —
сел за руль и уехал с помятым бампером.
Однако, очутившись в кафе, Шургин испытал острое
разочарование. Девица сидела за одним столиком, а Алекс Душкин — совсем за
другим, хотя и пялился на нее весьма откровенно. Развлечение, судя по всему,
отменялось. Олег уже хотел развернуться и уйти, но тут в кафе зашел еще один
тип. Шургин повернул голову и успел заметить взгляд, который вновь прибывший
бросил на карьеристочку — слишком острый, слишком быстрый. Тот, впрочем, сейчас
же отвел глаза, протопал мимо стойки и устроился в темном углу, откуда
открывался отличный обзор. Шургин сам собирался занять этот столик, и такой
выбор неизвестного типа ему не понравился.
