— Теперь ты юродствуешь, — покосилась на нее Яна.
— Нет! Я хочу знать правду!
— Девочки, не ссорьтесь! Я только попросил бы тебя, Яна, в ближайшее время не посещать никакие свадьбы, даже близко не подходить. Ну, на всякий случай… Мало ли что? Выхватишь кольцо, наденешь себе на палец и не сможешь его снять… Придется вызывать спасателей. Потом, где свадьба, там шампанское рекой. Схлопочешь пробкой в глаз. Или еще что. Твое сильное желание замужества может сыграть с тобой плохую шутку.
— Противопоказано это мне, — вздохнула Цветкова, — черная метка. Отсюда делаю вывод, что не будет мне удачи в свадебном деле.
— По любви надо… Как у меня с Сашкой, — снова подала голос Ася.
— На альфонса твой Сашка похож! — не сдержалась Яна.
— А ты его знаешь?! Как так можно судить о человеке? Что ты такое говоришь? Да он лучший мужчина на свете! — сразу же завелась Ася.
— Понятно-понятно! Шурик — тема неприкосновенная, — ответила Яна.
— Что за Шурик? — решил поучаствовать в разговоре Виталий Николаевич.
— Новая пассия Аси, — пояснила Яна.
— Моя настоящая любовь! — выдала Ася.
— Вот ты бы с ним познакомился и оценил… — предложила Цветкова.
— Не надо моего Сашу оценивать с точки зрения правоохранительных органов! — насупилась Ася.
— Она адвокат, с ней будет сложно, — пояснила Яна.
— Я не знаю, о ком даже идет речь, — посмотрел на часы Виталий Николаевич. — Мне пора, дело у меня одно. Тут вам гостинцы, один пакет на двоих.
— Спасибо, — ответила Ася.
Виталий Николаевич обратился к Яне:
— Сообщить Ричарду, что ты в больнице?
— Боже упаси! — воскликнула Яна.
— Все-таки бывший муж, и он прекрасно к тебе относится, — напомнил майор.
— Не надо! Не надо его тревожить лишний раз! Со мной все хорошо! Пожалуйста, не надо! — взмолилась Цветкова.
— Ну я тогда навещу… Все-таки… не чужие.
— Тебя всегда рады видеть, — ответила Ася за себя и за подругу. — Надеюсь, мы не заваляемся здесь.
— Да отлежитесь вы уже здесь, девочки, — сокрушенно покачал головой майор и покинул палату.
— Нас и мой Сашка будет навещать, — порадовалась Ася. — И все-таки, как он тебе?
— Да я же с ним даже не общалась. Парень как парень, — туманно ответила Яна. Ну не могла же она так сразу заявить подруге, что ее возлюбленный ей совсем не показался.
— Пообщаешься еще! Он такой милый и интеллигентный парень! И самое главное, Саша очень любит меня, — сказала Ася. — Вот молодец Виталий Николаевич, он тебе уже больше чем муж… такие отношения, проверенные временем.
— Ты на что опять намекаешь?! — скосила в ее сторону глаза женщина с трудной судьбой, как Яна себя называла. — Прекрати мне сватать Виталия Николаевича!
— Ты так говоришь, словно он — худшее, что может произойти в твоей жизни! Конечно, не бизнесмен и не чешский князь, зато честный работник внутренних органов! Майор полиции! — произнесла с особым почтением Ася.
— Ася!
— Что — Ася?! Надо поддерживать отечественного производителя! В свете последних санкций… про чешского князя лучше и не вспоминать.
— А я и не вспоминаю, — ответила Яна и глухо добавила: — Я все время помню…
И внезапно она заплакала. Ася тут же забыла про свои болячки и выросла в поле зрения подруги словно гигантский гриб-боровик после дождя.
— Яна, ты что? Господи! Ты когда видела Карла в последний раз?
— Два года назад. По телевизору шла трансляция его бракосочетания, — ответила Яна, хлюпая носом.
— А живьем? Когда ты видела его живьем?
— Примерно тогда же. Он приезжал за неделю до своего венчания. Это был последний шанс его вернуть. Наивный! Разве я могла вернуть что-то обратно? Да никогда! Он уже изменил… Ведь у него уже родился наследник!
— Знаю-знаю я твой характер! Два года большой срок. И больше он не пытался связаться с тобой? — спросила Ася.
— Никогда, — мотнула головой Цветкова, — думаю, что нам обоим было бы очень больно. Я… я… не забыла его…
— Так на то нам и память, мы все помним, — согласилась Ася, — и я никогда не забуду, например, отца моей дочки.
— Я продолжаю любить его, — ответила Яна, — сильно, так же, как в первый день. Ничего не меняется. И это страшно. Все, что было после Карла, не имеет никакого значения.
Ася смотрела на нее, абсолютно потрясенная.
— Ты никогда не говорила так о нем, ты даже не вспоминала!
— Потому что это слишком больно! Я надеялась, что время лечит, что пройдет это чертово время, но оно шло-шло, а легче мне не становилось! Это словно некончающаяся пытка! — плакала Яна.
— Если это такая сильная любовь, что же ты не поборолась за него? — удивилась Ася. — Он же тоже любил, я это знаю, я это всегда видела и чувствовала! Вы что наделали?! Зачем? И ведь все твой характер! Карл же стал заложником ситуации.
— Ага! Веселая такая перспектива складывается! Любил бы меня наездами, а основное время жил с молоденькой женой и ребеночком. Его сердце разрывалось бы между нами, а мое сердце истекало бы кровью от ревности. Кому было бы счастье? Никому.
— А так кому счастье? — спросила Ася.
— Не мне, — согласилась Яна, размазывая слезы. — Но он очень любит ребенка, да и жену свою. Никто не рвет на части.
— Понятно! Ты, как всегда, пожертвовала собой! — воскликнула Ася.
— Женщины разные… да, я не способна вытаскивать разными способами мужчину из-под другой женщины и отрывать его от его детей! А кто-то может, — сказала Цветкова.
— А счастливы-то бывают как раз те, кто способен по трупам…
— Ну и пусть у них будет их «трупное счастье», когда-нибудь они совершат ошибку и отравятся своим трупным ядом, — отметила Яна. — В жизни все возвращается, кому-то скоро, кому-то через десятилетия. Но возвращается всегда… А я лучше буду одинокая, несчастная дура со спокойной совестью. Чего там говорить!
Ася внимательно посмотрела на подругу:
— Я тоже такая! — И обняла Яну. — Крепись!
— Два года! Долгих два года, Ася! И ни капли не легче… что же это такое?
— Любовь это настоящая, подруга… То, что не каждому дается. А предавать любовь нельзя, это святое. А вы с Карлом оба хороши, но он больше виноват.
— Не надо, Ася. Я не знаю, чего вдруг расплакалась, что на меня нашло? Сотрясения мозга бесследно не проходят. Все! Больше не буду! — Яна вытерла слезы и улыбнулась. — Как же нам повезло, любимая ты моя подруга! Мы живы, и мы вместе!
И подруги обнялись, каждая подумав о своем.
