— Чудеса, господин капитан, да и только, — без предисловий начал Круг. — Охранные системы вскрыты, как консервная банка, а часовые — ни сном ни духом. Не было никого, говорят, и точка. Просмотрел записи видеокамер — три человека в масках. Прошли охранный периметр и нырнули в переход. Чистая работа.
— Охрану под арест, — приказал Дремов и задумался.
— Уже сделано, — сержант кивнул. — Как эти трое могли узнать о точке перехода? А главное — что они потеряли в диком прошлом? Я понимаю, если бы можно было как-то повлиять на события, а то ведь любые изменения все равно приведут именно к тому результату, который мы имеем. Все вмешательства давно учтены всемогущей Историей. Неужели есть люди, которые до сих пор этого не знают?
— Возможно, именно эти соображения и толкнули троицу на риск, — оставаясь в задумчивости, ответил Дремов.
— Не понимаю, — признался Круг. — Парадокс какой-то получается…
— Я вряд ли смогу тебе это объяснить, но вспомни историю недельной давности, с Леонидом. Если бы я не поработал над его «воспитанием», мы бы не получили под охрану двенадцатую точку. Потому, что они все могли оказаться в руках белоглазых. Вот и выходит, раз переход контролируем мы, а его варианты в виде порталов строят наши союзники, — значит, с Леонидом я поработал не напрасно.
— Замкнутый круг, — согласился сержант. — Тогда стоит поискать что-то необычное в нашем времени. Ведь зачем-то эти трое направились в прошлое? Кстати, не туда, где вы пропадали все последнее время?
— Немного раньше, в начало года, хотя в ту же местность, и это меня весьма настораживает. Однако о твоем предложении: боюсь, поиски чего-то необычного в нашем времени бессмысленны, мы же не знаем, что искать. Но и не отреагировать на подобную наглость мы не можем. Опять же, возможно, что наше вмешательство в их неизвестные, но наверняка коварные планы тоже предопределено и записано в книге истории. Так что собирайтесь, старший сержант, начинаем преследование…
— Что есть наши сны и вспышки предвидения наяву, сумбурные, нечеткие, скорее — предчувствия, но все-таки яркие, иногда даже ослепляющие? — Я энергично взмахнул вилкой с наколотым на нее куском бифштекса. — Знамения свыше, продукт подкорковой логики, откровения Судьбы?
— Нашептывания твоих друзей из будущего, — иронично заметила Алена.
— Нет, нашептывания — статья совершенно обособленная, — серьезно ответил я и отправил аппетитный кусок в рот. — Ты же не станешь отрицать, что видела моего друга из будущего, как ты выражаешься, живьем? Вот, молчишь. Потому, что он реален и, более того, не скрывал своей причастности к моим недавним приступам творческой эпилепсии.
— Я вообще-то все равно сомневаюсь, но после того, как ты закончил книгу обо всех этих внеземных баталиях и «выздоровел», сомнений стало немного меньше, это верно, — Алена погрузила посуду в мойку, расставила на столе чайный сервиз и принялась разливать по чашкам ароматный чай.
Я уныло покосился на стопку листков, прочно занявшую в последнее время место на кухне, и вздохнул. Прошло что-то около полутора месяцев с тех пор, как я закончил написание «Битвы за Необулу», своей единственной и навечно рукописной книги. В ее создании была совершенно безумная с точки зрения здравомыслия изюминка: все события, происходящие в далеком будущем, были записаны со слов их непосредственного участника. Вот такой неутешительный для карьеры подающего надежды физика-исследователя — то есть меня — диагноз…
Выдать рукопись за продукт отпускного «ничегонеделания» мне не позволял внутренний ценз — совесть, что ли? — настолько бесчестным по отношению к героям книги и самому себе казался этот вариант. Описание героической обороны наемным Легионом целой планеты и победы этого разношерстного, но благородного воинства в битве против превосходящих сил, которые составляли ударную армию целой межзвездной Империи, стало для меня полуосязаемым. Я мог почти поклясться, что участвовал во всем лично.
Ерунда, конечно. Нигде и ни в чем я не участвовал, но знал о жизни и борьбе наемников на Необуле, планете, что лежит в границах Эллады, чуть ближе к центру Галактики, достаточно, чтобы чувствовать себя частью этого буйного мирка. Почему я в этом уверен? Честно говоря, не знаю. Возможно мне очень хочется в это верить — и только. Однако есть вероятность, что тот человек, о котором я только что напомнил Алене, и в самом деле не вымысел. Он «диктовал» мне всю мою книгу от начала до конца, рассказывал о жизни и нравах наемников и о событиях 2352 года, когда Необульская война в корне изменила весь миропорядок в Галактике. Его загадочный аппарат — «мыслеусилитель» — пичкал меня сведениями об Элладе, межзвездной супердержаве будущего, даже во время сна. Капитан Дремов — так звали этого мучителя — упорно склонял меня на свою сторону, туманно намекая на то, что если до моей скромной персоны доберутся его противники, то будущее может пойти по неверному пути — и все такое прочее. Будущее всего человечества — ни больше ни меньше. Я, по его словам, оказался в самом центре размытой во времени и пространстве интриги, жадно протягивающей свои нечистые щупальца сквозь века. Угораздило, одним словом. Зачем, правда, было доводить меня до нервного истощения, заставляя заниматься совершенно чуждым мне делом — сочинением беллетристики, — оставалось загадкой. Так же, как и суть того, что, по сведениям Дремова, мне предстояло совершить. Вероятно, это должно быть нечто героическое или это будет некий прорыв на ниве моих служебных исследований в любимой, хотя и необоснованно секретной, лаборатории?
— Поживем — увидим, — подсказала Алена, и я с удивлением взглянул на нее.
— Я рассуждал вслух?
— И даже размахивал руками, — подтвердила она и улыбнулась. — Надеюсь, что из всего вышесказанного не последует какой-нибудь невероятный вывод наподобие написания новой книги или очередного сеанса связи с «космосом»?
— Хватит издеваться, — притворно обижаясь, потребовал я. — Только работа, активный отдых и секс — вот мое кредо на ближайший год!
— Похвальный набор, особенно его последний пункт, — Алена лукаво прищурилась.
— К сожалению, первым пунктом все-таки идет работа — там сейчас полный завал с авралом, — я сокрушенно покачал головой, — мы получили сто второе «последнее китайское предупреждение». Если до конца месяца не будет результата, нашу установку разберут на микросхемы, а коллектив распустят на все четыре стороны…
— Я бы на твоем месте не переживала, — Алена подвинулась ближе и опустила голову на мое плечо, — никуда не денется ваш результат, появится, вот увидишь…
Я пожал свободным плечом и в очередной раз вздохнул. Ее бы слова да богу в уши…
Солнце перевалило зенит и поползло по нисходящей траектории, заливая кухню светом и теплом. Пора было ретироваться в обращенный окнами к востоку кабинет или защищенную плотными шторами спальню.
— Как ты считаешь, сколько баллов по шкале Рихтера выдержит наша кровать? — спросил я Алену и подмигнул.
