– Спасибо за подсказку, – поблагодарил Саша. – Надо было привязать к проекторам грузики. Слишком медленно они тонут.
– Главное, чтобы их не снесло каким-нибудь течением, – сказал Посредник. – А что медленно погружаемся – не беда. Наслаждайся видами, постигай философию пространства…
– Темень и пустота. – Комаров все же оглянулся по сторонам и вдруг присвистнул. – Слушай, философ, в этих водах точно никто не живет?
– Точно, – ответил фантом. – А что?
– Тогда вон там, на юго-западе, наверняка не киты…
– На Авесте нет китов, – согласился Посредник, – только гигантские черепахи и…
Впрочем, это и не черепахи… Кажется, у нас проблемы, товарищ Бешеный Пес. Это подводные лодки!
– Ты думаешь, они засекли наш катер? – обеспо-коенно спросил Саша.
– Вряд ли. – Фантом задумался. – Обшивка таких кораблей делается из специальных материалов, и для радара она невидима, но, если субмарины поднимутся на перископную глубину или получат картинку поверхности с воздушных объектов, – торпеды нам не избежать.
– Сколько минут мы можем себе позволить?
– Десять или пятнадцать…
– Значит, успеем, – сделал вывод Комаров. – Дно уже совсем близко…
Дно, покрытое россыпями светящихся минералов, было действительно близко. Свечение оказалось настолько ярким, что фантомам пришлось снизить чувствительность зрительных программ до минимума.
– Вижу цель, – пробормотал Комаров, напряженно рассматривая грунт. – Мой проектор падает прямо на нее.
– Тебе и карты в руки, – заявил Посредник. – Я погружаюсь на несколько метров левее, а третий прибор, кажется, вышел из строя.
– Наблюдай за субмаринами и следи за временем, – предложил Саша. – Я изучу то, что сумею разглядеть.
– Ты боишься, что мы потеряем ощущение времени, как натуральные водолазы?
– Я боюсь, что мы не успеем удрать, – возразил Комаров. – Все, не отвлекай!
Проектор коснулся обшивки штурмовика на самом краю защитного экрана носовой части. От удара в блоке обратной связи образовались небольшие помехи, но Саша старался их не замечать. Он помнил, что бывает с людьми, фантомы которых не возвращаются в компьютер, но меньше всего опасался этих неприятных ощущений. Сейчас его занимало только скольжение проектора по стеклу обзорного иллюминатора. Видимо, от удара о воду или грунт бронированный защитный экран кабины штурмовика немного приоткрылся. Теперь между щитом и стеклом образовалась вполне приличная щель. Если бы приборчику удалось задержаться в ней лишь на минуту, Саша имел бы реальный шанс рассмотреть, что творится внутри кабины.
Миниатюрный цилиндрик проектора прокатился, до самой щели, но, наткнувшись на край брони, подпрыгнул и встал на основание. По неизвестной причине он остановился, покачиваясь в состоянии неустойчивого равновесия, словно раздумывал – остаться ему здесь или продолжить свой путь вниз, в мягкие объятия грунта. Комаров не стал дожидаться, когда безмозглая железка примет решение, и прильнул к стеклу иллюминатора.
Внутри космолета было темно, однако отсвет глубинных кристаллов пробивался не меньше чем на метр, и Саша рассмотрел самое главное. Вода в кабину штурмовика не проникла.
Цилиндрик проектора все же поддался соблазну и скользнул по крутому носу космолета вниз, однако Комаров успел заметить еще одну очень важную деталь.
– Посредник, возвращаемся!
– Что там? – спросил фантом.
– Вернемся, расскажу. – Саша протянул несуществующую руку к далекому компьютеру и мгновенно перенесся на палубу своего катера.
Вернуться в собственное тело было немыслимо приятно. Комаров размял затекшую шею и понял, что без крайней необходимости больше не полезет в виртуальную реальность ни за какие коврижки. Быть всепроникающим, но бесплотным ему не понравилось.
– Баловство это ваше киберпространство, – пробормотал он и обернулся к экрану боевого компьютера.
– В тебе пока слишком много жизни, чтобы признать существование в киберполе приятным, – заметил Посредник, присоединяясь к его исследованиям. – Что ты хочешь найти?
– Схему главного пульта космического штурмовика, – ответил Саша.
– Пульт этого космолета поврежден?
– Нет. – Комаров помотал головой. – Более того, на нем горит одинокая, но очень гордая лампочка…
Кибермозг катера выдал объемную картинку, и Саша тут же ткнул пальцем в один из ее фрагментов.
– Что это за кнопка?
– Блок автоматического управления, – пояснил корабль. – Красный сигнал на панели блока означает «режим ожидания». Космический корабль законсервирован и может подняться на гравитационных двигателях. Но он должен получить приказ. Для этого следует подать команду секретным кодом на определенной частоте.
– Съел?! – Комаров торжествующе взглянул на Посредника. – Мы снова армия!
– Съел, – спокойно согласился фантом. – Только где ты возьмешь код и как определишь частоту? Машина до сих пор на дне, а значит, этой информацией не владеет никто, даже Государственный компьютер. Скорее всего, настройки сбились во время падения, и теперь код доступа в этот кусок металла известен лишь Ахурамазде…
– Значит, спросим у него, – сделал вывод Саша. – Сдается мне, что субмарины посланы сюда с той же целью. Ты, кстати, за ними следишь?
– Торпедная атака, – вместо Посредника произнес кибермозг. – Четыре подводных ракеты стартовали из пусковых установок неопознанной субмарины. Расчетное время столкновения – через двадцать секунд…
– Не следишь, – резюмировал Комаров. – Корабль, маневр уклонения и полный вперед. Курс на западное побережье острова Пса.
– На острове могут быть враги, – предупредил Посредник.
– Они-то мне и нужны, – спокойно ответил Саша.
– Что ты задумал?
– Там увидишь…
4.
Последний шанс
– Нет, я не сержусь. – Правитель поднял руки и снисходительно улыбнулся. – Бешеный Пес не тот зверь, с которым можно играть в бесстрашного героя. Его бросок был для вас неожиданным, а после того, как оружие оказалось в его руках, ни о каком сопротивлении не могло быть и речи… Но почему, дьявол вас сожри, вы решили провести допрос в одиночку?! Почему вы не оставили в помещении хотя бы одного охранника?!
Лейц понуро склонил голову и пожал плечами.
– Я не рассчитывал, что он настолько быстро оправится после сотрясения. Ведь Зайнулин отправил его в глубокий нокаут…
– Вы меня просто убили, старший инспектор, – голос Правителя вернулся в нормальную тональность. – Так все было замечательно, и вдруг вы демонстрируете непростительную беспечность. Знаете, что я больше всего ценю в людях? Надежность! Я понимаю, что никто не застрахован от ошибок, но нельзя же оступаться на ровном месте! Где теперь прикажете искать Комарова? В фарватерских катакомбах? В миллионах жилых кварталов Таны и Симилара?
