Комаров стряхнул груз не желающих принимать законченную форму, а потому тревожных раздумий и взглянул на Марис более осмысленно. Понять, о чем беспокоится женщина, ему не составило никакого, труда. Он поднял вверх указательный палец и, покачав им из стороны в сторону, сказал:
– Маша! Я вас тоже практически люблю, но не в, коридоре же нам этим заниматься?
Ответить авестийка не успела. Комаров сделал половину оборота вокруг своей оси и ударил в дверь ногой. Не рассчитанный на подобные издевательства пластик не выдержал, и одна из раздвижных створок провалилась внутрь квартиры. Саша развел руками и сделал шаг назад.
– Прошу вас. – Он галантно поклонился и пропустил даму вперед.
– Потрясающе! – заявила Марис, рассматривая обломки двери.
– Это всего лишь один удар из моей богатой коллекции… – гордо ответил Комаров.
– Ремонт потянет на пару сотен, не меньше, – разочарованно осматривая Сашу с ног до головы, продолжила хозяйка квартиры. – Вы с какого спутника рухнули?
– Похоже, с плотскими утехами выйдет осечка… – Комаров смущенно потер коротко стриженный затылок и покосился в сторону широкого серого дивана. – Ну хотя бы напиток какой-нибудь я заслужил? Все-таки добыл вам одеяло…
– Я сама его выпросила, – совсем уже холодно ответила Марис. – В обмен на стриптиз!
– Стриптиз – это когда раздеваются, медленно танцуя в ритме страсти, – разворачиваясь к выходу, поправил ее Комаров, – а когда показывают тело в готовом виде – это словно взгляд в замочную скважину женской бани… Или экскурсия в морг… Всего хорошего, Маруся…
– И проваливайте! Дикарь! – Марис резко села на пружинящий диван и, прикрыв лицо ладонями, заплакала. – Проваливайте! Нет! Не уходите…
Комаров, не обращая внимания на ее реплики, вышел в коридор и не спеша двинулся к обесточенным лифтам. Осознав, что выбрал неверное направление, он развернулся и зашагал к лестнице. Оплошность была мизерной, но именно она сыграла решающую роль в развитии всех дальнейших событий. Дело в том, что стена между лифтовыми шахтами и запасной лестницей была построена из прочного, но совершенно прозрачного пластика, и Саша отчетливо разглядел, как тремя этажами ниже, обливаясь потом, по лестнице поднимается целый взвод вражеских солдат.
Комаров невольно отпрянул обратно в глубь коридора и попятился к двери Марис. Из квартиры покинутой красавицы слышались громкие всхлипывания. Саша юркнул в помещение и, приставив покалеченную створку обратно к дверному проему, лихорадочно зашарил взглядом по комнате в поисках чего-нибудь подходящего на роль баррикады. Выбор пал на диван. Правда, на нем сидела и никак не могла поверить в свое счастье Марис, но Комарову раздумывать было некогда. Он подскочил к дивану и наклонился, чтобы снять с него девицу, но Марис поняла его порыв по-своему. Она заключила Сашу в такие страстные объятия, что тот потерял не только дар речи, но и способность двигаться.
Чем теоретически могло закончится это представление – вопрос к вероятностному вариатору. На самом Деле Комаров был вынужден во второй раз наступить Подкованным солдатским ботинком на светлые чувства авестийки и просто стряхнул ее с себя, как стряхивают снег. Марис снова разрыдалась, но, увидев, что Саша Пытается привалить к двери поставленный на бок диван, наконец-то поняла, что за счастье в личной жизни ей предстоит побороться.
– Не так! – крикнула она и, схватив Комарова за руку, потащила его в соседнюю комнату.
Сообразительность новой знакомой порадовала Сашу. Кроме того, Марис оказалась на редкость расторопной. Она успела на ходу одеться в просторный комбинезон и, выдвинув ящик какого-то комода, достать оттуда миниатюрный, но вполне грозный пистолет.
– Четыре балкона влево и один вниз, – сказала она, выталкивая Комарова на узкий балкончик. – Леса…
Саша взглянул в указанном направлении и обнаружил, что там действительно расположены ажурные строительные леса.
– Теперь я тебя точно люблю! – крикнул Комаров и перескочил через низкое ограждение между балконом Марис и ее соседей. – Прощай!
– Если ты еще раз попытаешься от меня сбежать, я тебя застрелю! – целясь в Сашу из пистолета, заявила подружка.
Комаров невольно остановился и взглянул на Марис с изрядной долей уважения.
– Я очень опасный спутник, – предупредил он и протянул девушке руку.
– Я знаю, кто ты, – ответила она, вкладывая оружие в его ладонь. – Я смотрела все репортажи о твоих похождениях. Мне уже не шестнадцать лет, и поэтому я не в восторге от твоей склонности к насилию, Бешеный Пес…
– Это пропаганда… – попытался возразить Саша, но Марис его перебила.
– Однако все остальное мне понравилось…
– И на том спасибо. – Комаров помог ей перебраться через первое ограждение и предупредил: – А теперь слушай внимательно. Обмен любезностями окончен. Мы на войне. С этой минуты не вздумай мнить себя принцессой или, наоборот, богиней победы. Слабость и самоуверенность ведут в одном направлении – в могилу. В общем, не жди ни снисхождения, ни уступок. Поняла? И так до самого отбоя!
– А после отбоя? – не унималась Марис. Комаров хотел было повторить свою тираду, но передумал и, махнув рукой, ответил:
– А после – и вовсе никакого снисхождения…
Уходить от погони отнюдь не так интересно, как это показывают в кино. Комаров давно не питал на этот счет никаких иллюзий. Солдаты шли по пятам, их соратники перекрывали возможные и невозможные пути отступления, а над макушками беглецов постоянно кружили назойливые воздушные объекты. Марис оказалась совсем не обузой, как Саша опасался в начале пути. Она прекрасно знала множество тайных троп и лишь изредка путалась среди потерявших индивидуальность зданий и двориков. Кроме опыта спутницы, большую роль играли подсказки от местных жителей. Как говорил в свое время Посредник, популярность Комарова превышала все разумные пределы. Каждый прохожий считал своим долгом подсказать беглецам наиболее верный путь, а дети вились вокруг них, словно рой мошкары. Плюс ко всему, на несколько вражеских групп захвата нашлось только два проводника, да и те указывали путь с большой неохотой. В конце концов оккупанты вовсе прогнали ленивых гидов и вооружились официальными картами. Процесс поисков после этого ускорился, но Саша и Марис все равно намного опережали преследователей.
Когда это стало окончательно ясно, девица мертвой хваткой вцепилась в рукав Комарова и потянула его в какой-то полуподвал.
– Здесь живет моя подруга, – на ходу сообщила Марис. – Мы сможем отдохнуть…
– Еще рано, – попытался возразить Саша, но подружка прижала к его губам свои прохладные пальцы и сказала:
– Будет глупо свалиться от усталости перед самым финишем. К тому же, если ты прямо сейчас меня не поцелуешь, – я взорвусь!
Стальным был все-таки Алберис, а не Комаров. Землянин сдался после этой фразы без оговорок…
Подруга Марис не только уступила беглецам свою спальню, но, как и просил Саша, принесла им напитки ровно через два часа. Поставив стаканы на тумбу рядом с кроватью, она отвела в сторону полный зависти взгляд и сказала:
