– Мр-р-р, – обреченно изрек Таас, разорвав затянувшуюся паузу.
Он закатил глаза, демонстрируя свое отношение к моему тугодумию, затем резко подскочил на месте, приземлился на мягкие подушечки лап и, оттолкнувшись задними, в три прыжка преодолел расстояние до светящегося кристалла ромбовидной формы, пробежав при этом по стене. Прежде чем он повис на металлическом каркасе фонаря, вцепившись в него зубами, я успела подумать, что сей странный представитель животного мира вполне мог передвигаться и по потолку. Во всяком случае, меня это не удивило бы.
Кристалл оказался рычагом открывающего двери механизма. Надо будет впредь быстрее соображать, а то как-то даже неловко стало. Особенно когда кот, разжав челюсти, шмякнулся на каменный пол – высоковато все-таки фонарик висел. Мне казалось, что на сегодня сомнительные экскурсии по странным помещениям окончены, однако Таас решил иначе. Я испытала смешанное чувство напряженного ожидания и слабой надежды, когда усатый проводник остановился возле очередной двери и принялся исторгать знакомые звуки. Громкий щелчок открывающегося замка резанул по ушам, словно выстрел, символизирующий начало гонок. Инстинкты, ответственные за мою безопасность, взяли короткий старт, с бешеной скоростью наполняя мысли всевозможными аргументами, говорящими о том, что за этой дверью мне не светит ничего хорошего. Тем не менее я рискнула.
– Где-то ждут котенка Гава неприятности… и зачем они его ждут? – слетела с губ знакомая фраза из детского мультфильма.
Я на мгновение зажмурилась, когда в помещении начали один за другим загораться… огненные факелы?! Резко распахнула глаза и часто заморгала. О-о, это что-то новенькое. Серые безликие стены, выложенные крупными каменными блоками, не очень-то походили на ту отделку нижнего города, что я видела ранее. Скорее они напоминали средневековую темницу, и вбитые в них металлические кольца со свисающими до пола цепями лишь усиливали впечатление.
«А вот и пыточная, – горло пересохло, когда мой ошалело метающийся взгляд наткнулся на огромный саркофаг, распятый на паутине из железных тросов и цепей. – А там подопытный… или его гроб».
Шестирукая скорлупа отдаленно напоминала индийское божество, но, как и рисунки в предыдущей комнате, вместо лица у него был ровный овал, выкрашенный белым. На золотом материале остальных частей металлического тела это пятно заметно выделялось, приковывая мое внимание. Возможно потому, что оно единственное не светилось. Яркие лучи рассыпались во все стороны, обрамляя фигуру мягким сиянием. А ровная поверхность лица, наоборот, будто бы поглощала свет, затягивая его как черная… вернее, белая дыра.
Кот подошел и ласково потерся о мои дрожащие колени. Я попыталась изобразить улыбку, но уголки губ, пару раз дернувшись, уверенно опустились вниз. Не страх владел мною, нет… это было чувство какой-то обреченной грусти, обильно приправленное ожиданием чего-то неотвратимого и плохого. Я даже не злилась на Тааса – сама ведь напросилась на экскурсию. Он лишь выполнил мою просьбу и привел меня… именно! Он доставил меня к гаю Светлоликому. Бежать было некуда, двери закрылись по инерции, пропустив незваных гостей внутрь помещения. Возможно, мне удалось бы придержать их, остановись я на пороге, но умные мысли, как это часто случается, приходят слишком поздно. Я рассеянно осматривала комнату. Сама она по размерам скорее напоминала зал с четырьмя прямоугольными колоннами, в нишах которых плясало живое пламя.
В отличие от галереи здесь было несколько странных, на мой взгляд, предметов мебели. По углам стояли три огромных зеркала в роскошных металлических оправах в форме то ли змей, то ли драконов, переплетающихся друг с другом так сильно, что разобрать с ходу вид декоративных тварей оказалось сложно. Возле стены находилось большое кресло с бархатной спинкой и золотистыми подлокотниками, его нижняя часть была закована в ажурный каркас из того же материала. А посреди комнаты, как гриб из земли, «росло» ступенчатое возвышение с квадратной «шляпкой». Оно торчало из пола, разделяя пространство надвое, и находилось при этом на одинаковом удалении от саркофага и кресла. В голове возникла непроизвольная ассоциация с трибуной или… с алтарем.
– Это ОН, да? – кивнув на саркофаг, я шепотом обратилась к своему четвероногому спутнику, хотя ответ знала и без его утвердительного кивка. – И что ЕМУ сказать?
Глупый вопрос вызвал искреннее удивление кота. Таас даже пасть приоткрыл, и я приготовилась услышать много интересного о своих умственных способностях – неважно, на каком языке, однако мой проводник лишь фыркнул, отворачиваясь. Когда после минутного молчания я поинтересовалась, а жив ли повелитель вообще, кот округлил глаза и осторожно попятился от меня, видимо, решив, что близко находиться с ненормальной опасно для его здоровья. Не объяснять же ему в подробностях, что в моем мире в похожих ящиках хранят мумии усопших фараонов? Хотя… лучше бы объяснила, не чувствовала бы себя идиоткой. Поколебавшись немного, я все-таки решилась обратиться к светящемуся саркофагу:
– Уважаемый… э-э-э… Ваше Величество?!
Мой громкий голос с едва заметной дрожью гулким эхом отразился от стен, отчего вибрация значительно усилилась, выдавая заключенное в словах волнение. Я не ожидала ответа, но он последовал. Ударив звуковой волной по моим бедным ушам, в помещение ворвался бас, очень похожий на тот, которым господа киношники любят озвучивать в своих фильмах порождения зла.
– На колени, смертная! – мрачно изрекло пространство.
Не задумываясь выполнила приказ, едва не отбив вышеназванные части тела о каменный пол.
– Что привело тебя сюда раньше назначенного срока? – спросил голос, идущий откуда угодно, только не из гроба.
Но я, как зачарованная, смотрела именно на него. Свечение, меняя насыщенность, расходилось золотыми волнами от металлической скульптуры и таяло в воздухе, ему на смену прибывало новое, и так до бесконечности. А белая маска вместо лица… она ожила! По ней заскользили тени, собираясь в человеческие черты. Я готова была поклясться, что вижу глазные впадины, рот, нос… заостренные до гротеска скулы. И все это находилось в постоянном движении, отчего запомнить расплывчатый лик было практически невозможно.
– Я… – Мой язык не желал выполнять возложенные на него функции, сознание тоже сопротивлялось, нашептывая всякие страсти о том, что может сотворить с лгуньей такое вот шестирукое чудовище из золотого гроба. – Я хотела сказать Вам… сказать, что произошла ошибка, – удалось выдавить мне. – Я не подхожу на роль сейлин! – Последняя фраза больше напоминала вопль утопающего. Ох, только бы он не спросил, почему…
– Почему? – Слово упало откуда-то сверху. Мне даже почудилось, что оно осязаемо. Или виной тому был заложенный в него смысл?
– Я… – голос предательски дрогнул, и мне пришлось заканчивать свою реплику шепотом, – не девственница.
– И что с того, смертная? – равнодушно спросил бас.
Я покосилась на кота, ища поддержки, но тот молча взирал на саркофаг, застыв в сидячей позе, как черная статуэтка. Даже обычно подвижный хвост его лежал на полу и не дергался.
