— Стойте! — всплеснул руками конферансье. — Не гоните лошадей!
Неожиданное увольнение и отъезд индуса из города вкупе с его прежними грешками не могли не вызвать подозрений, поэтому голословных обвинений и безыскусного шантажа оказалось достаточно, чтобы переломить ситуацию в свою пользу. Не пришлось даже пускать в ход талант сиятельного. Ну если только самую малость…
— Его зовут Акшай Рошан, — сообщил конферансье в ответ на мой выжидающий взгляд. — Но все звали его просто Ро. Насколько знаю, он снимает комнату в доходном доме Лурье. Это на бульваре Никольсона, сразу за железной дорогой.
— Что за родственник позвал его на работу?
— Он не сказал. Ничего толком не сказал. Забрал деньги и убежал.
— А ты? — повернулся я к вышибале. — Ты этого не знаешь?
— Вчера был не в форме, — зло глянул на меня швейцар.
— Он настоящий индус или местный уроженец?
— Приехал из Индии несколько лет назад.
— Друзья, знакомые?
Конферансье только руками развел.
— У меня полно работников, которые приходят и уходят. Какое мне до этого дело?
— А его соотечественник? — припомнил я вчерашнее выступление. — Факир может о нем что-то знать? Они же должны были общаться!
— Заклинатель змей? — Конферансье переглянулся с охранником и неожиданно прыснул от смеха. — Простите, не удержался, — извинился он, пряча ухмылку. — Заклинатель змей — перс. И нет, они не ладили. Акшая бесило, что старик изображает индуса, а тот и сам терпеть не может этот маскарад. Нет, не думаю, что хоть кто-то из персонала сообщит что-то полезное.
— Просто замечательно! — поморщился я и с неприкрытой угрозой произнес: — Надеюсь, мне не придется возвращаться…
Я внимательно следил за собеседниками, будто при игре в покер, но если те и блефовали, то никак своего обмана не выдали.
— Вот и не возвращайся! — лишь заявил конферансье.
— Не стоит, — подтвердил бородатый вышибала.
— А это, дорогие мои, зависит исключительно от вас, — веско произнес я, покинул кабинет и повысил голос: — Провожать не надо, выход сам найду!
И действительно нашел, не заблудился.
На улице я внимательно огляделся по сторонам и отправился на поиски доходного дома Лурье. Пусть шансы застать индуса там и были невелики — не для того он столь поспешно увольнялся! — но я не исключал, что меня попросту надули. Людям свойственно юлить, когда начинает пахнуть жареным.
Увы, Акшай Рошан и в самом деле съехал. По словам смотрителя, он забрал остаток взноса за комнату в начале девятого утра, пообещал вскоре вернуться за вещами, но так больше и не объявился.
— Вон, так и стоит, — указал сидевший на верхней ступени крыльца мужичок на фанерный чемодан, обшарпанный и невзрачный.
Я взялся за ручку и приподнял чемодан, дабы оценить вес, потом спросил:
— Вокзал далеко отсюда?
Будто нарочно послышался паровозный гудок, задребезжали от близкого стука колес стекла в рассохшихся оконных рамах.
— Рукой подать, — зевнул собеседник.
— Как думаете, объявится еще?
Смотритель свернул газету и ткнул заскорузлым пальцем в железнодорожное расписание на последней странице.
— Единственный сегодняшний поезд на Новый Вавилон ушел в одиннадцать часов, а время уже за полдень перевалило. Уехал он, не сомневайтесь.
— Позвольте, — попросил я газету и убедился в правоте собеседника. Заодно отметил, что следующий поезд в этом направлении проследует через город завтра в пять утра. — А вы видели билет?
— Оно мне надо? — удивился смотритель, забрал газету и спросил: — Да что он натворил-то?
Спросил без особого интереса, просто от скуки. Индус перестал существовать для него, как только освободил комнату, но я счел нужным ответить.
— Недостача в кассе, — прибег к самой простой лжи и поспешил откланяться.
— С вещами что делать? — уже в спину крикнул смотритель.
— Ваше дело!
Вещи индуса меня нисколько не интересовали. А вот сам бармен — весьма и весьма. Он сорвался из города неспроста. Не иначе ему посулили за мое отравление сумму, достаточную для переезда в Новый Вавилон.
Но кто и зачем? И связан ли с этим поджог дирижабля?
Ответов на эти вопросы не было. Более того, положа руку на сердце, все подозрения и предположения по достоверности лишь немногим отличались от гадания на кофейной гуще. Вороватый бармен мог просто позариться на золотой хронометр и попытаться опоить простака, а потом запаниковать и сбежать, не дожидаясь обвинений.
Из-за горного воздуха и пеших прогулок разыгрался аппетит, я купил в уличной палатке лепешку, начиненную расплавленным сыром, жареным мясом и овощами. Прямо на улице умял ее, вытер пальцы носовым платком и запил стаканом газированной воды без сиропа.
Потом перешел через рельсы и зашагал к центру. Солнце зависло прямо над головой, тени прижимались к стенам домов, было жарко. Я бы с удовольствием оплатил билет и доехал до места назначения в вагоне электрической конки, но ее линия лишь опоясывала город. К тому же вагоны ходили только в одном направлении, и курсировало их одновременно по кольцу едва ли больше трех или четырех. Тут либо пешком, либо на извозчике.
Я предпочел первый вариант. Не столько из-за стесненности в средствах, сколько желая сохранить втайне свои перемещения по городу. Лишний свидетель в моем положении был бы действительно лишним. Ни к чему это.
Для начала я сходил по адресу, указанному в выходных данных «Утренних новостей». Редакция газеты располагалась неподалеку от телеграфного отделения, именно его в качестве ориентира назвала мне продавщица ларька с газированной водой. Заодно отправил еще одну телеграмму, на этот раз — своему бывшему сослуживцу Рамону Миро. Попросил встретить господина Рошана на вокзале и обеспечить мне возможность пообщаться с ним с глазу на глаз. Не желая вызывать подозрений у сотрудников телеграфа, подробностей указывать не стал, но подробности и не требовались. Еще сообщил поверенному время своего ориентировочного прибытия в Новый Вавилон, дабы он принес паспорт и деньги прямо на вокзал.
После этого я отправился в редакцию газеты. Скорее всего, приближался срок сдачи материалов в завтрашний номер — по коридору бегали растрепанные репортеры с красными из-за постоянного злоупотребления кофе и сигаретами глазами. В рекламном отделе, несмотря на распахнутое настежь окно, было нещадно накурено. Клерк даже глаз от печатной машинки не оторвал, когда я вошел и принялся рыться на столе с брошюрами и рекламными материалами.
Отыскав визитную карточку Марека Фаре, я покинул редакцию и отправился на Виа Антик, дом семь, корпус два. Снимки бульвара нередко красовались на почтовых открытках, и отыскать эту улицу не составило никакого труда, иное дело — второй корпус седьмого строения. Возведено трехэтажное здание было внутри квартала, виды которого точно не входили в перечень городских достопримечательностей, найти его оказалось совсем не просто.
