В воздухе не чувствовался свежий запах дыма: дезертиры спали, досматривая тревожные сны. Половина шестого утра, раннее утро было идеальным отрезком времени для их захвата врасплох.
Уверенно шагая между черных стволов деревьев, Ваня пришел к роднику: не забыл дорогу! К поселению вела глубокая, хорошо набитая многочисленными следами людей тропа. С вечера ее запорошило снегом. Сегодня к водоему еще никто не приходил. До домов оставалось около двухсот шагов. Отсюда и дальше необходимо соблюдать особую осторожность. Руководствуясь только знаками, Ваня махнул рукой, призывая всех за собой.
Останавливались через двадцать шагов, прислушивались, не идет ли кто-то навстречу, потом двигались дальше. Цепочка из двенадцати человек.
Им оставалось пройти небольшой отрезок пути, подняться на небольшой пригорок, откуда виднелись дома. Там миссия проводника Ивана заканчивалась.
Чу!.. Впереди за пригорком послышались какие-то звуки. Едва слышный скрип снега под ногами идущего человека. Ваня махнул руками от себя. Разбежавшиеся милиционеры спрятались за деревья.
На пригорке появился темный силуэт. Кто-то шел, проминая снег по тропе к роднику. На плечах ведра на коромысле, на голове платок. Из-под куртки ниже колен выглядывает юбка. Баба!..
Идет, опустив голову, стараясь не завалиться с тропинки в снег. По сторонам не смотрит, не видит, как от дерева отделилась тень. Повторяя каждый ее шаг, Петр Костылев догнал сзади, резкой хваткой прижал к себе, задавил себе под ноги. Женщина закричала. Если бы не суконная рукавица Петра, которой он закрыл ей рот, ее голос могли услышать на другом конце болота. Подошел Михайлов, подставил ствол пистолета к глазу, негромко предупредил:
– Заорешь – выстрелю! – и взвел курок ТТ.
Та, увидев вооруженных автоматами милиционеров, все поняла. Белее снега, с круглыми, как у загнанной лошади глазами, резко задергала подбородком в знак согласия. Петр медленно убрал руку. Глядя на ствол пистолета, женщина от страха застучала зубами.
– Сколько в жилищах человек? – негромко, но грозно спросил Михайлов.
Женщина, подсчитывая в уме дезертиров, в испуге закатила глаза.
– Ну?..
– Десять, – хриплым, простуженным голосом наконец-то ответила та.
– Вместе с тобой?
– Да.
– Говори тише, – предупредил Михайлов, продолжая допрос. – Кроме тебя женщины есть?
– Да, – едва слышно ответила баба. – Авдотья Капустина. И Наталья… дочь моя… с Лазарем живет.
– Сколько домов занимаете?
– Две избы.
– Кто и где живет?
– В одной мужики и Авдотья с Ковлевым, в другой – мы.
– Так, ясно, – прикидывая в уме обстановку, задумчиво произнес Михайлов. – Значит, в одной избе четверо и в другой шестеро. А на заставе кто-то есть?
– Нет. Мужики боятся, что могут окружить… – с накатившимися на глаза слезами стонала женщина.
– Боятся? – усмехнулся Михайлов. – Правильно, что боятся. А здесь, значит, не боятся?
– Тут на собак надеются… когда залают, предупредят, лежневкой можно уйти. Одна там, на просеке, посреди острова привязана у дороги…
– Смотри-ка – все продумали! Сколько оружия на руках?
– У каждого есть ружье.
– Пулеметы где?
– Там, за избами, у дороги, – и, заливаясь слезами, принялась умолять: – Наталью мою… дочку… не трогайте… двое деток у нее в деревне, меня лучше забирайте!..
– Двое деток говоришь? Что же она, сука, их в деревне бросила, тут с мужиком греется?
– Недавно она пришла… две ночи назад… на свидание…
– Ишь ты, на свидание! – в презрении заметил Николай Гостев. – Все мужики на войне бьются. Мы тут за ними гоняемся… А они, сволочи, свидание устраивают!
– Тихо! – оборвал его Михайлов и отдал команду: – Приготовиться! А эту, – махнул головой на женщину, – свяжите руки, в рот тряпку, чтобы не заорала.
Звякнул холодный металл передергиваемых затворов автоматов. Милиционеры проверили гранаты, взяли в руки ППШ. Разошлись цепочкой поперек тропы. Пальцы на курках. Замерли в ожидании начала движения. Увидев это, женщина застонала, повалилась на снег на подкошенных ногах. Ей быстро заткнули рот, крепко связали руки за спиной. Михайлов приказал Ване:
– Веди ее за нами! – и махнул рукой вперед выстроившимся милиционерам. – Вперед!
Пошли. Милиционеры растянувшейся цепью впереди. Ваня, подталкивая спотыкающуюся женщину, сзади.
Не останавливаясь на пригорке, автоматчики продолжили свое шествие к избам. За двадцать шагов группа разделилась надвое. Теперь уже не таясь, милиционеры стали занимать назначенные Михайловым места. Никому не надо объяснять, что делать. Всем все известно заранее.
Ваня хорошо видел, что происходило впереди. Кто-то из стрелков встал у дверей. Другие перекрыли окна. Третьи подошли к бревенчатым избам. Михайлов резко махнул рукой вниз. Резкий грохот автоматных очередей наполнил притаившийся мир острова Тайна и болота. В свинцовом ливне не было спасения никому.
Милиционеры стреляли через стены домов. Огненные стрелы, насквозь прошивая дерево, уничтожали всех. Сквозь грохот очередей слышались крики, но на них не обращали внимания. Если у кого-то из милиционеров кончались патроны, он быстро менял новый диск на старый, рвал на себя затвор и открывал огонь снова. Никто не мог спастись под ураганным ливнем беспощадной смерти.
Автоматчики прекратили стрельбу, давая свободу заключительной части операции. В окна и двери полетели гранаты. Глухие взрывы вынесли окна и двери. В крайнем доме из угла вылетело несколько бревен. Крыша избы Мельниковых провалилась. Все еще удерживая стволы автоматов наперевес, милиционеры ждали ответа, которого не последовало. Никто из дезертиров не успел выпустить ни одного патрона. Все были мертвы.
Операция длилась не больше трех минут. Милиционеры молчали. Кто-то достал кисет, стал сворачивать самокрутку. Михайлов неторопливо сунул в кобуру свой пистолет. Николай Гостев отошел за дерево по малой нужде. Рядом с Ваней, на коленях, тычась лицом в снег, стонала вмиг поседевшая от ужаса женщина.
Когда из домов выветрился едкий дым, Михайлов приказал пересчитать трупы. Несколько милиционеров исчезли в открытых проходах. Пошли томительные минуты ожидания. Из наполовину завалившегося дома Мельниковых выскочил Никитин:
– Товарищ майор! Нет одного!..
– Как нет? – выхватывая из кобуры пистолет, потемнел лицом Михайлов.
– Здесь должно быть шесть, а тут их… вместе с бабой пять!
– Осмотреть все вокруг! – заревел зверем командир группы. – Проверить все выходные следы! Здесь он где-то должен быть, не мог далеко убежать!
Милиционеры бросились по сторонам. Из кустов долетел призывный голос:
