Иван дал моторам полный газ. Был небольшой встречный ветер, но триста километров самолет выжимал. Потрепанному ветерану трудновато было выдерживать такую скорость: моторы ревели, по фюзеляжу периодически пробегала дрожь.
Затемно они успели миновать Чериков, Кричев и уже были над Смоленщиной.
Пока Саша держал штурвал, Иван уткнулся в карту. На ней синим крестиком, согласно данным нашей агентурной и авиаразведки, были отмечены немецкие аэродромы, и их лучше обойти стороной. Там и зенитное прикрытие сильное, и истребителям взлететь и догнать практически безоружный самолет много времени не надо.
Рославль Иван решил обойти с юга – там аэродром. Потом курс на девяносто, на Брянщину, через Вербежичи, параллельно шоссе Брянск – Калуга, только севернее держаться надо. А там уже и фронтовая полоса. Затем Московская область. Крюк получался, но зато безопаснее было, и топлива хватало.
Солнце предательски вставало и било лучами в лобовые стекла. Хоть бы пасмурно было, тучи бы набежали – так нет, на небе ни облачка, все ветром унесло.
Если уж не везло, так по-крупному. Сначала при посадке чуть в грязи не утонули, а потом из Козельска пара «мессеров», промышлявших свободной охотой, взлетела. На беду Ивана, они направились на север и как раз пересеклись курсами над Павлищево.
Немцы сначала глазам своим поверить не могли – как это так? Русский Ли-2 внаглую, посветлу? Высоту набрали, осмотрелись – не видно ли истребителей в качестве прикрытия? Но поскольку опасности не увидели, то решили атаковать – цель-то уж больно заманчивая. Тихоходный «транспортник» над оккупированной территорией. Если русский вызовет по рации подмогу, так она не успеет, и личный счет пилотов люфтваффе пополнится – как и кошелек.
Иван, сидевший в левом крыле командира, увидеть приближавшиеся справа «мессеры» не мог, а Саша прозевал. Их увидел только бортстрелок Савелий, когда они набрали высоту.
– Командир, – раздался в наушниках его голос, – сверху два «мессера»! Полагаю – атаковать собираются.
Иван чертыхнулся – до своих меньше получаса лету, и отдал от себя штурвал. Сейчас их спасение было в малой высоте, немцы снизу атаковать не станут. Кроме того, расцветка Ли-2 сверху камуфляжная, увидеть и прицелиться тяжелее.
Он успел снизиться до ста метров, когда услышал, как загрохотал крупнокалиберный пулемет Савелия. Значит, немцы близко и атакуют. Управляя элеронами, он попытался скользнуть влево. Трассы пронеслись правее, а над «транспортником» с ревом промчалась пара «худых». И тут же с набором высоты – крутой вираж.
Савелий стрелял короткими очередями, экономя патроны, но что один его пулемет против четырех пушек «мессеров»?
Немцы зашли сзади, и теперь стрелять по ним мешал киль.
– Командир, отверни немного! – закричал борт-стрелок.
Иван начал выписывать «змейку» – так на короткое время открывался «Мессершмитт». Тут же заработал УБТ Савелия.
Ведущий немец не выдержал огня в лоб и отвернул, но на его место встал ведомый.
Иван снова сделал плавный поворот – и вновь заработал УБТ.
Немцы решили взять «транспортник» в «клещи» и разошлись в стороны.
– Илья! Давай в нижнюю стрелковую точку! Не попадешь, так отпугнешь.
Немцы прекрасно знали, что бортстрелок на Ли-2 один. Истребители начали сходиться, держа «транспортник» в перекрестье прицелов.
Илье и Савелию договориться бы, но они оба одновременно открыли огонь по правому борту.
Нижняя стрелковая установка была калибром 7, 62 мм – там стоял пулемет ДА – Дегтярев авиационный. Для авиации он был слабоват, винтовочного калибра.
Но самое поразительное было то, что они оба попали. Трассы их пулеметов сошлись на «мессере». От него полетели куски обшивки и сразу повалил дым. С переворотом «мессер» ушел от огня, но ему не хватило высоты, и он, врезавшись в землю, взорвался.
Зато второй, пользуясь превосходством в скорости и вооружении, подобрался к «транспортнику» совсем близко и открыл огонь из всех стволов. Снаряды и пули ударили сначала по фюзеляжу, и находящиеся в нем раненые получили новые ранения. Из грузовой кабины доносились крики боли, стоны и проклятия.
В последний момент перед тем, как отвернуть, немец успел из пушки попасть по кабине пилотов. Боковое стекло не было бронированным и не защитило от снарядов. Грохот, вспышки!
На какой-то миг Иван потерял сознание, а пришел в себя в кабине Як-52. Впереди, перед лобовым стеклом торчала неподвижная лопасть винта, а за ним вращалась земля. Нет, не земля – это штопорил самолет, а в наушниках раздавался крик:
– Выводи! Ручку на себя, правая нога вперед!
Все действия он выполнил моментально и автоматически. Высота была маленькой и стремительно сокращалась, но самолет вышел из што-пора.
Иван довернул нос самолета на взлетно-посадочную полосу, успел выпустить шасси и притер самолет на полосу. Обычно за ревом двигателя никаких других звуков не слышно, но сейчас ему был слышен шорох шин и скрип в кабине – как у старого автомобиля.
Он притормозил, повернул на рулежную дорожку и остановился – докатиться до стоянки инерции уже не хватило. Открыв фонарь кабины, Иван с наслаждением вдохнул воздух. Неужели с перепугу или от волнения все события ему пригрезились?
К самолету бежали люди – инструкторы и курсанты. Как же, можно сказать – чрезвычайное происшествие, чудом трагедии не произошло.
Иван отстегнул привязные ремни, потом подвесную систему парашюта и хотел уже выбраться из кабины, но почувствовал, что ему что-то мешает. Это был кожаный реглан. Стало быть, он на самом деле на войне побывал. И штурмовик, и «Бостон», и Ли-2 ему не пригрезились.
Расстегнув пуговицы, он раздвинул полы реглана, выбрался на крыло и спрыгнул на землю. Тут уже и толпа подбежала.
– Ты чего… – хотел наброситься на него инструктор и оторопел. Перед ним стоял Иван, но не тот, который уходил отсюда в свой первый самостоятельный полет. Не юноша, едва скрывавший радость и волнение в ожидании своей первой встречи с небом, а волевой и решительный молодой человек.
Инструктор оглядел Ивана: кожаный реглан, под ним военная форма, на петлицах четыре треугольничка – старшина, на груди медаль. Улетал же он, как и другие курсанты, в темно-синем комбинезоне. Его форма смутила многих, поскольку люди понимали, что переодеться в тесной кабине самолета, да еще и в полете невозможно. Вид Ивана вызвал у присутствующих шок.
Иван стянул с головы шлемофон и положил его на крыло самолета.
– Похоже, лентяй твой техник, топливный фильтр вовремя поменять надо было. – И сделал резкое движение кулаком, как будто хотел ударить инструктора в солнечное сплетение. Тот отшатнулся.
– Саечка за испуг!
Иван повернулся и пошел к воротам. Ну их к черту, эти полеты. Сыт по горло, налетался. Мальчишество кончилось, надо просто жить.
