— Ну, ты это… — Тельбиз не мог найти нужные слова. — В общем, давай, мы за тобой вернемся. И ты не рискуй, да?
— В Зоне отныне риск — образ жизни, — мрачно пошутил Тимур, хлопнув по плечу товарища. Клава просто махнула рукой и отвернулась, а Рымжанов зашагал прочь.
Две фигуры, Сухой в несуразном промокшем пыльнике и Тимур, худой, с длинными волосами, которые не промокли даже под дождем, с сумкой, полной медицинского оборудования, медленно шли по дороге в сторону Припяти.
— Что с Тимуром, ты хоть объяснишь? — спросила Клава, как только смогла нормально говорить.
— Вирус у него остался внутри, и судя по тому, что Центр передал, метаморфозы будут происходить время от времени. Кроме того, при выходе из Зоны вирус работает как убийца. А в Зоне что-то тормозит наиболее опасные функции вируса. Так что Тимуру лучше пока здесь побыть. Что-то мне подсказывает, что в Зону мы еще вернемся. Блин, Гера, ты почему не включаешь сканер? — Последние слова Малахов произнес, увидев в небе с десяток «Геркулесов». Самолеты появились оттуда же, откуда совсем недавно пролетел вертолетный конвой, и, пройдя на средней высоте над Зоной, стали кружить невдалеке, к востоку от того места, где сейчас тихонько крался «Патриот».
— Включаю, включаю, — озабоченно ответил Герман. — Только вот Центр совсем от связи отказался.
Тельбиз еще немного повозился с компьютером и в сердцах ударил по нему кулаком.
— Все, это уже куча мусора с амбициями, а не система. Он теперь не может даже координаты определить. Связь GPS есть, а вычислить положение не может. Пора домой окончательно.
— Да что там у них происходит вообще? — Вадим раздраженно двинул кулаком по спинке сиденья. — Давай, Клава, выдави из своего зверя все, не нравится мне тут, ой не нравится.
Через пару минут машина подъехала к гостинице в Копачах. А у самой гостиницы ждал новый сюрприз. Дорога была перегорожена колючей проволокой и деревянными конструкциями на манер противотанковых ежей. Сразу за заграждениями стояли несколько человек, настроенных очень воинственно. Они были все как один вооружены, кто карабинами, кто автоматами.
— Гера, шугани этих демонстрантов, — сказал Малахов.
Гера понимающе кивнул. Открылись обтекатели на месте крыльев, и трассирующая очередь из обоих пулеметов прошла чуть выше голов демонстрантов. Люди моментально разбежались и залегли на обочине.
— И точно, тут война, как минимум партизанская, тормозни, Клава. Дай я поговорю. — Вадим тронул за плечо Клавдию.
— Не стоило бы, я могу в обход, — ответила Клава.
— Не надо.
Машина остановилась метрах в десяти от заграждения.
— Эй, мужики, что за хрень? Объясните, что случилось? — Малахов встал в полный рост в машине, при этом внимательно наблюдая за спрятавшимися на обочине.
— А то ты сам не знаешь, — ответил чей-то голос. — Ты — не жилец!
— Да объясните наконец, что сразу за вилы хвататься?
Поняв, что никто стрелять не собирается, видимо, предупредительный огонь подействовал на местных как положено, Вадим осторожно вышел из машины и медленно направился к заграждению.
— Смотрите, мужики, я без оружия. — Вадим даже поднял руки. — Давайте поговорим!
Но тут слева вдруг взревел мотор, и, словно взбесившийся бизон, из-за гостиницы вылетел ободранный грузовик. Вадим в безнадежном прыжке попытался отскочить от летящего на него автомобиля, и это ему почти удалось. Малахов ушел от удара бампером, но водитель, видимо, пытаясь развернуться, пустил машину юзом и бортом достал Малахова. Обмякшее тело Вадима скатилось по битому асфальту на обочину. Огненные полосы из обоих пулеметов «Патриота» разорвали борт грузовика, а потом и сталь кабины, превратив автомобиль в огненный шар. Клава, оставив машину, рванулась туда, где в осенней грязи лицом вниз лежал Вадим. Гера прикрывал огнем, пока Клава, не замечая ни веса Малахова, ни скользкой грязи и битого асфальта, тащила его к машине. Там она открыла заднюю дверь, осторожно положила его на пол и, не теряя ни минуты, ввела лошадиную дозу каспарамина. Вадим признаков жизни не подавал, однако тонкий пульс говорил о том, что он еще жив.
— Ну, суки, получайте. — Клава крутанула руль и выскочила на обочину, выведя машину на такую позицию, с которой залегшие местные оказались как на ладони. Шквальный огонь размел защитников шоссе.
— Клава, не надо, давай к вертолету. — Гера понял, что Клава заходит на второй, смертельный вираж. — Мы еще успеем с ними разобраться!
Женщина взяла себя в руки, на мгновение оглянулась назад, где в багажном отсеке лежал смертельно бледный Малахов, и, вдавив педаль газа в пол, бросила машину вперед по шоссе.
Быстро проскочили ошарашенных постовых на КПП Лелив, мост через реку, и вот уже прямое шоссе, которое вело прямо к вертолетной площадке, где в диспетчерской должен был ждать Сулима. Отсюда было уже хорошо видно, что стая грузовых «Геркулесов» кружила именно в районе вертолетной площадки. Грузовые самолеты, построившись друг за другом в круг, заходили вниз и после этого опять взмывали в небо на новый вираж.
Только подъехав ближе, удалось понять, что же там происходит на самом деле. Вертолетной площадки не было. С десяток гигантских скреперов, они уже стояли в стороне, срезали лес и выровняли почву так, что появилось некое подобие взлетной полосы. Именно на нее опускались тяжелые натовские транспорты. Но они не садились, а, пролетев на минимальной высоте, десантировали контейнеры. Контейнеры немедленно сволакивали в сторону автопогрузчики, а самолет уходил на новый круг, чтобы, отстояв свою очередь в небе, выбросить новую порцию груза.
Все окрестности бывшей вертолетной площадки и диспетчерской были забиты машинами — ощетинившимися пулеметами «хаммерами», грузовиками, автомобилями связи и медицинской помощи. Сотни людей в форме занимались инженерными работами — растягивали колючую проволоку, устанавливали временный лагерь. Кипела активная жизнь по развертыванию контингента. Судя по развевающимся флагам над одной из палаток, операция шла сразу под эгидой НАТО и ООН. Естественно, в этой организованной кутерьме не оставалось никакого места вертолету для спасения группы «Табигон». Более того, подъехать ближе было просто невозможно, весь район бывшей вертолетной площадки был оцеплен новеньким забором из стальной сетки. С самым настоящим КПП и вооруженными людьми при нем. По обе стороны от въезда были сооружены из мешков с песком временные блокпосты. В них укрылись расчеты со скорострельными пушками.
— Центр, подтвердите эвакуацию. — Тимур вышел на связь. — Мы на точке.
— Ты что, дурак? — совершенно неожиданно раздалось из рации. — Ты соображаешь, что говоришь? Кому вы теперь нужны?
Рация после этого умолкла — связь с Центром была потеряна окончательно. Но тут вякнул главный компьютер, сообщая о сигнале с локального коммуникатора.
— Это кто тут у нас? — под нос себе буркнул Герман, но на связь вышел.
