Остановившись в двух метрах от воды, Гера ловко раскачал ведро и запустил его в воду. Но обратно он смог вытащить только одну веревку. Прочный композитный шнур был срезан словно бритвой. Однако обычная бритва вряд ли смогла бы так легко срезать веревку, сделанную из нанотрубок.
— Как же меня все достало! — взревел Тельбиз. — Что же это за жопа такая, а не Зона! Так всю матчасть на корм рыбам можно оставить.
Сердитой походкой Гера вернулся к машине, не говоря ни слова, полез в багажник и достал из своей части багажа желтый брикет взрывчатки. Подумав, он прибавил к нему еще два таких же и увенчал это все взрывателем.
— Блин, сейчас оно у меня узнает! Они, суки, мне еще за все ответят — и за Харьков, и за Киев, и за эту… Жмеринку! — Непонятно, при чем тут были эти города и в чем перед ними провинился животный мир Зоны, но, видимо, у Геры были свои счеты.
— Клава, подкати машину поближе к воде, да? — попросил Герман.
Клава с молчаливого согласия Вадима подогнала «Патриот» к берегу и остановилась почти в том самом месте, откуда Гера пытался набрать воды. Не задумываясь ни на минуту, Тельбиз швырнул в воду заряд. Пока связка тротила летела, Герман, буквально выдернув Клаву из кабины, побежал прочь от реки. Все заткнули уши.
Разорвав тишину, белый столб с жутким грохотом взвился многометровым конусом вверх. Тонны воды, поднявшись в воздух, рухнули вниз и в стороны. Большая часть попала не обратно в реку, а осела на берегу, окатив машину получше любого автомоечного душа.
— Вот это другое дело, — удовлетворенно произнес Герман, — а то ведро, ведро.
— Ну ты и циркач, — улыбнулся Вадим. — Где рыбу глушить научился? Ты же дитя асфальтовых джунглей.
— Учителя были хорошие! — ответил Герман. Взрывному делу его учил Малахов еще в первый год подготовки.
— Интересно, а ту сволочь, что ведро стырила, не зацепило? — поинтересовалась Клава. — У нас же последнее ведро было, как мы без него теперь?
— Я думаю, ведро — это, как говорят итальянцы, problema minore, — ответил Малахов. — Ну пойдем, посмотрим.
— Стойте здесь, — неожиданно раздался строгий голос Сухого.
Он стоял, держа в руках свой новый автомат, и смотрел холодно и зло.
— Ты чего? — Малахов на мгновение решил, что Сухой или поехал крышей, или решил устроить государственный переворот.
— Я пойду, — произнес Сухой. — Там всякая тварь может на берег вылезти.
— Ну ты урод, а не сталкер! — У Малахова отлегло. — Какого хрена ты на нас автомат направил? Я уже думал…
— А? — Сухой растерянно посмотрел на свое оружие. — А как же его еще держать? Да вы что подумали? У меня никогда такой штуки не было, я думал его надо вот так и держать… В кино видел.
Первым засмеялся Герман, потом прыснула Клава, за ней, уже присев от смеха, взорвался Малахов. Сухой продержался чуть дольше, но в итоге захохотал вместе со всеми. Истеричный приступ смеха продолжался несколько минут. Когда еле успокоились, Сухой вытер слезы и пошел к берегу. За ним, чуть позади, последовали и остальные.
— Тс-с! — Сухой обернулся и приставил палец к губам. — Вот он… Может, еще живой.
Чуть слышными шагами, стараясь не издавать ни звука, вся группа подкралась к реке. Там в полуметре от берега из воды выступала гребенчатая спина какого-то животного. Если скрывавшаяся в черной пучине невидимая часть туловища была пропорциональна тому, что торчало наружу, то существо было не меньше десяти метров в длину.
— Крокодил! — театральным шепотом произнес Сухой. — Допрыгался, сволочь!
Сталкер огляделся и увидел, что веревка, которую перекусил монстр, удачно зацепилась за колесо машины и не улетела в реку с потоками воды. Собрав ее кольцами, он быстро завязал петлю и попытался ее забросить на плавающего бревном монстра. Получилось с третьего раза. Совместными усилиями, как рыбаки, тянущие невод, вытащили добычу на берег.
Никто из группы не мог поверить своим глазам. Циклопический крокодил, невесть откуда взявшийся здесь, лежал бездыханный на берегу. Правда, бездыханность оказалась очень обманчивой. Словно поняв, что находится не в родной стихии, рептилия вдруг резко дернулась, вырвала из рук Сухого веревку, наброшенную на хвост, и, издав дикий рев, бросилась наутек. Но сталкер не хотел упускать добычу. В отчаянном прыжке он успел поймать волочащийся по земле конец десятиметрового шнура и заставил крокодила затормозить. Бронированная тварь развернулась, возмущенная неожиданной помехой, и ринулась на людей. Когда до сталкера оставалось не более метра, хлопнул выстрел, и многотонная рептилия застыла на земле, отброшенная назад крупнокалиберной пулей.
— Понаехали тут, — удовлетворенно произнес Малахов, пряча свой пистолет в кобуру на разгрузке. — Откуда тут крокодил? Что за хрень вообще? Ты мне еще завтра из кустов вытащи взвод негритянского спецназа вместе с пальмами.
— Эх, жаль, шкуру попортил, — печально произнес Сухой.
Он был удручен состоянием шкуры крокодила и при этом совершенно забыл, что его собственная шкура рисковала быть попорченной этим зверем гораздо больше.
— Я? Попортил? — делано возмутился Вадим. — Я белку бью только в глаз!
Малахов врал. Он никогда в жизни не убивал белок. И вообще до приезда в Зону не убил ни одного животного.
Сухой осторожно, ему не хотелось еще раз рисковать, подошел к поверженному чудовищу и, подергав веревку, убедился, что он на этот раз действительно мертв.
— Тут дело такое! — начал излагать Сухой. — Мужики сказывают, лет десять назад, ну, до войны еще, один крутой в Бобруйске завел себе крокодила. Маленького, в ванной держал, пацанам показывал. Котами кормил. Ну, сволочь, в общем. Оба они сволочи. Гера, подсоби, шкуру снять надо.
Достав из недр своего пыльника здоровенный нож, Сталкер собрался, не прекращая рассказа, освежевывать тушу.
— Так, только давайте без фанатизма, — остановила их Клава. — Гера, возьми комбезы разовые в багажнике.
Гера кивнул и моментально добыл из недр «Патриота» два комплекта белых комбинезонов, предназначенных для использования при сборе образцов. Сухой, скинул свой драгоценный плащ на траву, неловко натянул комбинезон. Однако в нем он стал похож на сотрудника секретной лаборатории при вскрытии инопланетянина. Гера тоже выглядел нереально в этом наряде.
— Только, пожалуйста, особо не рассусоливайте, а то еще на вонь прилетят всякие… — предупредил Малахов.
Сухой, насвистывая веселую мелодию, ловко вспорол своим страшным ножом брюхо хищника. На землю вяло выпала куча зловонных внутренностей. Выгребая потроха, сталкер с ног до головы вымазался в дерьме и крови крокодила. Малахов с содроганием подумал о том, как бы выглядел Сухой, если бы не надел защитный комбинезон. Малахов и Клава, не сговариваясь, отправились на берег реки, подальше от зловония и от картины окровавленного, копошащегося внутри крокодила Сухого.
