– У нас постановление на обыск, мы должны осмотреть ваш кабинет!
– И код от сейфа назвать? – Ярослав переглянулся с Фимом.
Тот в ответ развел руками, он тоже ничего не понимал. Большие проблемы предрек, а что конкретно произошло, не знал.
– Да, и код от сейфа, – не уловив иронии, кивнул Цесаркин.
– Там обычные деньги, из банка. Без обработки.
– При чем здесь деньги?
– А при том, что нет их у меня. Тех денег, которые я у Радькова вымогал.
– А вы их вымогали?
– Нет… Сколько он вам заплатил? – скривился Ярослав.
Ему бы сейчас кофе крепкого да на диванчик – вздремнуть, а его из-за козла Радькова прессовать будут. И дернул черт Марата!
– Кто нам заплатил? – сурово спросил Дорогов.
– Радьков, кто же еще?
– А он должен был нам заплатить?
– А какого черта вам здесь нужно? Сколько раз говорить, что не трогал я Радькова и не нужны мне его деньги! Если мой покой стоит денег, вы скажите, я заплачу.
– Ваш покой?
– Да, мой покой!
– А покой гражданина Радькова вас интересует?
– А ему покой пусть только снится, – хмыкнул Ярослав.
– Уже, – не сводя с него глаз, кивнул Дорогов.
– Что – уже?
– Состояние полного покоя.
– У кого?
– А вы не знаете?
– Не надо говорить со мной загадками.
– Я просто спрашиваю.
– Я арестован? – удрученно вздохнув, проговорил Ярослав.
– А вас должны арестовать?
Он снова вздохнул, глянул в блокнот, нашел номер адвоката, позвонил ему и попросил срочно подъехать. Если следователь не хочет говорить с ним по-человечески, пусть общается через протесты и требования.
Ярослав положил трубку и посмотрел на следователя, требуя объяснений.
– Гражданин Радьков убит, – поняв его взгляд, сказал Дорогов.
– Как убит?! – Ярославу не пришлось изображать растерянность и удивление, все это и без того свалилось на него.
– Убит, – повторил следователь.
– И вы подозреваете меня?
Теперь Ярослав понял, почему в его кабинете собираются провести обыск.
– Да, мы подозреваем вас! – отчеканил Цесаркин.
– Я не знаю, когда его убили, но у меня точно есть алиби. – Ярослав посмотрел на Ксению, и она согласно кивнула в ответ.
Они спали под одним одеялом, жили под одной крышей и в офисе находились в соседних, можно сказать, кабинетах. К тому же на проходной отмечались его выезды…
– Вы могли заказать убийство.
– Зачем?
– Марат Казаров – ваш друг, а от гражданина Радькова зависело, сидеть вашему другу или нет.
– Зачем же его убивать, если от него зависело? – Ярослав обращался к следователю, а посмотрел на Фима.
Тот кивнул. Он тоже не понимал ментовской логики. Дорогов перехватил его взгляд, нахмурился и попросил посторонних очистить помещение.
– Какие посторонние? – удивился Фим. – Вы же обыскивать собрались, а понятые?
– Сначала мы поговорим…
– Не будет разговора, – отрезал Ярослав. – Я к убийству Радькова отношения не имею, и говорить мне с вами не о чем… Ефим Андреевич, ознакомьтесь с постановлением, если там липа, гоните товарищей в шею!
Но постановление оказалось подлинным, и менты – настоящими. И обыск был проведен по всем правилам. Только ничего крамольного не нашли. Тогда Дорогов предложил осмотреть машину, и в этот момент зазвонил телефон.
– Ярослав? – взволнованным голосом спросила Катя. – Ты знаешь, что к нам пришли с обыском?
– Знаю, – с нажимом глянув на следователя, отозвался он.
– Может, хоть ты объяснишь мне, что происходит?
– Я не убивал Радькова. И не заказывал его. Если тебе скажут, не верь.
– Да я не верю… Молодой человек! Имейте совесть!
Спустя мгновение он услышал голос того самого молодого человека, к которому обращалась Катя.
– Ярослав Алексеевич, дом у вас большой, работы много, но мы все равно найдем то, что нам нужно. Возможно, что-нибудь разобьем, повредим. Не могли бы вы добровольно сдать нам запрещенные к применению предметы? Вы только скажите, где все лежит…
Ярослав едва сдержался, чтобы не послать молодого человека куда подальше.
В машине тоже ничего запрещенного не обнаружилось. А к тому времени, когда обыск закончился, подъехал адвокат и устроил следователю самый настоящий допрос. На каком основании, по какому праву, и так далее, и тому подобное. Следователь не то чтобы стушевался, но прыть свою унял. И затих в ожидании. Обыск в доме Ярослава продолжался, и результатов пока тоже не приносил.
– А с чего вы вообще взяли, что у Ярослава Алексеевича может быть найдено орудие убийства? – спросил адвокат.
– Ну почему же сразу орудие убийства! Снаряжение, боеприпасы к снайперской винтовке, чистящие средства, протирки…
Адвокат закатил глаза, восхищаясь бесстрашной глупостью суждения. Он и крепкое словцо хотел сказать, но воспитание не позволило.
– А когда убили? – спросил Ярослав.
– Вчера вечером.
– А почему под подозрение попал я? Радьков никогда и ни с кем не конфликтовал?
Дорогов пожал плечами. Нечего ему было сказать. Вот когда к нему в руки попадет вещественное доказательство, тогда он и отыграется… Но обыск закончился пшиком. Никаких улик против Ярослава не нашлось, и менты убрались несолоно хлебавши. Фим проводил их до ворот, вернулся в кабинет.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил он.
– Если честно, не очень, – качнул головой Ярослав.
– Кто им показал на тебя?
– А кто-то показал?
– А почему с обыском пришли только к тебе? Почему не тронули меня?
– Да, почему не тронули тебя? – рассеянно спросил Ярослав.
Не так важно знать, почему Фим выпал из списка подозреваемых, как то, кто подставил Ярослава. Кто-то же стукнул на него. И менты шли, как будто знали, что у него есть палево…
– Думаешь, подстава?
Фим кивнул.
– Кто?
– У меня голова не казенная, но я ее ломаю, – усмехнулся Фим. – Только треска не слышу.
– Давай плясать от печки. Кто мог завалить Радика?
– Мы. Из-за Марата. Но сначала мы бы поговорили с Радиком. Он забирает заявление, и никаких проблем.
– Я с ним говорил?
– Нет.
