— Тебе — не нужно, — устало сказал Снайпер, переворачивая окровавленный матрац и присаживаясь на койку. — Теперь это только мое дело. Спасибо, что помог проникнуть в Зону.
— Э нет, так не пойдет, — сказал Данила. — Начал говорить — так договаривай. Напарники мы или нет? Вроде ж ты сам говорил, что снайпер должен быть всегда спокоен. А сейчас из тебя явно какие-то непонятные эмоции прут. К тому же не верю я, что такой, как ты, будет идти через миры ради оружия и патронов. Ты и в своем мире можешь их достать, причем гораздо легче, чем здесь. И к тому же я не люблю, когда меня используют втемную.
Снайпер хмыкнул. В его глазах промелькнула искра удивления.
— Ничего себе воспитал ученичка, — произнес он. — Ну что ж, во многом ты прав. Хорошо, слушай. Там, в моем мире, живет одна девушка…
Он замолчал — и Данила не стал его торопить. Видно было, что Снайперу сейчас тяжело даются слова. И это было странно. От такого хладнокровного и расчетливого убийцы Данила не ожидал проявлений каких-то чувств. Похоже, они просто были очень глубоко спрятаны в душе этого человека и сейчас ему было нелегко извлекать их оттуда.
— Сейчас она умирает от лучевой болезни. И в моем мире эту стадию ОЛБ не умеет лечить никто, даже самые что ни на есть сумасшедшие ученые. Но есть там один доктор… ну, скажем, нетрадиционной медицины, порой излечивающий заболевания, недоступные ученым. Думаю, он тоже умеет ходить между мирами или же близко знаком с Перехожими. Он же сбросил мне на КПК подробную карту послевоенной Москвы и сказал, что здесь, в этом мире, как раз перед войной в научно-технологическом комплексе по разработке новых технологий «Сколково» был разработан препарат, излечивающий любую стадию ОЛБ и одновременно регенерирующий поврежденные ткани. И что информация об этом препарате находится в общей базе данных Сколковского НТК.
— А… при чем тут Кантемировская? — спросил Данила.
— Во время битвы при Апрелевке, когда Четвертая отдельная танковая бригада сдерживала армаду боевых роботов, в Кремль свозили самое необходимое — оружие, еду, боеприпасы. И тогда было уже не до научных достижений. Так вот, по моей информации, базу данных НТК перевезли в систему тайных укрепленных складов Четвертой танковой бригады. И представляет она собой небольшой предмет, похожий на гранату с объемом памяти в десять эксабайт.
Насчет объема памяти Данила понял лишь, что это очень много и что речь идет о компьютерах, древних машинах, про которые разведчик знал весьма немного и, честно говоря, не особенно стремился узнать больше. Странно было другое.
— Неужели, если он такой маленький, нельзя было захватить его с собой? — удивился он.
— Его-то захватить как раз несложно. И, как я понимаю, его и захватили, только в суматохе он потерялся и вот сейчас всплыл в Зоне ЗИЛ. Но без считывателя информации это абсолютно бесполезный предмет. Я уверен — считыватель до сих пор находится где-то на секретных складах в районе Кантемировской. А про носитель информации я знал лишь, что искать его надо где-то на юге Москвы. И оказалось, что он интересует не только меня. Как видишь, тому, кто достаточно упёрто что-то ищет, судьба порой подбрасывает интересные совпадения. Что, по моему разумению, и называется удачей.
«Получается, и я на его пути из разряда этих интересных совпадений, — подумал Данила. — Впрочем, как и он на моем».
— Счастливый ты человек, Снайпер, — сказал Данила совершенно неожиданно для себя. — Цель у тебя есть. А это в жизни главное.
— У тебя ее как будто нет, — фыркнул Снайпер.
— Сейчас нет, — покачал головой Данила. — Раньше была.
— Какая? — поднял бровь Снайпер. — Врагов покрошить больше других? Так то не твоя цель, а общины. Сейчас же у тебя цель знатная. Выжить самому и помочь выжить Кремлю.
— Чем это я ему помогу? — удивился разведчик. — Тем более после того, как меня оттуда выперли?
— Дружок тебя твой оттуда выпер, а не община, — сказал Снайпер, позевывая. — Почему — не знаю. Может, бабу не поделили, а может, и еще что. Про то сам думай. А я пока посплю, пожалуй. Через час разбудишь. Вон часы на правом верхнем мониторе мигают, засекай. Потом твоя очередь.
Слегка обалдевший от слов Снайпера разведчик не сразу понял, что он говорит. Осознав, машинально кивнул — понятно, мол, часы на солнечных батареях в Кремле имелись, целых четыре штуки осталось. Но кивок пришелся уже в спину пришельца из другого мира, который, обняв свой снайперский комплекс, отвернулся к стене и практически сразу задышал ровно и тихо, как человек, погруженный в глубокий сон.
«Лихо это у него получается, — отметил краем сознания Данила. — Раз — и в отключке».
Но основной работой мозга сейчас было иное.
Как-то не осознавалось ранее, что Ратмир фактически в одиночку принял решение не выкупать пленного. Остальные либо были в его подчинении, либо пошли на поводу у более авторитетного воина. Ни воеводу не вызвал Ратмир, ни даже сотника. Сам все решил, несмотря на острую нехватку обученных воинов на стенах города-крепости.
Но почему? Неужели из-за Радомиры? Но ведь между ней и Данилой ничего не было, так, подначки взаимные, над которыми порой весь Кремль покатывался. Ну так то не любовь же и даже не привязанность. Хотя…
Перед глазами Данилы, словно маслом писанная, встала женская фигурка, увиденная на площадке сильно побитой войной и временем угловой Москворецкой башни. Уж не Радомира ли то была? Хотя нет, померещилось, наверно. Зачем тешить себя надеждой, что ты кому-то нужен в родном доме, если не знаешь этого наверняка?
Да и вообще, зря это все Снайпер сказал, только душу разбередил. Чем изгнанник сможет помочь Кремлю против орды нео, сговорившихся с шамами и био? Обещанным «Валом»? Смех да и только. Надежду, что ли, решил дать Снайпер, цель жизни наметить? Да только зря это он, кому нужны несбыточные надежды и призрачные цели?..
Предаваясь таким невеселым думам, Данила подошел к стене с мониторами, уселся на стул и принялся внимательно рассматривать чудо, доселе невиданное.
Шестнадцать экранов передавали черно-белое изображение, причем на четырех из них картинку было не разобрать — сплошь полосы какие-то, похожие на сетку из небольших молний. Мерцание одно, но тоже необычно. Завораживает. Как окно в другой мир, непонятный, странный, неподвластный разумению.
Но очарование мерцающими экранами прошло быстро, так как ничего интересного на них не происходило. Так, застывшие статичные картинки — коридор, подсвеченный тусклыми плафонами, опять коридор, угловой поворот коридора, дверь с почти такой же надписью, что и на той, которую миновали недавно:
1 ПК 10
В РЕЖИМЕ № 2
ДВЕРЬ — ОТКРЫТЬ!
И снова кусок коридора с квадратной дырой вентиляционной решетки. А также знакомый участок, заляпанный темными пятнами крови перед дверью, в которую они вошли. И вторая картинка рядом, отображающая дверь с абсолютно аналогичной надписью, — не иначе обратная сторона запертой двери, ведущей в венткамеру изнутри лабиринта вентилируемых помещений.
