Книга Пищевая цепочка, страница 82. Автор книги Виктор Ночкин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пищевая цепочка»

Cтраница 82

Разрыв гранаты прозвучал глухо — Слепому удалось прокинуть её между ног Твари, и РГД сработала точно под брюхом. Тварь вздыбилась, разом выламывая справа и слева порядочные куски бетона. Задние, иссечённые осколками, лапы задрожали, когда чудовищная туша поднялась на дыбы и развернулась. Повреждения оказались слишком велики, и связь между частями тела нарушилась. На этот раз Тварь не успела перекрыть нервные окончания, и сигналы боли затопили все три мозга, привели к вспышке ярости. Тварь бесилась и жаждала разделаться с тем, кто причинил ей такие страдания. Она слегка присела, сгруппировалась, тело сжалось в упругий шар… затем Тварь оттолкнулась четырьмя задними конечностями, взвилась в воздух, передние лапы стремительно выпрямились, отыскивая опору, ударили в грунт, туша качнулась на краю обрыва, обретая равновесие… Под брюхом болтались кровавые лохмотья мяса, их было отчётливо видно во время её полёта, но и эти страшные раны не могли остановить Тварь и лишить её боевой мощи.

Толик и Моня стреляли из пистолетов, пули рвали широкую, испещрённую шрамами и складками грудь, но Тварь не остановилась, сделала шаг, потом другой… Слепой только теперь поднялся и выпустил остаток магазина в упор. Пули раздробили череп чернобыльского пса, а Тварь в этот раз не пыталась заслониться, она пёрла напролом.

Чудище выбросило длинные конечности, когти ударили Слепого в грудь, опрокинули, отшвырнули в сторону. Сталкер перевернулся в воздухе и плашмя шлёпнулся на землю. Броня защитного костюма выдержала, но удар вышиб воздух из лёгких. Слепой медленно и неуклюже завозился в темноте, нащупывая автомат.

Тварь выпрямилась, Моня испуганно заорал, отскакивая в сторону, — его едва не задел взмах длинного когтя. Толик перезарядил оружие и снова открыл огонь, отвлекая чудище.

Голова Сержа на искривлённой шее моталась из стороны в сторону — Твари потребовалось зрение человека, чтобы отыскать противника… Выстрелы снайперской винтовки были не различимы в общем шуме, так что Толик не сразу сообразил, почему страшная мёртвая голова задёргалась сильнее.

Очкарик всадил одну за другой три пули в обрубок человеческого тела, торчащий из широкой спины чудища, — в лоб, в глаз, в грудь. Тварь рванулась, перестраивая управление на ходу. Потеря двух разумов погрузила её в беззвучный мрак. Теперь громадным телом распоряжался крысёнок, чей мозг, утопленный в грудной клетке, был защищён очень надёжно. Малыш задыхался от напряжения, управлять слишком большим и сложно устроенным телом ему было не по силам, его хлестали болевые сигналы, он хотел сбежать в темноту, забиться в норку, затаиться, укрыться от безжалостного мира, причиняющего столько боли… но непреклонная воля Твари заставляла крошечный измученный мозг биться и уничтожить врага. Твари удалось восстановить слух мёртвой собачьей головы, и теперь она металась, пытаясь поймать сталкеров, ловила новые пули, корчилась от новой боли, спотыкалась и никак не могла настичь ни одного стрелка.

Сталкеры, сами перепуганные до полусмерти, бросались прочь, едва им казалось, что Тварь несётся к ним, отскакивали, увёртывались от слепых взмахов копыт и снова стреляли. Тварь издавала хриплое сипение, молодые деревца с треском разлетались в щепу под натиском обезумевшего зверя, Очкарик всаживал в мечущуюся тушу пулю за пулей…

Наконец Твари удалось прижать к краю бетонированной ямы самого нерасторопного — Моню. Слепой, который после падения ещё нетвёрдо держался на ногах, кинулся наперерез, спихнул приятеля вниз — на дно ямы. Удар паучьей лапы Твари, предназначенный Моне, пришёлся поперёк груди Слепого, снова свалил его с ног…

Тварь остановилась, отыскивая врага. Слепой попытался встать и со стоном упал на землю, Тварь качнулась в его сторону — на звук. Толик вскинул пистолет и нажал на спуск. Оружие лишь щёлкнуло — обойма была пуста. И тут Толик, не помня себя от ярости и отчаяния, швырнул бесполезный кусок металла в истекающий кровью бок Твари и пошёл на неё, крича срывающимся фальцетом:

— Ах ты сволочь! Гнида! Скотина! Тварь! Грязная тварь!

Крошечный крысёнок, заключённый в громадное сильное тело, узнал этот голос, вспомнил чудовищное существо, которое едва не прикончило его в подвале… Крысёнок пришёл в ужас. Разум грызуна, и до того балансировавший на грани помешательства, не удержался и соскользнул в бездну, переполненную невыносимым страхом. Оковы, стянувшие сознание, лопнули.

Страх — основной побудительный мотив крысы — вывел малыша из подчинения Твари, сбросил путы, которыми окутало его искусственное существо. Теперь крысёнку не хотелось быть вершиной пищевой цепочки, не хотелось сражаться и побеждать — он жаждал лишь одного: сбежать в темноту, убраться подальше от страшного Толика, который в его сознании вдруг вырос до гигантских размеров, вознёсся над крошечным зверьком и занёс над ним громадный ботинок…

Тварь попятилась по краю круглой ямы, одна лапа не нашла опоры, провалилась в пустоту. Тварь шарахнулась в сторону, восстанавливая равновесие, споткнулась, запуталась в восьми конечностях — ног было слишком много для маленькой перепуганной крысы — и рухнула всем телом в «жарку». Взметнулось жадное пламя, Тварь вскочила среди языков огня… Над краем ямы показалась голова Будды. Он моргнул, поднял автомат и открыл огонь. Толстяк по-прежнему ничего не слышал, струйки крови, вытекшие из ушей, медленно подсыхали на шее и воротнике, но парень действовал спокойно и хладнокровно. Он целился в ноги.

Длинная очередь из АКМ, прежде принадлежавшего Бузяку, раздробила суставы на ногах Твари, и грузное тело осело, провалилось в пламя. Огненные языки снова взлетели, потом с треском сомкнулись над стремительно обугливающейся горой плоти, медленно опали. «Жарка» успокоилась, приняв жертву и поглотив её.

Глава 29

С минуту все, щурясь и прикрывая глаза ладонями, глядели, как сжимаются языки пламени — словно лепестки росянки, ухватившей комара, — наблюдали, как «жарка» успокаивается, её огонь меняет оттенок и умиротворённо опадает…

Потом Слепой стал ощупывать смятую броню на груди, его окликнул из ямы Моня, и сталкер подал приятелю руку. Потом оказалось, что Моня не в состоянии выбраться, а Будда никак не может его качественно подсадить, потому что руки дрожат и он никак не разберётся, что нужно делать. Потом Толик спрыгнул вниз и помог подняться сперва Моне, а затем и Будде. Потом прибежал Очкарик и успел принять участие в вытаскивании толстяка. Потом Будда, едва оказался на поверхности, стал громко орать:

— Толик! Слышишь, Толик! Скрипач, я к тебе обращаюсь! Ты пойми правильно, я не боялся! Смерть — это путь к возрождению! Смерть — путь к возрождению, совсем не страшно! Но эта тварь — не смерть, она не позволит колесу сансары совершить оборот, а нет смерти — нет возрождения, это неправильно, понимаешь?! Она длит и длит жизнь, а карма отягощается! Ты понимаешь, что это хуже смерти?! Да ты слышишь, чего я говорю?!

Сталкеры удивлённо переглядывались, пока Толик не выбрался из ямы и не ухватил Будду за плечи.

— Ты оглох! — прокричал Толик, тряся приятеля.

— Что?! Ты не шепчи, говори нормально!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация