Он оторвался от бинокля, когда услышал рядом возню и плеск воды. Дядя Петя вытаскивал на плот громадную рыбину и пытался ухватить ее рукой. Славик сначала принял ее за карпа и удивился – откуда здесь они. Но по тусклой белизне рыбы понял, что ошибся.
– Да это обыкновенная плотва, – ответил ему улыбающийся дядя Петя. – Смотри, глаза красные. – Он под жабры держал рыбу и не торопился доставать крючок. Любовался.
Славик, привыкший к плотвицам не длинней ладони, с почтением рассматривал улов. Он и не подозревал, что бывает такая плотва.
Сразу возникла проблема: куда поместить добычу.
– Надо заказать нашему мастеру корзину для рыбы или садок, – сказал дядя Петя. Не хотелось ему, но пришлось опустить рыбину на крепком пруте в воду. Опасался он, что трепыхающаяся на привязи рыба распугает своих умудренных возрастом подруг.
– Подаст сигнал «Спасайтесь!» – все разбегутся, – предположил Славик.
– Вполне возможно, – согласился дядя Петя, – мы очень мало знаем о рыбах. Но с другой стороны, рыболовы издавна пользуются куканами и садками и не жалуются, что рыба разбегается.
Все же, наверное, так и произошло. Дядя Петя вытащил неплохого подлещика, и на этом клев прекратился. У Славика вообще поплавок не пошевелился. Темно-синяя бархатистая стрекоза уселась на его макушку и надолго замерла под ласковыми солнечными лучами. Славик изредка проверял, сидит ли она, это означало, что поплавок рыба еще не шевелила.
– Ты, Слав, если хочешь, попробуй на меньшей глубине у берега. Там держится рыба поменьше, зато она не так привередлива, глядишь, начнет клевать, – посоветовал дядя Петя.
Славик так и сделал и не прогадал. Через минуту он вытащил плотвицу, потом еще две подряд и окунька величиной с мизинец. Хотел отпустить, но пока вытаскивал глубоко заглоченый крючок так помял его, что было видно – не жилец он на белом свете.
Дядя Петя вытащил из маленькой берестяной коробочки драгоценного земляного червя и дал Славику. На него тот скоро поймал порядочного окунька. Тогда и дядя Петя не вытерпел, развернулся на скамейке и стал ловить под берегом окуньков и плотвиц.
– Не до жиру, быть бы живу, – оправдался он пословицей, – будто специально для нас придумали.
Славику изрядно надоела ловля. Правда, об этом он забывал, когда в очередной раз поплавок начинал вздрагивать и уплывать в сторону. Если же он надолго замирал, Славик нетерпеливо ерзал на жестковатом сиденье и в который раз мысленно чертыхался, поднимая и укладывая под себя упавшую подмоченную штормовку. Иногда разглядывал в бинокль близкий лес этого берега. Но тут не случалось ничего интересного. Величаво стояли неподвижные ели, да переливалась дрожащая листва осин между ними. Раз только он заметил серых гаичек в черных шапочках. Они, ни на секунду не задерживаясь на одном месте, ловко обследовали еловые лапки крайнего дерева и нырнули в темноту леса.
Дядя Петя на созерцание не отвлекался. Орудовал двумя удочками, таскал помаленьку мелочишку. Своего первого окунька он насадил на жерлицу, прикрепил ее к шесту и выдвинул в сторону от плота. Рассчитывал на щук, охотящихся у берега.
Славик первым заметил, что шест пускает в обе стороны волны. Он сначала подумал, что шест шевелится вместе с плотом. Шест тем временем так прогнулся в сторону и вниз, что чуть не выскочил из ивовой скобы, в которую дядя Петя засунул его комель.
– Дядя Петя!.. – громким хриплым шепотом выпалил Славик. Тот сразу все понял и схватил шест. Славик вскочил со скамейки.
Дядя Петя подтягивал к себе макушку шеста и пожимал плечами. Он не чувствовал ни рывков, ни тяжести и не представлял, что же находится на конце лески, полностью размотанной с рогульки.
Рыба дала знать о себе, когда он держал леску в руках. От неожиданности он выпустил ее и автоматически ухватился за шест. Шест снова прогнулся по-настоящему…
Славик давно забыл про упавшую на мокрые бревна штормовку. Он то глядел на шест и дядю Петю, то поворачивался к берегу, надеясь увидеть отца. Он сразу понял, что дело нешуточное, что такая рыба раз в сто лет попадается на крючок даже бывалому рыболову. По крайней мере так он считал позже. Как им может помочь отец с берега, он не задумывался в тот миг.
Дядя Петя не суетился. Он снова добрался до рогульки, взял ее в левую руку, в правую – леску. И началось… Он понемногу вытягивал леску, передавая излишек левой руке, и тут же, не выдержав сопротивления, отдавал обратно сделанный запас.
Славик «танцевал» сзади него. Он заходил справа, слева, но не смел нарушить категорический приказ дяди Пети не подходить к нему близко.
– Слава, снимайся с якоря и постарайся догрести до берега, – не поворачиваясь, спокойно сказал дядя Петя.
Славик соображал не больше секунды. На законных уже основаниях очутился рядом с дядей Петей и начал вытаскивать из дыры в плоту якорный шест. Глубина здесь была изрядная, скользкий шест шел и шел вверх и не было ему конца. Таким же образом он освободил корму и начал грести шестом. Он старался изо всех сил. Шест изгибался в руках, медленно пробуравливал воду, а плот совершенно не двигался. Он схватил узкое примитивное весло. Но и им не смог продвинуть плот в нужную сторону. Наоборот, легкий ветер, похоже, стал относить их в открытое озеро.
Дядя Петя беспомощно озирался на плот, на Славика, на близкий берег. Надолго он не мог отвлекаться. К сожалению, теплый юго-западный ветер, ослабленный пригорком и лесом, работал не на них.
– Слава, бери весло и становись рядом со мной, чуть сзади, – твердо, спокойно проговорил дядя Петя.
– А что надо будет делать? – как не крепился Славик, голос его дрожал. Вообще его бил легкий озноб. Он ничего не боялся рядом с дядей Петей, но участие в таком неординарном событии взбудоражило его. Ведь неожиданно всегда спокойное озеро ожило, один из его таинственных сильных жителей вступил в борьбу с незваными пришельцами. Как было не разволноваться. Если уклейка величиной чуть побольше спички, вылетающая из воды после ловкого взмаха удилищем, вызывает восторг, то что говорить про такую рыбу, которая гнет крепкий шест – такая заставит дрожать хоть кого.
– Стань дальше!.. грубовато прикрикнул дядя Петя и добавил обычным ласковым голосом: – Когда появится на поверхности, постарайся ударить ребром весла точно по голове. Изо всей силы!.. – его голос снова стал тверже.
Славик отодвинулся назад на полступни. Он заметил, что край плота под тяжестью двоих глубже ушел в воду. Слабый наклон мешал дяде Пете, он не чувствовал себя устойчиво. Леска резала ему руку, а он не мог отпустить ее – не хватало запаса.
– Эх, спиннинга нет… – дядя Петя выдохнул слова и замолк, но ненадолго. – И багорика доброго нет…Слава!.. Будь наготове…
Он весь напрягся, подался назад. Возле плота в темной зеленоватой воде белым брюхом сверкнула рыба и тут же на плот и людей нацелилась огромная раскрытая щучья пасть. Безобидными штришками белели изогнутые зубы.
