– Ноль семьдесят пять к двум, – строго поправила меня учительница математики, украсившая собственные сиськи таблицей умножения. – Я считала. Просто контейнеры по размерам примерно вдвое больше тела среднестатистического человека.
– Пусть так. Кроме змеелюдов, остальные – местные? – вздохнув, уточнил у Диспетчера я, чтобы удостовериться в увиденном.
– Личности пяти граждан визуально идентифицированы с вероятностью в девяносто девять процентов, – откликнулся ИскИн. – Для идентификации остальных рекомендуется прибегнуть к более надежным методам. Например, к тщательному осмотру и расспросу, в которые не будут вмешиваться посторонние факторы. К сожалению, вероятность проведения данных процедур в настоящее время стремится к нулю.
– Какова ситуация с графиком движения кораблей в окрестностях станции? – Сам собой прыгнул на язык следующий вопрос.
– Системы обороны станции не смогли ничего засечь. Корабли пиратов или контрабандистов, возможно, оснащены стелс-системами. Но флориниты экранировать работу своих биореакторов не умеют в принципе. Палковводец, которому мы уже переслали копии данного вида, выдал девяностопроцентную вероятность нахождения их крупного аванпоста в неподконтрольной части станции. – Видимо, ремонтники пока еще не добрались до радаров. Или делали свою работу спустя рукава. – Также довожу до вашего сведения, что территория магазина «Космический турист» не достигает внешней обшивки станции. Но она соприкасается с отсеком, отданным под жилой модуль повышенной комфортности гражданке НР две тысячи девяносто четыре дробь два. А тот, в свою очередь, связан с принадлежащими ей складскими помещениями, которые находятся на технических палубах, но отделены от нее перегородками пластобетона.
– Вертикальное жилье, идущее вплоть до самого космоса. – Я мысленно попытался себе представить получившуюся план-схему подобного жилища, но быстро выбросил ее из головы. Нечего забивать мозги всякой трехмерной архитектурой. – Съемки, как понимаю, из памяти вернувшегося за подзарядкой дроида?
– Ответ утвердительный, – согласился со мною ИскИн. – Если бы работающие в реальном времени камеры засекли попавших в беду граждан, я бы сообщил незамедлительно.
– А я ведь у нее закупался… – Осознание того, что обладательница фиолетовых глаз и волос является агентом кустов-людоедов, медленно добралось до мозга. – Диспетчер! Жучки!
– Отсутствуют, – спокойно сообщил мне ИскИн. – Я бы заметил технические средства, как только они бы начали подавать сигналы. Мощность моих процессоров и изначальная специализация в том числе на поиск контрабанды не оставили бы ни шанса на то, чтобы они смогли отправить больше, чем один пакет информации. Гражданка НР две тысячи девяносто четыре дробь два не могла этого не знать. Если бы она предприняла попытку шпионажа, то лишь ускорила бы свое разоблачение.
– Самоуверенно, – сочла нужным заметить Шайра. – Ты так сильно убежден в том, что смог бы запеленговать жучок оставшимся в целости и сохранности оборудованием, имея лишь один рабочий блок из четырех?
– Системы поиска, пеленга и идентификации подозрительных сигналов сохранились почти в полном объеме, – высокомерно сообщил ей Диспетчер. – Данное оборудование пассивное, не имеющее прямого боевого применения и слишком глубоко интегрированное в мои процессоры.
– Если бы флориниты знали, где мы, они бы нас уже зачистили, ведь я же не просто выживший, а лейтенант сил обороны станции. И ничуть не скрывал этого. Так?
– С вероятностью, близкой к единице, – солидно кивнула Шайра и нахмурилась. – Да, это странно. Либо я ничего не понимаю в логическом анализе и должна понести суровую епитимью за свою тупость, либо в деле участвуют неизвестные мне факторы.
– Голосую за вторую версию. – Я вдумчиво анализировал свою память в поисках первого впечатления о клонированной хозяйке магазина. Нельзя сказать, чтобы оно всегда оказывалось верным… Но демонолог без интуиции долго не живет. И даже не существует. А первый встреченный на станции живой человек мне понравился. И точка. Хотя ведь даже фигуру данной дамочки оценить толком не смог из-за скрывающего все и вся скафандра. – Но подготовиться следует ко всему.
Планирование грядущего мероприятия заняло целых пять часов. И то пришлось пропустить часть элементов, отмеченных в его плане как необходимые. Ну не было у нас ни группы снайперов, ни реаниматолога, ни оператора мобильного пускового ракетного комплекса. И еще кое-чего не хватало…
– Здравствуй, Нора, мы к тебе, – обрадовал я хозяйку, наверное, последнего работающего на станции магазинчика. – Принимай, дарю!
– Не Нора, а НР две тысячи девяносто четыре дробь два… – В этот раз голос обладательницы фиолетовых глаз и волос прозвучал чуть неуверенно. Казалось, она чувствовала, что сегодня наша встреча не кончится для нее добром. – Кто это с тобой? Раньше я эту краснокожую вроде бы не видела. И, самое главное, что значит «дарю»?
– То есть можешь забирать эту прекрасную вещь даром! Если ты не в курсе, то последнее слово – синоним слова «бесплатно». – Широким жестом ткнул я в ящик, который сгружал с дроида-грузчика. – Шайра, хватит жечь патроны! Флоринитов, сколько ни убивай, меньше не станет!
– Станет! – не согласилась со мной преподавательница математики, оставшаяся снаружи магазина и отстреливавшая по одному те растения, которые избегли удара моей магией. – Главное – уничтожать их быстрее, чем они умудряются возрождаться и размножаться! В идеале – надо убить вообще всех разом! Но как это сделать, не разрушив окончательно станцию, ума не приложу.
– Крыс, тараканов, флоринитов и бомжей полностью вывести никогда не удастся. – Нора просвечивала наш подарок каким-то прибором, напоминающим смесь миксера с пистолетом. Определенно, она имела какие-то латентные способности к предсказаниям. Или просто отточенную сотнями и тысячами сделок интуицию. – Вроде – не бомба…
– Очень мне надо взрывать твой магазин, – хмыкнул я. – Внутри находятся всего лишь несколько стеклянных ампул… И много-много разной дряни, которая не даст их содержимому испортиться.
– Действительно, похоже на холодильник. – Нора не прекращала обследовать доставшийся ей даром груз, отложив в сторону один непонятный прибор и взяв вместо него другой. – Только какая-то странная энергия от него исходит… Твои колдовские штучки?
– Ну дык, – не стал отрицать я очевидное. – А по мерцающим рунам, которые вырезаны на крышке и стенках, разве нельзя догадаться?
– Да мало ли чего на упаковках рисуют и пишут. – Появившаяся на свет искусственным путем женщина наконец решилась открыть крышку. Правда, сделала это манипуляторами одного из своих дроидов. – Та-ак… И чего это за дрянь такая и зачем она мне, по-твоему, сдалась?
Дюжину высоких и тонких прозрачных пузырьков, наглухо закрытых герметичными пробками, я слямзил из ближайшей аптеки. Раньше там находились какие-то капли от насморка, видимо, весьма распространенного на станции заболевания, но сейчас место лекарства заняло совсем другое содержимое. В одиннадцати – мутновато-белое, с консистенцией кефира и слегка сладковатым привкусом. А в двенадцатом – темно-красное, не свернувшееся лишь благодаря холоду и наложенным на сосуд чарам.
