Он разжал кулак, и на парту посыпались какие-то кусочки. Ленка с трудом опознала свой мобильник. Ни одной целой детали, всё вдребезги. Даже симка была исковеркана. Сашка пугливо поёжилась и соболезнующе завздыхала.
Качки, страшно довольные собой, утопали на свою половину. Ленка даже не посмотрела в их сторону Знала, что там победно сияет начищенным медным тазом физиономия Ерчевой. Было ясно как день, что вся затея с футболом – её рук дело. Эх, знала бы она, что никакой записи не было. И все эти хлопоты впустую.
Она смела остатки телефона на лист бумаги и аккуратно свернула его в конвертик. Захотелось вырыть где-нибудь ямку и торжественно похоронить павший смертью храбрых старенький гаджет. Он прожил яркую, но короткую жизнь.
– Что за бедлам? – кивнул на нарушенный строй парт Вересов, как всегда прибежавший перед звонком.
– Качки резвились, – спокойно ответила Ленка.
Сашка хотела было обрисовать произошедшее в подробностях, но Ленка так красноречиво глянула на неё, что напрочь отшибла всякое желание говорить на эту тему.
Когда пришёл Олег, парты уже выровняли, следы от кроссовок на рюкзаке были оттёрты, дыра закамуфлирована, качки прилежно рассматривали один учебник на двоих, и уже ничто не напоминало о футбольной разминке.
Только Ленке очень хотелось, чтобы сероглазый как-нибудь догадался о произошедшем и посочувствовал. Ну, может быть, произнёс прощальную речь над останками телефона. Или рассказал какой-нибудь анекдот, чтобы развеселить. Хоть что-нибудь. Ей просто необходимо было услышать его голос.
Но чуда не произошло, телепата из Дубинина не получилось. Просто оглянулся пару раз. Ленка бодренько улыбалась в ответ, очень надеясь, что не выглядит слишком глупо. А вот нудный Вересов заметил выдранную лямку у рюкзака и весь урок пялился на него, хмурясь и что-то подозревая.
Под занавес, когда до конца последнего урока оставалось двадцать минут, Русалка вызвала Ленку к доске. С лёгкой брезгливостью выслушала рассказ о классицизме, придравшись к иерархии жанров. По её мнению выходило, что Ленка имеет довольно смутное представление о разнице между «высокими» и «низкими» жанрами. Влепила трояк и отпустила с миром.
Ленка была не согласна с оценкой, но дискутировать не стала. Тем более что Русалка уже нацарапала тройку в журнале. А что написано пером, не вырубишь топором.
Сероглазый посмотрел сочувственно, и это было как бальзам на сердце. А вот гот, развалившись на стуле и выставив ноги в проход, лениво листал учебник, и ему явно было всё равно. Как, впрочем, и всегда.
Звонок хрипло задребезжал, и Русалка величественно удалилась, сопровождаемая затейливым танцем длинных кистей на пончо.
– Ну что, идём? – Сашка торопливо покидала всё в сумку и, полная энтузиазма, нависла над Ленкой.
– Куда?
– К подшефным. Ты забыла?
– А, да. Совсем из головы вылетело. Пошли.
Ленка боялась, что бандерлоги уже разбежались, ведь она не предупредила о встрече. Но те всё ещё кучковались в кабинете, носясь с какими-то бумажками и что-то жарко обсуждая.
– Привет, – лучезарно поздоровалась Ленка. – Это Александра, моя одноклассница.
Мелкие вежливо и вразнобой ответили. Смотрели на Сашку внимательно. Молчали.
– Как жизнь, малышня? – строго поинтересовалась Сашка.
Детки продолжали играть в партизан. Смотрели друг на друга. Вопросительно поглядывали на Ленку, явно намекая на то, что этот человеческий элемент потрясающе чужероден в данном пространстве.
– У вас уже уроки закончились? – поинтересовалась Ленка.
– Ага, – кивнула Маша. – Мы домой собираемся.
– Тогда всем пока, – сказала Ленка.
Бандерлоги дружно выдохнули «до свидания» и кинулись к рюкзакам, сумкам, портфелям. Через минуту кабинет опустел.
– Как тут скучно, – разочарованно заметила Сашка. – Я думала, ты их воспитывать будешь.
– Стараюсь по мере сил, – скромно заметила Ленка.
– Ну я пошла, – Сашка протяжно зевнула, резко теряя интерес к подшефным. – Ты идёшь?
– Нет. Я тут немножко посижу. Нужно кое-что обдумать.
– А, ну понятно, – кивнула Сашка. – Хочешь одна побыть. Только не горюй над телефоном. Не стоит он того.
– Не буду, – пообещала Ленка, хотя собиралась именно этим заняться в одиночестве.
Сашка ушла, плотно прикрыв за собой дверь, и Ленка осталась одна в уютном, разноцветном кабинете, где сказочные персонажи бродили по стенам, а у доски были подрисованы птичьи лапы и крыша. Получалась забавная избушка на курьих ножках.
На доске в узорной рамочке было курсивом выведено: «День добрых писем». Ленка немного помедитировала над надписью, пытаясь докопаться до смысла. Не помогло. Добрые письма оставались загадкой.
Она вынула конвертик с тем, что осталось от телефона, и развернула. Это же надо было так умудриться, чтобы не просто разбить телефон, а раздолбать его на мелкие кусочки. И приготовилась было уже погоревать над осколками собственности, как дверь распахнулась, и совершенно бесшумно в кабинет просочились бандерлоги. В полном составе.
– А вы откуда? – удивилась Ленка.
– Мы за углом стояли, – чистосердечно признался Стёпа.
– Зачем?
Детки смущённо потупились.
– Ты пришла, значит, что-то случилось, – сказала Маша.
– Я у вас ходячим стихийным бедствием подрабатываю? Просто так и прийти нельзя? – слегка обиделась Ленка.
– Ну тут кое-кто, – Маша красноречиво посмотрела на Оксану, – решил, что тебя нужно спасать.
– И почему этот кое-кто, – Ленка тоже посмотрела на Оксану, – решил, что меня нужно спасать?
– Да не знаю я, – Ксюшины стрекозки взволнованно забили крылышками. – Ты такая грустная была.
Бандерлоги дружными кивками единогласно подтвердили сказанное. Ленка даже умилилась: какие чуткие ребятишки! А ведь она такая радостная к ним пришла и была уверена, что они ничего не заметят. Только они всё равно почувствовали.
– Что это? – любознательно вытянул шею Стёпа, разглядывая обломки мобильника.
– Мой телефон, – вздохнула Ленка.
Подшефные сплотились вокруг неё, с интересом уставившись на жалкую кучку осколков.
– Кто его так? – шёпотом спросил Васька.
– Да есть у нас пара гоблинов.
Детки переглянулись, и почему-то в их взглядах Ленке почудился блеск разномастных ножей, потрясший её при первой встрече.
– Тебе нельзя без мобильника, – расстроилась Ксюша. – Мы же всегда должны быть на связи.
– У меня ещё один дома есть, – отмахнулась Ленка. – Не страшно.
Бандерлоги сразу повеселели. Необходимость в спасении отпала, и теперь они, перестав быть единой боевой единицей, рассыпались на подвижно-болтливые индивидуумы.
