– Почему меня не позвала?
– Куда? – изумилась Ленка.
– Ты подшефным праздник организовала. Вересова пригласила, а меня нет.
У Сашки от обиды дрожали губы. Она пыталась сжать их в ниточку, но от этого смешно дёргался подбородок, и выходило ещё жалостнее.
– Да они сами организовались и меня позвали, – бросилась разъяснять Ленка, чувствуя себя виноватой. – А Вересов просто так пришёл. И ты могла прийти.
– Без приглашения? – Она содрала очки и яростно начала их протирать. – Ты что? Я так не могу.
– Саш, ну прости, я не подумала. В следующий раз обязательно позову.
– Не надо, – она дёрнула плечом и отвернулась. – Не зови. Не приду.
Весь день на переменах и уроках Ленка пыталась смягчить непреклонность Сашки. Дело шло туго. Конечно, Ленка понимала, что в общем-то не в празднике дело, а просто Сашка откровенно её ревнует ко всем подряд и хочет, чтобы её единственная подруга общалась только с ней.
Оно и понятно, с Сашкой почему-то дружить никто не хотел. Разобраться в этом за то время, что Ленка здесь проучилась, было трудно. Оставалось только мириться с тем, что Сашка слишком уж пылко фильтровала её общение.
Постепенно Сашка начала оттаивать и к концу предпоследнего урока благосклонно отнеслась к предложению навестить бандерлогов. Чаепития не намечалось, но уже сам факт приобщения к Ленкиным заботам поднял Сашке настроение.
И когда Ленка уже было решила, что мироздание, оптичив мероприятие с печальным названием «неприятности», отвлечётся, и остаток дня пройдёт без эксцессов, появилась Ерчева. Совершенно одна, без свиты и прочих сопровождающих. Подошла к Ленке со своим журнальчиком в обнимку и огорошила:
– Савина, в понедельник ты дежуришь.
– Опять? – возмутилась Ленка. – Я же только что три раза подряд отдежурила.
– Ну и что? Это было внеплановое мероприятие. А теперь плановое, – сахарно ухмыльнулась Алина.
– Так передвинь мою очередь. Я же за кого-то отдежурила. Его и поставь.
– Не могу, – изобразила величайшее сожаление Ерчева. – График утверждён до конца месяца. Так что будешь мыть полы в понедельник. Ясно?
– Благодарю за напоминание, – Ленка сделала официальное лицо и ласково повела рукой в сторону другой половины класса. – Можешь идти.
Ерчева пошла морщинками от злости. Задышала паровозиком, жуя губы.
– И помни, Савина, я за тобой наблюдаю.
– Мне сейчас начинать бояться или попозже? – ласково поинтересовалась Ленка.
– Ну-ну, – только и нашла что выдавить из себя Алина. – Продолжай в том же духе и тогда точно вылетишь из школы.
– Может, сменишь тему? Пугай чем-нибудь пострашнее.
Ерчева вдруг наклонилась к ней и злобно прошипела в ухо:
– Думаешь, не придумаю? Да мне стоит только пальчиком пошевелить, и ты вылетишь отсюда, шалава. Я тебе такое устрою, кровавыми слезами умоешься. Так что молчи в тряпочку и делай что велено.
И так крепко послала матом, что Ленка обалдела. Нежный ротик Алины изрыгал такую грязь, что хотелось немедленно вымыть его с мылом.
Ленка достала телефон и вдумчиво посмотрела на экран.
– Ой, прости, забыла диктофон выключить. Обычно же предупреждают, что ведётся запись, да? – Она простодушно захлопала ресницами. – Как ты думаешь, Нина Петровна классифицирует твои слова как угрозу или оскорбление?
Ерчева пошла красными пятнами.
– Ах ты…
– Погромче, пожалуйста, – Ленка поднесла телефон к лицу Алины. – Слушаю тебя внимательнейше.
– Савина, – Ерчева со скрипом растянула губы в улыбке и пропела сладким голоском: – В понедельник ты дежуришь. Не забудь.
И ушла на королевскую половину, по пути так приложив локтем Ветрова, что тот едва на ногах устоял.
– Здорово ты её, – восхитилась Сашка.
– Неа. Всё ровно наоборот. Это она меня, – Ленка сунула телефон в рюкзак.
– Почему это? – удивилась Сашка.
– Диктофон не работает. Не было никакой записи.
Сашка тоненько захихикала, хватаясь за живот.
– Не было? Алинка теперь сидит и боится, что ты запись на стену выложишь. Ха, так ей и надо.
Но Ленке весело не было. Об импровизации с диктофоном она уже пожалела. И зачем нужно было встревать? Всё равно ничего не изменится. Молча бы согласилась. Так нет же, надо было выпендриться. Ерчева и так волком смотрит, а теперь вообще какую-нибудь гнусность придумает. Сообразительности для этого у неё хватит.
На королевской половине свита засуетилась. Заискрили испепеляющие взгляды в сторону Ленки. Даже Алекс заинтересовался и сунулся прямо во встревоженный улей, с любопытством выспрашивая о причине такой активности. Ленка отвернулась. Опять что-нибудь накреативят. Вот вляпалась же.
Ждать пришлось недолго. Но такой оперативности Ленка всё же не ожидала. Феликс и Кир, а по-простому Фёдор и Кирилл, два неразлучника-качка, вдруг загоготали и кинулись друг за другом прямо по партам. Кто-то из девчонок взвизгнул, спасая планшет и учебники. Качки с грохотом спрыгнули в проход и затеяли футбол, вместо мяча неожиданно приспособив Ленкин рюкзак.
От такой наглости Ленка даже дар речи потеряла. Качки, пихая друг друга и задевая парты, шумно резвились, мгновенно собрав вокруг себя болельщиков.
– Гол! – заорал Кир, пинком послав рюкзак в открытую дверь.
– Уроды! – вскочила Ленка. – Верните рюкзак.
– Упс, – обернулся к ней Феликс. – Это твой? Ща вернём. Погоди, – и выбежал из кабинета.
Ленка хотела было броситься за ним, но Кир встал в дверях, растопырился так, что невозможно было проскользнуть мимо.
– Ща принесёт, не суетись.
– Сама заберу, пусти.
– Да несёт уже, – он откровенно ржал над попытками Ленки сдвинуть его с места. – Сказано же, подожди.
Дальнейшая дискуссия не имела смысла, и Ленка вернулась на своё место. Команда Ерчевой с особым умилением поглядывала на Кира и воркующим щебетом выражала полное одобрение расправой над рюкзаком.
– Козлы, – тихонько сказала Сашка. – Не расстраивайся.
– Не дождутся, – буркнула Ленка.
Наконец Феликс неторопливо протопал к Ленке и положил перед ней рюкзак. Оборванная лямка, заботливо приткнутая на место, упала, звонко клацнув по парте креплением.
– Неувязочка вышла. Я не знал, что это твой.
Ленка молча рассматривала узорчатые следы от кроссовок на рюкзаке. Лямка была вырвана с корнем, а там, где она крепилась, зияла приличная дыра.
– И чё встал, иди отсюда, – бесстрашно пискнула Сашка.
– Тут это… – Феликс немного замялся, не переставая радостно улыбаться. – Тут авария вышла.
