– АТЛАНТИ-И-ИДА!!!
– Если я сплю, кто-нибудь, пните меня, чтобы я проснулась, – попросила Эли. – Если нет – дамы и господа, познакомьтесь с Зевсом.
– Зевсом? – повторила Нирвана.
– Как он здесь оказался? – изумился Касс.
– Постойте, – вмешался Марко. – Ты сказала «Зевс»? В смысле, самый крутой бог, которого никогда на самом деле не было, но кому посвятили огромную статую в Олимпии, что стала одним из Семи чудес света? Ты об этом Зевсе?
– Пока ты тут сидел в няньках, мы нашли эту статую, Марко, – пояснила Эли. – У нее был четвертый локулус. Который, готова поспорить, сейчас лежит в его мешке.
– Это у кого он был в няньках? – возмутилась Элоиза.
– Но… это же статуя! – не обратил на нее внимания Марко. – С каких пор статуи летают на самолетах?
– С каких пор статуи вырастают из горы обломков, древние цивилизации существуют себе спокойно на другом берегу реки, а зомби болтаются по загробным мирам? – вопросом на вопрос ответил Касс. – С каких пор в обычных детях просыпаются сверхспособности?
– Меткое замечание, – признал Марко.
Мы присмотрелись к густой бороде, угловатому лицу со странным носом и короткими волосами. Не было никаких сомнений, что именно это существо гналось за нами в Руфони.
Но в то же время он мне кого-то напоминал.
– Лицо на гобелене… – пробормотал я.
– Что? – не понял Марко.
– Там, в лабиринте, – объяснил я, – висит гобелен с этим самым лицом.
– Портрет Зевса, – протянула Эли. – Как оригинально.
– Ты не понимаешь! – воскликнул я. – Это не Зевс.
Эли и Нирвана оторвались от экрана, и они вместе с Кассом, Марко и Элоизой уставились на меня так, будто у меня вдруг выросли рога.
– Э-эм, Джек, если ты помнишь, эта статуя прилетела из Олимпии, – сказала Эли. – Мы сами ее там видели. И у нее был локулус.
– Мой сон… – Я ее не слушал. – Теперь все сходится. Я был Массаримом. Король наложил на меня проклятие, а я проклял его в ответ.
Нирвана посмотрела на Эли и ткнула большим пальцем в мою сторону.
– Это у него недавно странности начались?
– Статуя была еще глыбой мрамора, – продолжал я. – И каким-то образом я – то есть Массарим – смог перенести его внутрь.
– Джек, какое это имеет отношение к происходящему сейчас? – спросила Эли.
Я прижал ладонь к экрану, на котором мужчина шел по краю кальдеры и смотрел вниз.
Смотрел на нас.
– Массарим заточил своего отца в камне – превратил его в статую, – сказал я. – Эта статуя – не Зевс. Это король Атлантиды.
Глава 42
Тефлоновый король
– Брат Джек, ты что, надышался испарениями гептакиклоса? – спросил Марко. – Я что хочу сказать, это же не просто какая-то статуя, а общеизвестная статуя Зевса. Если бы это был не он, люди бы смотрели на нее и думали: слушайте, а почему у этой статуи чужое лицо?
Эли уронила голову на руки.
– Зевс – мифологический персонаж, Марко! Никто не знал, как он выглядит!
– И в Греции никто не знал, как выглядел король Ула’ар, – добавил я. – Так что Массарим мог назвать эту статую как угодно.
Никто ничего не ответил. Ула’ар исчез с экрана. Приступил к спуску.
Мы посмотрели наверх. В лунном свете на самом верху кальдеры была едва различима крошечная черная точка, быстро лезшая к нам.
– Клянусь кровью Караи, чего ему от нас надо? – спросила Нирвана.
– Как он взобрался в самолет и… долетел сюда? – недоумевала Элоиза.
– Почему он до сих пор жив? – продолжила череду вопросов Эли.
– Получается… это на самом деле статуя Ула’ара, а не Зевса? – уточнил Торквин.
– По мне, так все это слишком сложно, – высказался Марко.
– Я не знаю, зачем он здесь! – не выдержал я. – Я знаю лишь то, что мы нашли эту статую в одной богом забытой деревушке в Греции, где он последние несколько десятилетий смотрел телевизор!
Марко повернулся ко мне.
– Ну ладно, я правильно понимаю, все складывается просто отлично, так же? Вы сами сказали, что у этой штуки четвертый локулус. Это… отуркино! Стоп. Что это было за слово, Касс?
– Отурк, – подсказал Касс.
– Отурк, – повторил Марко. – Этот парень сам несет нам его!
Сверху посыпался небольшой дождь из камней и земли, поднявший маленькое облако пыли. Нирвана посветила фонариком вверх. Луч едва достал до вершины, но его хватило, чтобы различить силуэт короля, втыкающего свои ноги в сандалиях в стену кальдеры.
– Йоу! – закричал Марко. – Как жизнь, король Ух!
– Он тебя не понимает! – воскликнула Эли.
– Простите, – пробормотал Марко. – Приветствую вас, о славный король! Что у вас за чудный большой локулус! Не изволите ли отдать его нам?
В ответ Ула’ар выдернул из склона камень и бросил его вниз.
– Непохоже, чтобы он пришел с миром, – заметил Торквин.
– Кстати, Марко, есть еще одна проблема, – вспомнил Касс. – У него локулус силы. Я говорю это на случай, если ты планируешь связать его, как вромаски.
Элоизу била дрожь.
– Может, я попробую его укусить?
Король спускался медленно. Меня осенила идея, когда увидел покачивающийся на его спине мешок с локулусом.
– Не знаю, зачем он здесь, но что-то подсказывает мне: так просто он нам локулус не отдаст. Марко, если он вдруг его уронит, ты сможешь его поймать?
Марко улыбнулся.
– Если он будет падать со скоростью, меньшей скорости сгорания в атмосфере, то да, не вопрос.
Мой взгляд метнулся к собранным у стены инструментам, тем, что повстанцы из Института Караи смогли унести с собой. Я подбежал к ним и принялся торопливо рыться в мотках проводов и жгутов резинок, кучах инструментов и металлических рамах.
Есть.
Я вытащил металлическую Y-образную трубку, похожую на старый разбрызгиватель для полива лужайки.
Схватив длинную резинку, я привязал оба ее конца к верхним «ответвлениям» трубки.
Получилась прекрасная рогатка.
– Давид? – сказал я, передав ее Марко вместе с камнем размером с мяч для бейсбола.
Марко секунду тупо смотрел на меня, а затем улыбнулся.
– А-а-а, понимаю… – Он прицелился из рогатки в Ула’ара и начал натягивать резинку с камнем. Сильнее… Еще сильнее… – Точно по затылку Голиафа, брат, – сказал он.
И отпустил резинку. Камень на огромной скорости рванул вверх в темноту.
