Эти горестные слова дошли до сердца брата. Уже более мягким тоном он сказал:
– Ладно, я не поеду домой. Но ты, пожалуйста, перестань дразнить меня и говорить всякие глупости.
– Хорошо, – ответил младший. – А ты перестань считать себя непобедимым.
Этот короткий разговор спас наш отпуск. Конечно, ситуация не стала идеальной, но хотя бы терпимой. Думаю, старший брат никогда не забудет горечь, прозвучавшую в словах младшего: «Невыносимо все время проигрывать».
Эти слова я никогда не забуду. Любой проигрывающий в большинстве случаев человек начинает говорить и делать разные глупости, которые изводят не только окружающих, но и его самого.
Никто не любит проигрывать – особенно в семейных отношениях. Но настрой на одностороннюю победу весьма типичен для нас, хотя в большинстве случаев мы этого даже не осознаем.
Многие из нас росли в семьях, где детей постоянно сравнивали между собой. В школе нас расставляли по ранжиру, противопоставляя отличников троечникам. Наше общество буквально насыщено ситуациями, в которых кто-то выигрывает за счет того, что другие проигрывают. Это и спортивные соревнования, и конкурсы на замещение вакансий, и политическое соперничество, и конкурсы красоты, и телевизионные игры, и судебные тяжбы.
И все это запрограммировано в нашей семейной жизни. Поэтому когда дети дошкольного возраста борются за автономию, или подростки оспаривают право на самоидентификацию, или братья конкурируют между собой за внимание родителей, или родители пытаются призвать детей к порядку, или супруги спорят, кто из них прав, все это является естественным проявлением мышления в духе «победа/поражение».
Последствия односторонней победы
Я помню тот день, когда моей дочери исполнилось три года. Придя домой, я застал ее в углу передней комнаты, где она, вцепившись во все свои подарки, не давала другим детям поиграть с ними. Первым делом я заметил нескольких родителей, которые присутствовали при этой демонстрации эгоизма. Я был смущен, тем более что в университете я проводил занятия по человеческим взаимоотношениям. Я знал или, по крайней мере, думал, что знал, чего ожидают от меня эти родители.
Атмосфера в комнате была действительно напряженной. Дети толпились вокруг моей дочери, протягивая руки и прося ее дать поиграть с только что подаренными игрушками, но та ни в какую. Я сказал себе: «Я должен научить свою дочь делиться. Готовность делиться – одно из наиболее важных качеств, в которые я верю».
Поэтому сначала я попытался просто попросить ее:
– Дорогая, поделись со своими друзьями игрушками, которые тебе подарили.
– Нет, – равнодушно ответила дочь.
Затем я предпринял попытку образумить ее.
– Дорогая, если ты поделишься со своими гостями, они дадут тебе свои игрушки, когда ты придешь к ним домой.
И опять последовал мгновенный ответ:
– Нет!
Это повергло меня в еще большее смущение, ведь становилось очевидно, что я не имею никакого влияния на дочь. Моим третьим подходом была взятка. Очень вкрадчивым голосом я сказал:
– Дорогая, если ты поделишься, у меня есть для тебя сюрприз. Я дам тебе жевательную резинку.
– Не хочу жвачку! – взорвалась она.
Я был близок к отчаянию. В своей четвертой попытке я прибег к угрозе.
– Если ты не поделишься, у тебя будут большие неприятности!
– Мне все равно! – воскликнула она. – Это мои вещи, и я не обязана ими делиться!
Наконец я прибег к силе. Я просто отнял у нее часть игрушек и отдал их другим детям.
– Вот, ребята, поиграйте пока с этими.
После этого дня рождения мы с Сандрой прошли долгий путь к пониманию того, что все дети проходят разные этапы в своем развитии. Теперь мы знаем, что ожидать от ребенка моложе пяти или шести лет готовности делиться просто нереально.
Но когда оказываешься в таком положении, в которое тогда попал – весь заряженный эмоциями и подвергаемый давлению извне, – трудно удержаться. Ты чувствуешь себя правым. Более того, знаешь, что ты прав. Ты больше, ты сильнее. И кажется, что сделать по-своему, обеспечив себе одностороннюю победу, намного легче, чем добиваться обоюдного выигрыша.
Но каков результат такого решения с точки зрения взаимоотношений и баланса эмоционального банковского счета? И что произойдет, если вы будете и дальше продолжать мыслить в духе односторонней победы? Что станет с вашим браком, если «победа/поражение» является типичным результатом ваших взаимоотношений?
У меня есть знакомый, профессия которого всегда вызывала презрение у его жены. Ей не нравилось, чем он занимался, и не нравились люди, с которыми он работал. Они были людьми «не ее круга». Когда у него на работе устроили рождественскую вечеринку, он с надеждой, но не очень большой, пригласил жену. Она отказалась, заявив, что не собирается встречаться с людьми, которые занимаются такими отвратительными, с ее точки зрения, делами. Муж пошел на вечеринку один. Жена победила. Он проиграл.
Два месяца спустя общественная организация, в которой состояла жена, пригласила известного оратора выступить у них с лекцией. Перед лекцией предстоял прием, где жена моего знакомого должна была играть роль хозяйки. Она предполагала, что муж пойдет с ней. Как же она была потрясена, когда он сказал, что не пойдет. Она раздраженно спросила: «Почему?» Он ответил: «Я так же не хочу видеть твоих друзей, как ты не хочешь видеть моих». Муж выиграл. Жена проиграла.
По возвращении мужа с работы домой жена не захотела с ним разговаривать. Затем она ушла на прием, не попрощавшись, а он включил телевизор и стал смотреть футбол.
Теперь видите, как негативно сказывается на супружеских и семейных отношениях борьба амбиций, эгоистических интересов, когда партнеры больше заинтересованы в том, чтобы добиваться своего, а не в укреплении отношений? Кто же в таком случае вообще выигрывает?
Последствия пораженческого мышления
С другой стороны, посмотрим, что происходит, если отношения между близкими людьми строятся в духе «поражение/победа».
Женщина делится своим горьким опытом:
В школе у меня были большие успехи: участвовала в школьных диспутах и даже стала капитаном команды, была редактором школьного ежегодника, играла в школьном оркестре первым кларнетом. Я всегда старалась достигать совершенства во всем, что делаю. Но, закончив школу и поступив в колледж, я поняла, что профессиональная карьера меня не интересует. Я считала, что моя самая важная роль в жизни – быть хорошей женой и матерью.
После первого курса я вышла замуж за Стива, с которым встречалась с четырнадцати лет. Ни в чем не знающая меры, за короткое время я родила нескольких детей и взвалила на себя огромное бремя забот.
Хуже всего было то, что от мужа я не получала практически никакой помощи. По роду службы он много разъезжал, но даже когда был дома, он ничего не делал, считая, что он приносит в дом деньги, а домашними делами и детьми должна заниматься я.
