Как и любой среднестатистический мужик, Вилен пошёл налево. По насыпи шагать было гораздо приятней, чем по лесу. Хоть и не тайга, где двигаться по прямой в принципе нереально, но всё равно по лесу получалось двигаться намного медленней, чем по нормальной дороге.
За следующие три часа пути Ильич понял только одно – людей здесь не было очень давно.
Первая находка ожидала его примерно через одиннадцать километров. На путях стоял целый поезд. Вернее, не совсем целый… Товарняк явно простоял здесь очень долго. Судя по тому как проржавел металл, с момента его последней остановки прошло не менее двадцати лет. А то и больше. И встал здесь поезд не случайно. Кто-то сначала подорвал пути, а затем разграбил эшелон. Вилен заглянул в один из вагонов. Пусто. То, что состав шёл не порожняком, не вызывало никаких сомнений. Там, где когда-то были замки, зияли большие дыры, обрамлённые пулевыми отверстиями.
Возле одной из таких дыр Вилен остановился и пошарил в траве. Пять минут хватило, чтобы подтвердить его догадку. На ладони лежала насквозь проржавевшая гильза калибра 7,62. Выглядела она так, словно кто-то из следопытов выкопал её на поле брани Второй мировой. Вот только в родном мире Ильича с момента окончания той войны прошло уже более шестидесяти лет. Получалось, что этому «месту преступления» было примерно столько же лет? Однако…
Вилен озадаченно покрутил головой.
– Интересно, – он снова начал рассуждать вслух, – когда гильза лежит в земле и на открытом воздухе, есть ли разница в уровне коррозии?
Впрочем, ответа он всё равно не знал. Положив гильзу в карман, Ильич двинулся дальше. Обойдя состав по кругу, вернулся к локомотиву. Наиболее странным было даже не то, что кто-то много лет назад подорвал поезд, а сам локомотив. Это был старый паровоз, из тех, что приводили в движение с помощью парового котла, закидывая в давно уже остывшую топку дрова и уголь. Вагонетка с дровами была подцеплена следом за локомотивом. При этом вагоны выглядели довольно современными, во всяком случае, такие Вилен часто видел на привычной ему железной дороге в родном мире. А паровоз – словно из кинохроники времён Второй мировой.
В остальном картина происшествия была ясной как божий день. Когда состав остановился, успев затормозить буквально в нескольких метрах от развороченных взрывом рельс, произошла быстрая огневая стычка. Вся кабина машиниста напоминала решето, а весь пол усыпан гильзами – не меньше двух магазинов. Следовательно, поездная бригада без боя не сдалась, и по нападавшим тоже стреляли. Останки машиниста лежали у дальней стены кабины. Выбеленные временем кости, обтянутые железнодорожной формой. Вернее, частью формы. Полусгнивший китель, прошитый на груди очередью, а вот штаны и ботинки отсутствовали. Помощника машиниста, который, предположительно, должен был входить в состав бригады, видно нигде не было.
Вилен несколько минут размышлял над этой загадкой. Что же такое должно было произойти в стране, чтобы кто-то не поленился снять штаны и ботинки с трупа? Ответа не было. Равно как не было и ответа на другой вопрос: куда смотрела власть, когда неизвестные мародёры вот так запросто подрывали пути и захватывали состав? Ведь поезд – это не микроавтобус, его исчезновение не спрячешь. Если уж ты посылаешь железнодорожный состав в зону боевых действий, то будь добр, организуй охранение.
Тут парня осенила внезапная догадка. Выскочив из локомотива, он взобрался на обычную грузовую платформу, прицепленную следом за тендером. Точно, здесь охранение и было. Как минимум – один тяжёлый станковый пулемёт и несколько автоматчиков, которые ехали в деревянной будке. Всё дно платформы было усеяно гильзами, как от легкого стрелкового, так и от тяжёлых пулемётов. Да, точно, пулемётов было два: один калибра 12,7 и второй – 14,5, типа КПВ.
Под трухлявыми досками он обнаружил несколько трупов защитников поезда. Форма была разорвана в клочья. Все кости носили на себе следы зубов, видимо на них откармливалось местное зверьё. Рядом с одним из тел блеснуло что-то серебристое. Вилен присел и поднял кокарду. Стерев с нее грязь, разглядел увенчанного короной двуглавого орла с распростертыми крыльями, держащего в правой лапе скипетр, а в левой державу. На груди орла – щит с тёмно-зеленой каймой, на чёрном поле которого было изображено летящее колесо на фоне перекрещенных якорей, железнодорожного молотка и топора. Всё было понятно без объяснений – здесь бились ребята из железнодорожных войск РФ. Вот только основного вопроса это не снимало: где же находился в данный момент Ильич? Что это – параллельный мир? Наше собственное будущее? Или – то самое место, «куда Макар телят не гонял»?
Вилен несколько минут постоял, анализируя полученную информацию, затем пожал плечами и засунул кокарду в карман, где уже лежала ржавая гильза. К сожалению, никаких документов, которые могли бы пролить свет на то, что здесь произошло, он не нашёл. Но, как сказал вождь мирового пролетариата, имя которого и носил Ильич (Вилен – аббревиатура «Владимир Ильич Ленин», у деда, когда-то так назвавшего внука, было своеобразное чувство юмора): «Верной дорогой идёте, товарищи».
Вилен явно шёл верной дорогой. Вот только, сколько же ещё по этой дороге придётся идти? Ильич глянул на часы. Семнадцать с копейками. Самое время для пятичасового чая, решил бы любой англичанин. Нужно было решать: идти дальше или же остаться здесь? Дилемма была та ещё. Если идти, то – до темноты, которая, по расчетам Вилена, окончательно накроет этот мир часам к десяти вечера. То есть в запасе целых пять часов полезного времени. Однако, если он до вечера не найдёт крыши над головой, ночевать придётся в лесу, где гуляют «котики» под центнер весом.
Валера говорил, что будет активировать врата ежедневно, в шесть вечера, в течение пяти дней. Если же до конца этого срока Вилен не вернётся… скорее всего, его просто признают погибшим. Включение канала даже на несколько минут стоило бешеных денег, Валера и так сильно рисковал, активируя его каждый день. Эксперимент уже унёс миллионы рублей, и начальство начинало тихо звереть при одном упоминании Валеркиной фамилии.
С другой стороны – припасов у Вилена навалом, а вот собранной информации – кот наплакал. Пока возвращаться было не с чем. Надо продолжать движение, чем дальше зайдёшь, тем больше шансов найти что-нибудь действительно стоящее.
– Значит, смело прём вперёд, навстречу заходящему солнцу, – решил, наконец, Вилен и спрыгнул на железнодорожную насыпь.
Уже через три часа парень пожалел, что не остался ночевать в локомотиве. Тринадцать километров позади, ноги гудят от усталости, а приемлемого места для ночлега не видать. Зато Вилен нашел мост – под железной дорогой проходила автомобильная трасса, насколько хватало глаз, совершенно пустынная. Трава давно разломала асфальт, превратив единое некогда полотно в мозаику. Жалкие осколки цивилизации. Спускаться на шоссе Ильич не стал. Тяжко вздохнув и рефлекторно поправив висевший за спиной рюкзак, он уже далеко не так бодро, как несколько часов назад, зашагал дальше.
После моста окружающий пейзаж заметно изменился. На пути Вилену встретились две железнодорожные станции, точнее – обычные бетонные перроны. Вывески не сохранились. Видел деревеньку с десятком сгнивших покосившихся домов. Очень хотелось поискать следы людей, понять, что же здесь произошло. Но дома были настолько ветхими, что Вилен даже не рискнул заходить. Едва вступив на крыльцо, он провалился по колено в сгнившие доски пола, чуть не сломав себе ногу, и быстро передумал. Пусть даже внутри его и ждал источник информации, способный подсказать – где он, куда идет, и что здесь случилось. Жизнь была дороже. Окинув взглядом брошенное жильё, он двинулся дальше, нужно было спешить, уже скоро дневной свет сменится кромешной тьмой. Хорошо ещё, если луна будет.
