Но за дверью ее ждал не официант с пирожным, а прислонившийся к стене Купер. На нем был все тот же костюм, что и днем, только галстук исчез.
— Привет. Можешь сделать мне одолжение?
— Ты не пирожное, — едва слышно выдохнула Порция.
Удивленно моргнув, Купер слегка улыбнулся:
— Да вроде нет.
— А я заказывала пирожное. — Как же жалко это звучит. Женщина в одиночестве поедает в гостинице пирожные. Только татуировки с надписью «неудачница» на лбу ей для полного счастья сейчас не хватает. — С солено-карамельной глазурью.
Нет. Лучше не стало. Хорошо, хоть она про красное вино говорить не стала.
За пару часов до этого неожиданного вторжения Купер написал, что хочет поговорить, поэтому она отправила ему название своей гостиницы и честно ждала его больше часа, а потом решила, что он передумал, и совсем про него забыла.
— Можно войти? — не обращая внимания на ее бессвязное бормотание, спросил Купер.
Поборов желание сказать, что впустит его только с пачкой шоколадных пирожных, Порция слегка посторонилась, пропуская в небольшой номер с маленькой гостиной и кухонькой, рассчитанный на деловых людей и, следовательно, обставленный весьма аскетично. До прихода Купера Порция как раз собиралась посмотреть одну сопливую романтическую историю, которую к тому же уже до этого смотрела, и теперь во весь экран красовался кадр с названием фильма. Устыдившись собственного выбора, она торопливо выключила телевизор. Ну почему она не могла включить какой-нибудь боевик? Или современную комедию с глупым юмором?
Обернувшись, она увидела, что Купер пристально ее разглядывает.
— Что?
— Да ничего. Просто я еще никогда не видел тебя такой… — Купер не договорил, словно не мог подобрать подходящего слова.
Опустив глаза, Порция оглядела удобные штаны для йоги и толстовку с капюшоном. Самая немодная одежда из всей, что у нее есть.
— Я не собираюсь извиняться за свой вид. Уже поздно, и ты сам ко мне пришел.
— Я разве сказал, что меня что-то не устраивает? Ты потрясающа.
В его глазах явно читалось удивление. А за этим удивлением пряталось что-то еще. Что-то такое, от чего у нее едва коленки не задрожали.
Черт. Порция только сейчас заметила, как он восхитителен. Все именно так, как она и любит. Никакого блеска и прилизанных углов. Суровая мужская красота, чем-то сходная с теми заснеженными склонами, что он стремится покорить на своем сноуборде. Но за этой суровостью прячется живой огонек и искрящийся юмор. И легкость, напоминающая солнечный блеск в морозный зимний день.
Как же редко в мужчинах встречается такое сочетание… Суровость и обезоруживающее очарование. Нужно быть настороже.
— Не нужно меня очаровывать. Просто говори, зачем пришел, чтобы я могла спокойно насладиться пирожным.
— Пока что у тебя еще нет пирожного, — резонно заметил Купер.
— Вот именно, так что у тебя еще есть время до того, как его принесут.
— Тогда мне лучше поторопиться.
И Купер действительно заговорил быстро и страстно, целых две минуты рассказывая, что хочет купить и обновить некий отель в южной Юте. Какой там замечательный снег и что там совсем нет отелей должного уровня.
Еще через полминуты, устав смотреть, как он расхаживает по крошечной комнатке, Порция уселась на диван, поджав под себя ноги. Когда в дверь постучали, он все еще говорил.
Вскочив, Порция махнула рукой в сторону двери:
— Мое пир…
Остановившись, Купер ухватил ее за руку:
— Подожди, я еще не закончил.
— Но мое…
— Ты сказала, у меня есть время до того, как ты начнешь наслаждаться пирожным. А оно пока что добралось только до двери. Дай мне еще тридцать секунд.
Как же сложно перед ним устоять…
— Слушай, по-моему, это отличная идея, и я не знаю, почему совет ее не одобрил, но какое все это имеет отношение ко мне?
— Возможно, отчасти совет действительно прав и я не слишком разбираюсь в запросах элиты. Я всего лишь простой парень из Денвера, оказавшийся неплохим сноубордистом. Но ты-то точно знаешь рынок. Я хочу, чтобы ты посмотрела на этот отель и сказала, действительно ли его можно преобразить в мечту богатеньких деток.
— Я совсем не разбираюсь в гостиничном деле.
— Я тоже. Но я и не прошу тебя ничего там делать. Мне нужно только твое мнение. Ты выросла в мире денег и…
— Купер, ты тоже вырос в этом мире.
— Вовсе нет. Я навещал его на летних каникулах, а потом еще в старшей школе прожил два жалких года под крышей Кейнов. И ты отлично понимаешь, что это далеко не то же самое. Я никогда не был частью этого мира. Ты сама сказала, что именно я должен озаботиться судьбой наследницы, потому что на собственной шкуре знаю, что значит быть чужаком в этом мире. А ты там родилась, и у тебя отличный вкус. И еще…
В дверь снова постучали, и Купер поднял руку, как бы прося дать ему еще времени.
— Неужели ты правда думаешь, что сможешь меня в чем-то убедить, если не пустишь к пирожному?
Разобравшись с официантом, Порция снова повернулась к Куперу и увидела, что он пристально ее разглядывает со смешинкой во взгляде. Может, все-таки не стоило отвлекаться на пирожное? Похоже, он уже успел что-то задумать.
— Если ты поможешь мне уговорить совет на покупку отеля, я помогу тебе найти дочку Холлистера. Готов выделить на это целую неделю. Нет, даже целый месяц. Как тебе такое предложение?
— Если я помогу тебе, ты поможешь мне?
— Именно.
Сердце Порции тревожно дрогнуло.
Разве она не этого хотела? Чтобы он помог ей с наследницей? Но если она сама станет ему помогать, тогда ей придется остаться в Денвере еще хотя бы на пару дней. Ну, или где там находится этот дурацкий отель. А еще ей придется провести достаточно много времени с Купером, и почему-то от одной этой мысли ей становилось как-то не по себе. При всем желании она просто не могла не замечать красоты и очарования этого человека. Не то чтобы ее это сильно волновало, но все же…
Чувствуя, что сейчас ей может помочь лишь свежая выпечка, Порция голодным взглядом уставилась на поднос с пирожным. Всего пара минут наедине с шоколадным пирожным. Разве она многого просит от жизни?
— Так ты согласна?
— А есть какая-то надежда, что, если я откажусь, ты оставишь меня в покое?
— На твоем месте я бы не стал на это рассчитывать.
Да, она явно просит слишком много.
— О чем ты сейчас думаешь?
— О том, что ты окончательно спятил. Похоже, ты слишком часто ударялся головой, покоряя свои склоны.
— Но ты же согласна?
