– Впереди опущена заслонка, – предупредил Голос.
– Не для нас, – выдавил сквозь зубы Кийск и, выбросив вперед правую руку с гравиметом, выстрелом снес преграду.
– Вагонетка! – испуганно крикнул Голос. – Сзади пущена вагонетка!
– Кто там в конце? – не оборачиваясь, крикнул Кийск.
– Я, Чжои!
– Чжои, развернись и стреляй! Гравимет на полную мощность!
Чжои испуганно обернулся назад, в темноту.
– Куда стрелять? – непонимающе переспросил он.
– Назад! Стреляй, черт тебя дери! Немедленно!
Чжои перевернулся через голову, перекатился на живот и, перекинув регулятор мощности, трижды нажал на курок.
В темноте что-то громыхнуло. Подброшенная вверх вагонетка высыпала на пол путепровода свой груз, опрокинулась на борт и, проехавшись полозьями по стене, остановилась в нескольких сантиметрах от носа Чжои.
– Вот это да! – только и смог произнести ошарашенный дравор.
– Цел? – крикнул Кийск.
– Все в порядке, господин Кийск! – радостно крикнул в ответ Чжои.
Вагонетка стала для него первым противником, которого он победил сам в открытом бою. Восторг победителя, неизвестный ему прежде, бурлил у дравора в крови, как лава в жерле вулкана. Теперь, как ему казалась, он начал понимать, что за сила, подавляющая сомнения и страх, заставляла землян очертя голову бросаться в бой.
– Что бы мы без тебя делали, – сказал Кийск Голосу, прежде чем ползти дальше.
Через несколько метров проход разделился на два рукава.
– Оба путепровода ведут к куполам, но по левому будет ближе, – сказал Голос.
Кийск кивнул и пополз в указанном направлении.
Вскоре они оказались на круглой площадке, похожей на распределитель в жилом доме, но гораздо большего размера, на которую с разных сторон выходило с десяток труб путепроводов. Возле каждого выхода стояли крабы-погрузчики. Прозрачные стены вокруг площадки поднимались вверх, не отклоняясь от строгой вертикали.
– Словно на дне стакана оказались, – сказал, посветив фонариком вверх, Киванов. – Не догадался бы кто кипяточку сверху плеснуть.
В центре стакана стояла высокая решетчатая конструкция, полая внутри, похожая на творение художников-конструктивистов начала двадцатого века. Внутри ее на вертикальных металлических стержнях висели широкие каретки с клешнеобразными захватами, служащие для подъема наверх доставленной по путепроводам продукции.
Придерживая раненую руку за локоть, Кийск подошел к башне. Частые ячейки переплетающихся стальных полос давали возможность без труда забраться на трехметровую высоту.
– Ты уже побывал наверху? – спросил Кийск у Голоса.
– Да. В куполе сейчас находится только один механик. Люк, через который вы вылезете, расположен на небольшом возвышении у стены. Широкий наклонный пандус ведет от него к входу в Лабиринт.
– Где сейчас механик?
– Когда вы вылезете, он будет слева от вас. Он занят контрольной аппаратурой.
Кийск повернулся к спутникам.
– Если успеем прорваться к Лабиринту прежде, чем механик атакует нас, – отлично. Если нет – действуем по обстоятельствам.
Стиснув зубы, Кийск с неимоверным трудом поднял раненую руку и положил ладонь на перекладину. Пальцы онемели от нестерпимой боли. Прижженные лазерным лучом поврежденные сосуды от движений полопались и кровоточили. Повязка на руке сделалась мокрой от крови. Кийск понял, что без чужой помощи забраться наверх он не сможет.
– Чжои, – позвал Кийск негромко. – Сделай что-нибудь с моей рукой.
Чжои провел раскрытой ладонью от плеча до локтя, не касаясь повязки.
– Ваша рана серьезнее, чем кажется, господин Кийск, – сказал он, сосредоточенно сдвинув брови к переносице. – Мне трудно остановить кровотечение.
– Только боль сними, – процедил сквозь зубы Кийск.
– Обезболивание без лечения может иметь нехорошие последствия…
– Делай, что я говорю!
Чжои дважды провел ладонью вверх-вниз, а затем надавил пальцем на активные точки у локтя и возле лопатки. Боль в руке исчезла, осталось только слабое, зудящее раздражение.
Закинув гравимет за спину, Кийск забрался внутрь решетчатой башни, зажал фонарик зубами и, ухватившись руками за перекладины, начал карабкаться вверх. Следом за ним полезли наверх и остальные.
Уперевшись головой в металлическую крышку люка, Кийск остановился.
– Как там наверху? – спросил он у Голоса.
– Все по-прежнему, – ответил тот. – Механик стоит слева, повернувшись к вам спиной.
Кийск приготовился выбить крышку люка выстрелом из гравимета, но прежде попробовал тихонько толкнуть ее рукой. Стальная пластина неожиданно легко заскользила в сторону и, докатившись до упора, гулко стукнула.
Кийск ухватился руками за край люка и одним толчком выбросил свое тело на поверхность. Не успев еще выпрямиться, он уже перебросил гравимет со спины под руку. На мгновение, ослепленный ярким светом, он зажмурился, но тут же снова открыл глаза.
Внутри помещение имело ту же куполообразную форму, что и само здание. Стены его были заставлены шкафами с аппаратурой, похожими на компьютерные терминалы. Наклонный пандус, по краям которого стояли два краба-погрузчика, тянулся к центру зала и уходил вниз, в большое круглое отверстие в полу. По другую сторону от входа в Лабиринт стоял огромный, в человеческий рост, прозрачный куб, похожий на аквариум, в котором плавало густое облако серебристой пыли.
Механик развернул корпус на звук открывшегося люка. Он не двинулся с места, и только руки его медленно приподнялись чуть выше пояса, а затем снова упали вниз.
Из люка вылезли Киванов и Чжои.
– Бегом в Лабиринт, – приказал им Кийск, не сводя глаз с диафрагм на плечах механика, которые почему-то все еще оставались закрытыми.
Киванов, схватив Чжои за руку, побежал вниз по пандусу, но, бросив взгляд в сторону механика, остановился.
– Но он, похоже, не собирается стрелять, – удивленно произнес Борис.
– Он боится повредить аппаратуру! – воскликнул, сообразив, в чем дело, Голос. – Он не станет стрелять внутри купола!
– Но нам-то до их техники дела нет, – обратился Борис к Кийску. – Зато мы можем позаимствовать у него ключ.
– Верно.
Не поднимая гравимет от пояса, Кийск выстрелил механику в грудь. Механик отшатнулся назад, раздавив спиной стойку с аппаратурой. По-видимому, чисто рефлекторным движением он раскрыл створки диафрагм. Берг, воспользовавшись случаем, выстрелил в одно из лазерных гнезд. Удар в плечо развернул корпус механика на пол-оборота. Въехав локтем на полку, он раздавил пару блоков, из которых с сухим треском посыпались искры и потянуло запахом горелой изоляции.
