Она вспомнила, как через год после окончания Социального университета, во время скучнейшего совещания в минздраве, стала рисовать на листе для заметок какие-то фигурки и линии – людей у берега реки, листья, плывущие по воде, ветер в склоненных ивах… А потом вдруг поняла, что рука выводит профиль Игоря – она часто рисовала его, когда они сидели у него в комнате и он решал для нее задачки по химии, – и, увидев это, поняв это, бросила карандаш, а случайный свой рисунок смяла.
То, что эти мысли пришли ей в голову именно сейчас, можно было считать случайностью. Но Рита почувствовала, что ухватилась за ускользающую ниточку, которая ведет к разгадке, вытягивает ее за собою.
«И вытянет, вот-вот вытянет, да-да…» – подума – ла она.
Но тут глаза ее закрылись, голова склонилась, и сон охватил ее так мгновенно и так глубоко, как, наверное, не охватывал даже Мертвую царевну у семи богатырей.
Ей снилась тускло-зеленая венецианская вода. Казалось, что ее глаза – часть этой бесконечной воды, ну конечно, ведь они такого же цвета. Там, во сне, она сначала не понимала, отчего охватывает ее такой ужас, но потом поняла: раз ее глаза – часть бесконечной, протекающей через жизнь и смерть воды, значит, и они принадлежат смерти в той же мере, в какой принадлежат жизни, и сама она, значит…
На этой мысли Рита проснулась. Ее била дрожь. Сначала она подумала, от ужаса, пережитого в зачарованном сне, но потом поняла, что просто от холода. Было уже не сумеречно, а темно. Звезды сверкали в небе между кипарисовыми кронами. Рита вскочила со скамейки. На дорожках и возле памятников не было ни одного человека. А может, кто-нибудь бродит в темноте? Она вздрогнула, представив это. До какого времени кладбище работает? Не посмотрела, когда входила сюда.
Все ускоряя шаг, Рита пошла обратно к воротам. Они были закрыты. Она толкнула их и поняла, что не просто закрыты, а заперты. Она забарабанила в них кулаком. Ворота отозвались зловещим металлическим гулом – и только.
– Откройте! – по-русски жалобно воскликнула Рита. – Есть здесь кто-нибудь?
«Не может же быть, чтобы меня здесь заперли! – лихорадочно подумала она. – Проверяют же, перед тем как закрывать! Какие-нибудь карабинеры должны обход делать, или не знаю кто… Нет, ну конечно, сейчас мне откроют!»
– Синьора, к сожалению, кладбище уже закрыто, – услышала Рита.
Она обернулась. На дорожке под фонарем стоял мужчина лет пятидесяти и приветливо смотрел на нее.
– И что же мне делать? – спросила она.
Хорошо, что он говорит по-английски. По крайней мере, объяснит, какие будут ее дальнейшие действия.
– Вам придется переночевать здесь, – с тем же приветливым выражением сказал он.
– Где – здесь? – не поняла Рита.
– На Сан-Микеле.
– Что значит… На кладбище, что ли?
– Не на могилах, конечно. – Он улыбнулся. – Я поставлю вам раскладушку у себя в комнате. Я сторож.
– Нет, но как это у вас?.. Почему?! Вы же можете открыть ворота, раз вы сторож! – воскликнула Рита.
– Открыть ворота я могу, – объяснил он. – Но вапоретто сюда уже не заходят. А ночевать на Сан-Микеле негде. Только у меня.
Логика железная. Как ворота. Хоть кулаком колоти, хоть головой бейся.
– Меня зовут Сержио, – сказал он.
– Рита, очень приятно, – машинально ответила она.
Сержио махнул рукой, приглашая идти за ним. Что оставалось? Рита пошла.
Сторожка кладбищенского сторожа была точно такая, какую она представила бы себе, если бы стала это представлять. Кровать, шкаф, стол, электроплитка на столе, итальянская кофеварка на плитке.
Глядя на Риту все с той же непонятной улыбкой, Сержио достал из-за шкафа раскладушку, разложил ее рядом со своей кроватью.
– Вот здесь вы будете спать, – сказал он. – Сейчас я вам постелю. Но сначала сварю кофе.
Он насыпал в никелированную кофеварку кофе из маленькой ручной мельницы – для себя молол, наверное, – залил водой, поставил на плитку.
«Какой странный у него взгляд, – подумала Рита. – Кажется приветливым, но есть что-то еще… Я не понимаю, что!»
Паника охватывала ее медленно, но неотвратимо.
«Почему он сразу сказал, что я буду ночевать у него? Ведь можно вызвать такси. Обычное водное такси, это же просто. А он даже не предложил. И кто сказал, что он вообще сторож? Какой-то человек вышел из темноты, отвел меня сюда, варит кофе… И почему этот кофе так странно пахнет? У меня голова от его запаха кружится…»
– Я добавил немного корицы, – словно подслушав ее мысли, сказал Сержио. – И еще одну приправу, это мой личный секрет. Вам понравится, Рита.
«Никто не знает, что я здесь. – Рита услышала, как зубы у нее начинают постукивать. – Да я и не собиралась сюда, это случайно вышло. Ни Петеру не сказала, ни Эльмире. Надо сейчас же позвонить. Обоим!»
Рита открыла сумку, чтобы достать айфон, и обнаружила, что на обычном месте, в боковом кармане, его нет. Она пошарила по дну сумки, потом перевернула ее и высыпала все содержимое на стол перед собой. Сержио не удивился этим действиям. Невозмутимость, с которой он воспринял ее очевидный страх, перепугала Риту еще больше.
«Куда же я его подевала?! – думала она, дрожащими руками ощупывая сумку. – Дырка в подкладке, может?»
И в ту же минуту поняла, куда исчез айфон. Вернее, вспомнила – вот они выходят от нотариуса, Петер предлагает посидеть в кафе, она садится за столик сразу, а он задерживается, потому что звонит его телефон, и, пока он разговаривает, она тоже достает айфон из сумки и звонит Эльмире, чтобы узнать, как Маша…
«Конечно, я положила его на стол! – подумала Рита. – Рядом с чашкой. Потом подошел Петер, и я забыла убрать его в сумку».
Ничего страшного во всем этом нет. Айфон без пароля никто не включит. Скорее всего, нашел официант, его можно будет потом забрать.
«Если вообще что-то будет потом, – холодея, подумала Рита. – Если выберусь отсюда живая».
Паника уже металась у нее внутри, билась о ребра, спазмом сжимала горло. Рита смела свой дамский хлам со стола обратно в сумку и быстро вытерла пот со лба. Что будет, если она погибнет? Что с Машей будет?
«Дура! – попыталась она прикрикнуть на себя. Но вместо крика расслышала внутри только жалкий писк. – С чего ты вдруг погибнешь? Что ты себе нафантазировала? Это самый обыкновенный сторож. Сан-Микеле такое знаменитое кладбище, что сюда не взяли бы работать маньяка!»
Но другие мысли уже теснили эту, здравую. А вдруг этот Сержио убил сторожа и теперь убьет Риту как свидетельницу?
Думать так было глупо, это было бы даже смешно… Но Рите было не до смеха. Она представила, что под аккуратно застеленной кроватью спрятан труп настоящего сторожа, и даже ноги поджала от ужаса.
– Вам холодно? – спросил Сержио. – Через пять минут вы согреетесь.
