– Откуда ты знаешь, что его нет в телефонной книге?
– Я смотрел.
– А в адресной?
– Там я тоже посмотрел. В списках не было раздела «Гангстеры». Мы должны проследить за ним постепенно, сегодня до одного поворота, завтра до другого, иногда с перерывом в несколько дней между наблюдениями. Люди вроде него часто посматривают в зеркало заднего вида. Поэтому нельзя повторяться. Предоставим ему показать нам привычный маршрут, а потом изучим его. Прежде всего надо выяснить, куда он направляется, когда покидает свой офис. Сейчас это будет трудно, потому что становится холодно – на улице все меньше людей, нет оснований сидеть под открытым небом. Если бы мы точно знали, когда он уходит, а это, вероятно, происходит в разное время, мы могли бы просто проходить мимо. Но мы не знаем, так что придется кое с чем определиться.
Подходя к дверям квартиры, они услышали, что звонит телефон. Гарри бросился открывать дверь, сначала не попал ключом в замок, но со второй попытки открыл, и Кэтрин поспешила снять трубку. Звонил ее отец, он хотел поговорить с Гарри. Тот взял трубку, а Кэтрин в гостиной стала переходить от лампы к лампе, пока их свет не засиял, затмевая мерцание ожерелья из уличных фонарей, развешанных в парке.
– Я забыл добавить, Гарри, сам не знаю почему – ну, то есть знаю: из-за выступления Кэтрин, которое сбило меня с толку, – что я понимаю твое безразличие к финансам и не могу тебя за это винить. Я тоже был таким. Сейчас я к ним не безразличен, но только потому, что за то время, что работаю в компании, привязался к ней и душой и телом. Ты достаточно взрослый и знаешь другие ходы, вот в чем все дело. Мы – финансовая компания, война закончилась, Европа постепенно встает на ноги, и большинство стран мира откроются для американских товаров и инвестиций. На самом деле это уже начинается. Хотя об остальном мире никто ничего не знает, кроме миссионеров. Каждой крупной компании потребуется как можно больше специалистов по внешней экономической разведке. Многие будут работать по контракту, но кто будет их критиковать и анализировать их сообщения? Придется учреждать штатные отделы, чтобы контролировать, проверять и интерпретировать полученную информацию, выносить собственные независимые или смешанные оценки. Такие должности будут чрезвычайно важны. Если число брокеров достигает пары тысяч, ошибки обычно уравновешиваются, а риски разделяются и дробятся. Но если компания решила построить сталелитейный завод, скажем, в Греции, все будет зависеть от оценки не только страны, но и региона и великих держав – их мотивов и вероятных действий. Чтобы построить сталелитейный завод в Греции, надо чертовски хорошо знать их чертову внутреннюю ситуацию, военный баланс с Турцией, состояние флотов в Средиземном море, а также советские, английские и американские силы, потенциалы и стратегии.
– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните, Билли.
– Уверен, что понимаешь. Нам нужен такой отдел, но пока что ни у меня, ни у кого-либо другого нет на примете ни одной кандидатуры. У тебя академическая подготовка, ты знаешь иностранные языки, а во время войны был на острие событий. Ты просто создан для этой должности. Ты можешь основать отдел, руководить им, нанимать людей, кого посчитаешь нужным. Тебе не придется беспокоиться, что ты работаешь на меня, по двум причинам. Во-первых, я не собираюсь работать вечно. Я могу уйти в отставку и уж наверняка могу умереть. Во-вторых, тебе необходима полная независимость, иначе твои рекомендации ничего не будут стоить. А в-третьих (хотя я не говорил о трех причинах), если твои советы все-таки окажутся бесполезными, ты можешь уйти с этой работы. Так что это не протекция: тебе придется усердно работать и решать сложные задачи.
Я гарантирую, что у тебя будет свой собственный неприкосновенный бюджет, полная независимость, полная защита, а твоя работа будет оцениваться только по точности твоих оценок. Ты мог бы продолжить образование и получить степень доктора философии, если это поможет. Хорошая стратегия исходит из знаний и способностей, а не из отбывания табельных часов, и чем выше уровень мышления, тем более необходим отдых. Вот почему я рыбачу и играю в гольф. По крайней мере, это хорошая отговорка. Когда Кэтрин унаследует фирму, ты тоже станешь ее владельцем, а потом она перейдет к вашим наследникам. И если ты захочешь, у тебя будет не только доля в бизнесе и акции, но и интересная работа.
Гарри на секунду задумался.
– Спасибо, Билли, но я хочу удержать на плаву свой бизнес, а поскольку мой отец умер, мои обязательства перед ним стали бессрочными. Я вам признателен, правда, я очень вам благодарен.
– Мы будем держать эту должность для тебя, пока сможем. Подумай об этом. Мы тебя не торопим. И поступай так, как считаешь нужным.
Последняя фраза далась Билли с большим трудом.
Стоял ясный солнечный октябрьский день. Всю дорогу от 93-й улицы до Маленькой Италии они почти не говорили, но каждый сделанный шаг все больше сближал их. Это было против постоянного стремления Гарри оградить Кэтрин от любого риска, но когда она настояла, а он пошел ей навстречу, то, что она разделяла с ним хотя бы малую часть опасности, усиливало его любовь и уважение к ней, от которых он едва не светился. Своих товарищей по оружию любят глубоко и преданно, но когда этот товарищ по оружию еще и любимая женщина, любовь и преданность становятся безграничными.
На Принс-стрит они прошли мимо офиса Вердераме, о чем Гарри сообщил еле слышным шепотом. На углу они повернули направо и разделились, Кэтрин должна была вернуться на окраину, а Гарри сделал круг и остановился у обувной мастерской на другой стороне улицы почти напротив частного клуба, где познакомился с человеком, которого собирался убить. Всю дорогу от 93-й улицы у Гарри хлопала подошва правого ботинка, потому что перед выходом он надрезал ее внешний край у мыска. Когда Гарри вошел в мастерскую, было четыре часа. Сапожник был темный и грузный, со сросшимися бровями.
– Можно это починить? – спросил Гарри, сняв ботинок.
– Вы хотите поменять обе подметки?
– Сколько это стоит? – во время диалога Гарри наблюдал за дверью в доме напротив.
Сапожник повернулся в своем тесном закутке и поднял пару подошв, связанных вместе бечевкой.
– Хорошего качества. Три доллара за работу.
– Хорошо. – Пока сапожник выписывал квитанцию, Гарри вынул из бумажника три доллара.
– Когда вы хотите их забрать?
Гарри уставился на сапожника, а тот осмотрел Гарри, перегнувшись через прилавок, и осознал, что у Гарри с собой была только газета.
– Вы можете сделать это сегодня? – спросил Гарри.
– Не-а, – сказал сапожник. – Я через час закрываюсь. Вот, возьмите.
Он попытался вернуть Гарри ботинки, но тот не взял.
– Можете арендовать мне пару?
– У меня здесь не каток.
– Понимаете, – сказал Гарри, словно не сам это придумал, – мне нужно присутствовать на ужине, я же не могу выглядеть как бродяга.
– Тогда лучше не ходить.
