– Давай выпустим сюда твою рыбку, – предлагает Коко. – Тут места побольше, чем в стекляшке.
– Ну не-ет, – возражаю я, – утки тут же слопают Пирата. Ему и в аквариуме неплохо.
– Я хотела бы завести рыбок, – вслух размышляет Коко, – ламу, ослика и, конечно, попугая. Мама говорит, хватит с нас домашних животных, но ведь я как будущий ветеринар прекрасно могла бы обо всех позаботиться.
– Из тебя выйдет отличный ветеринар.
– Вообще-то я пока не определилась, – хмурит лоб Коко. – Может, пойду работать в «Гринпис», буду плавать по всему миру на траулере с эмблемой радуги, спасать китов, бороться за дождевые леса и всё такое…
– Отличный план. Ты просто создана для этой работы.
Коко глядит на меня из-под спутанной копны волос цвета осенней листвы. Взгляд её голубых глаз делается очень серьёзным.
– Никто мне не верит, но однажды я совершу что-нибудь грандиозное, вот увидишь.
– Я тебе верю, – говорю я. Коко улыбается во весь рот.
– Хорошо, что ты теперь с нами! – радуется она, и я тоже радуюсь.
В середине недели Скай устраивает для меня экскурсию по Китнору. Узкая извилистая тропинка, что начинается у дома, ведёт через поросшие лесом холмы и наконец ныряет к деревне. Деревушка словно сошла со страниц книги: пекарня, мясная и зеленная лавки, магазинчик деликатесов выглядят точь-в-точь как в старину. Под стать им газетный киоск, гастроном и целая россыпь пабов, закусочных и мини-гостиниц.
– Это ради туристов, – поясняет Скай, – но всё равно красиво.
На ней сегодня любимая бархатная шляпа с обвисшими полями и очередное платье с благотворительной распродажи, однако никто на неё не оглядывается – видимо, привыкли.
– Вот книжная лавка, – показывает Скай, – а вот хозяйственный магазин. Тут до сих пор торгуют жестяными вёдрами, липкой бумагой от мух и щётками для прочистки каминных труб. С ума сойти, да? А это почта, здесь можно купить открытки для друзей.
– А-а… я как раз собиралась, – бормочу я.
Мы заходим внутрь; чтобы не вызывать подозрений у Скай, я беру несколько открыток с изображением живописных домиков. По крайней мере, одну есть кому отправить: пошлю её миссис Макки.
– Здравствуй, Скай, – приветливо улыбается женщина за прилавком. – Отдыхаешь на каникулах?
– Да, миссис Ли, – отвечает Скай.
– А как зовут твою славную подружку? – продолжает дама, с улыбкой взглянув на меня. – Вижу, она не местная. И, кажется, не просто подружка. Родственница, не так ли? Правда, вы не слишком похожи.
Чуть нахмурившись, женщина внимательно рассматривает меня. Она отбрасывает с лица тёмные волнистые волосы, и я слышу, как звякают большие серебряные серьги в форме колец.
Скай звонко хохочет.
– В жилах миссис Ли течёт цыганская кровь, она видит больше, чем остальные…
Я вспоминаю цыганскую кибитку в Приграничье, потом ту кибитку, в которой живу сейчас, и слова миссис Макки о том, что у моего папы тоже есть примесь цыганской крови.
– Больше, чем остальные? – озадаченно переспрашиваю я.
– Вижу и чувствую, – кивает миссис Ли. – Мне открыта истинная суть вещей.
Я испуганно съёживаюсь, как ребенок, застигнутый за кражей печенья, но Скай ничего не замечает.
– Миссис Ли, вы, как всегда, правы, – говорит она. – Это Черри, моя новая сводная сестра. То есть, почти сестра. Она и Пэдди, её отец, недавно переехали к нам. Здорово, правда?
Я подаю миссис Ли открытки, а она аккуратно переворачивает мою руку, чтобы рассмотреть ладонь.
– Девочка на перепутье, – загадочно говорит она. – Новая семья, правда и ложь, переломный момент… Черри, тебе предстоит нелёгкий выбор.
Будь у меня выбор в эту самую минуту, я бы желала оказаться за тысячу миль отсюда. Эта женщина явно чокнутая.
– Э-э… будьте добры, дайте две почтовые марки второго класса, – вежливо прошу я.
Миссис Ли улыбается.
– Вот, пожалуйста. Желаю поскорее освоиться на новом месте, золотце!
Я натянуто улыбаюсь и вслед за Скай выхожу на залитую солнцем улицу.
– Она хоть и со странностями, зато вся такая необычная, и с ней интересно, если, конечно, ты увлекаешься подобными штуками. Однажды миссис Ли велела мне остерегаться незнакомцев и не переусердствовать в любви к истории, и что бы ты думала? В тот же день новая учительница, которую прислали к нам на замену, оставила меня после уроков за то, что я пришла в школу в широкополой винтажной шляпе.
– А-а, понятно…
– Ладно, проехали. Вон там – видишь? – церковь, её построили в двенадцатом веке, – беззаботно щебечет Скай. – Это начальная школа, а неподалёку есть парк…
Стайка ребятни на велосипедах нагоняет нас, слегка притормозив на гравийной дорожке. Дети непременно хотят знать, куда направляется Скай – не в парк ли? В итоге мы вместе с маленькими велосипедистами оказываемся в парке, качаемся на качелях, каруселях и горках. В последний раз я развлекалась таким образом лет в восемь, честное слово. Малыши уговаривают нас сыграть с ними в футбол, но Скай отвечает, что мы сейчас заняты, и уводит меня из парка.
Осмотр достопримечательностей продолжается. Теперь я знаю, где расположены садовые участки, культурный центр, пункты сбора стеклотары и даже общественные туалеты. Меня представили бессчётному числу местных жителей – улыбчивым женщинам средних лет, усатым старикам, маленьким девочкам со скакалками, – и все они знают и прямо-таки обожают Скай. Пожалуй, я соглашусь: энтузиазм и жизнелюбие, которыми лучится Скай, очень заразительны.
– Возьмём по молочному коктейлю? – предлагает Скай и тянет меня в сторону кафе под названием «Безумный Шляпник». – Это наше постоянное место, тут делают изумительные банановые коктейли и лучшие в Китноре булочки с джемом и сливками.
Мы заходим внутрь, и сердце моё едва не выпрыгивает из груди: Ханни и Шэй! Сидят в самой дальней кабинке, пьют колу и разговаривают. Я стараюсь не рассмеяться, не покраснеть – в общем, ничем себя не выдать.
– Скай, Черри, привет! – радостно машет рукой Шэй. – Давайте сюда.
Я ловлю его взгляд и равнодушно отворачиваюсь, уткнув нос в открытки.
– Можете занять наши места, – обращается Ханни к сестре. – Мы как раз уходим.
Шэй недоумённо моргает.
– Уходим?
– Вот именно. Вставай, Шэй. Я не собираюсь торчать тут и слушать детский лепет моей младшей сестры и её кошмарной подружки.
Я словно оплеуху получила. Щёки предательски наливаются краской.
– Мяу, – обращается Шэй к Ханни. – Допила своё молочко, кошечка?
– Удивляюсь, как оно не скисло, – фыркает Скай, протискиваясь к кабинке. – Знаешь, Ханни, вообще-то мы не жаждем разделить с тобой компанию.
