– Я как раз о них и хотел с тобой посоветоваться. В отчетах особистов они называются «икс» и могут создавать Зону.
– Создавать? – Химик поморщился. – Что за чушь?
– Ну, не создавать, а имитировать, если хочешь. В сочетании с радиацией они дают такой эффект, что мутанты могут выжить за Периметром, если рядом эта штука. И кое-кому пришло в голову создать Зону-бис. Представляешь, что начнется, если…
– М-да-а… – Химик уставился на кристалл в своей руке, и лицо его стало каким-то очень… прагматичным, что ли? Шевельнув бровями, он произнес: – Интересно, а сколько этакий кристалл может стоить?
Глава 6
ЧУМА НА ОБА ВАШИ ДОМА
Пока «Малыш» катил к «Снежинке», у Пригоршни было время прийти в себя и заново обдумать приключения последнего дня. Вероятно, сталкер сделал вывод, что Химик сильно рассержен, и притих. А Химик увлекся изучением странных артефактов. Особенно его заинтересовал тот, что выскочил из кислотной вдовы. В конце концов он объявил, что этот образец отличается от зеленого кристалла, который дал ему Хромой, но наверняка имеет сходные свойства.
– Значит, отличается… – Хромой был разочарован. – А я уж думал, мы нашли источник этой дряни…
– То, что один раз получилось естественным путем, какой-нибудь член О-Сознания сумеет повторить, – предположил Химик. – Они, наверное, могут управлять аномалиями… По крайней мере, так говорят. Это просто случайность, что мы наткнулись на скопление подходящих аномалий. Да и то не вышло настоящего «икса»… Ладно, держи.
Хромой подставил контейнер, Химик положил туда кристалл из контейнера покойного сержанта Ярчука, добавил пару синих камешков из пещеры.
– Не возражаешь, если второй «икс» у меня останется? Покажу кое-кому… Возникла одна идейка.
– Подъезжаем, – бросил Пригоршня. – Я не буду у самой «Снежинки» останавливаться, там джип какой-то стоит. Может, долговцы, может, еще кто…
Когда он остановил вездеход, Хромой попрощался с попутчиками и отправился к развалинам скотобойни, спиной ощущая взгляд Химика. Двигатель «Малыша» взревел, набирая обороты, донесся хруст гравия под колесами, звуки стали удаляться.
Обращенная к дороге сторона старой постройки была покрыта сажей – здесь несколько раз горели автомобили. У стен «Снежинки» в разное время случались разборки со стрельбой, обгоревшие остовы техники после отволакивали в сторону, чтобы освободить место для стоянки, а гарь, покрывающая кирпичи, оставалась. На прокопченной поверхности выцарапывали всякие неприличные слова, их скрывали свежие слои сажи, но любители граффити не переводились.
Под черной стеной стоял джип с эмблемой «Долга» на дверце и на капоте. Мрачный водитель разгуливал перед машиной, поправляя ремень штурмовой винтовки, и зевал.
Хромой прошел мимо долговца. В здании было тихо и прохладно – нынче большая часть постояльцев в рейде, а те, что здесь, предпочитают торчать в баре. По полутемной лестнице сталкер спустился этажом ниже. Три пролета – и первая площадка, вход в бывшие морозильные камеры, теперь здесь бар. Лестница уходила дальше к машинным залам, где обосновавшиеся в «Снежинке» перекупщики оборудовали свои склады.
Лестничную площадку, и без того тесную, перегородили кирпичной стеной, за решеткой на стуле скучал охранник. Когда Хромой затопал по лестнице, боец зевнул, потянулся, передвинув на коленях автомат, лениво бросил:
– Проходи давай, не задерживайся…
Такие же порядки, как и в «100 рентген». К примеру, охране велено демонстрировать неприязнь. Хромой ухмыльнулся грозному стражу и нырнул в темный проем. Толстенная, с теплоизоляционными прокладками дверь бывшей морозильной камеры была распахнута настежь, ее запирали только вовремя выбросов.
В зале он огляделся. Под низкиим потолком мигали желтоватые лампы, качалась змеевидные тени от провисающих кабелей – проводка самопальная. За стойкой скучал бармен; Бледный, как обычно, торчал в углу, за другими столами сидели шесть человек.
При появлении гостя бармен встрепенулся:
– Вот это он я есть. Хромой, у людей к тебе дело.
Из-за стола поднялись двое, долговец в тяжелом усиленном комбезе черного цвета и пожилой мужчина с обычной снарягой цвета хаки.
– Хромой? – Старший протянул руку. – Я Константин Дроздовцев, можно Доза. Это Камышов из «Долга».
– Федор, – назвался Камышюв, – или Камыш. Присядем? Дело у нас.
Хромой взглянул на бармена, тот едва заметно кивнул, - мол, всё в порядке. В заведениях вроде «Снежинки» барменам принято доверять, иначе кто бы стал в такие места захаживать? Тогда Хромой придвинул стул и сел за стол Дозы и Камыша. Перед ними стояли бутылка, открытые банки тушенки, лежал батон, нарезанный крупными ломтями. У сталкеров был приготовлен и третий стакан, Доза придвинул его Хромому, налил. Камыш открыл еще одну банку консервов.
– За встречу, – сказал Дроздовцев. – Хотя повод у нас того… грустный, в общем.
Хромой кинул на него короткий взгляд – на вид лет пятьдесят или немного больше, фигура кряжистая, но не грузная, седая бородка, глаза умные. Внушительный, в общем, мужик. И сразу видно – в авторитете.
Камыш, придвинув консервы Хромому, тоже взял стакан. Выждав немного, чтобы все успели закусить, долговец начал разговор.
– Дело, прямо скажем, паршивое. Мы, конечно, незнакомы, но люди о тебе хорошо отзывались. И Коваль, и Белый с «Агропрома»… В общем, решили к тебе с этим… с просьбой, короче говоря. Ночью наш пост расстреляли. Шесть трупов, трое пропали.
– Расстреляли? – Хромой поднял брови. – Долговский пост?
– Пост был укреплен, как положено, – пояснил Камыш. – Но ворвались, обвалили стену… В общем, оборзела «Свобода». Давно, падлы, нарывались, во теперь мы им…
– Свободовцы? Хм…
Хромой задумался. Он было решил, что его, знаменитого сыщика, попросят отыскать виновных… а тут уже все ясно. Странно, конечно, но «Свобода» с «Долгом» всегда на ножах. Стычки и раньше случались – наверное, кризис назрел. Рано или поздно конфликт должен был вылиться во что-то этакое… И Хромому вовсе не хотелось встревать в свару крупных сталкерских группировок.
– Свободовцы, – подтвердил Федор. – Хиппи хреновы, раздолбаи. Даже мертвых не прибрали. И своих убитых тоже бросили. Ну не паскуды, а?
– Значит, «Свобода» напала на ваш пост, шестерых положила, а трое пропали?
– Среди пропавших Коля, сын нашего капитана Рожнова. Пацану тринадцать лет. Капитан его с большой земли привез недавно совсем. Там мать алкоголичка, её хахали да шпана уличная… в общем, пропал бы парень, а Рожнов его забрал сюда, говорил: человека из него сделаю. Любит сына, понимаешь?
Доза снова наполнил стаканы:
– В общем, дело такое, Хромой: надо Рожнову помочь. Парня среди найденных нет, капитан надеется, что свободовцы его не убили. Нужно пойти к ним, переговорить. Долговским идти бесполезно, с ними «Свобода» говорить не будет, должен быть кто-то нейтральный. Меня попросили, мне не впервой, но все знают, что я с «Долгом» в добрых отношениях, потому ко мне доверия у них не будет. А ты человек новый, ни с кем, ни в чем… но при том уже про тебя знают. Ладно, выпьем.
