— Да он бы может и отстоял… — озадаченно пробормотала Лиарена, сражённая пояснениями матушки, — только ему никто ничего не объясняет.
— Понятно… — несчастно выдавила матушка, сразу становясь еще меньше и старше, словно ей на плечи свалилось разом не менее десяти неурожайных лет, — значит, тебе у них понравилось. А ведь совет старейшин оттого и глядит сквозь пальцы на выходки дерзких фигляров и бродячих комедьянтов, что они рассказывают страсти про живущих в обители гигантских пауков-кровососов и злобных привидений.
— И это подло, — возмутилась Лиарена, — маги народ защищают, а старцы их всячески чернят.
— Не подло это, а мудро. — Печально глянула на дочь Майрена и тяжело вздохнула. — Одарённых и так непросто удержать в родных дорантах, а уж если уважаемые доны станут им расписывать чудеса обители — так и повалят туда все, кому под силу хоть на полпальца сдвинуть стакан с водой.
— Так значит… — охнула донна, — это у доринов с обителью такой договор? Вы своих людей запугиваете, чтобы не уходили, а они эти слухи поддерживают… непонятно зачем.
— Не договор, — не согласилась матушка, — а взаимное умолчание. Вслух о таком никто не говорит и бумаг не пишет… но вовсе не о том я хочу с тобой теперь говорить. Раз ты уже смотришь в сторону обители, то ни мне, ни отцу не под силу этого изменить, да мы и не станем бесполезно тратить силы. Но не спросить, что будет с Кариком, не можем. Как мне доложили… сам дорин мало смыслит в нуждах младенцев, и не мне его корить… сама ошиблась. Ведь до последнего думала, что они помирятся, как только родится наследник… колыбель и не такие семьи объединяла. Но жизнь расставила всё по своему… и единственный, кто остался внакладе, это Каринд.
— Я наследнику теперь названная мать, и всей душой его люблю. — Твердо объявила донна, гордо выпрямляясь, как делала всегда, когда была уверена в своей правоте, — и Дили тоже. Да и Вит неплохо к нему относится, вон вчера вечером даже нянчить напрашивался. Тайдир тоже начал понимать, что ребёнок это не моток тряпок, который еще не скоро станет человеком. Он уже разогнал по деревням всех нерадивых нянек… но думаю, об этом тебе уже доложил Берт. Я его назначила камердинером, и они с Устиной глаз с Карика не спускают. Но и это не всё… на малыше теперь надет защитный амулет, который сильнейшие магистры делали специально для него, чтобы я была спокойна, когда на несколько часов ухожу в обитель.
Сообщать матушке, что догадка насчёт амулета ей пришла в голову только сейчас, Лиарена не собиралась, как и о том, что скоро она будет ходить не в обитель, а в замок, рядом с которым кишат монстры. Незачем расстраивать людей, сделавших для неё столько добра.
— Вот как… — задумчиво рассматривала донну приёмная мать, — а слуги… про твои отлучки не прознают?
— Тайдир настрого запретил им входить в мои комнаты без звонка, — неохотно призналась Лиарена, внезапно сообразившая, что совсем забыла про способность матушки догадываться о самых потаённых тайнах.
Тех, о которых пока еще не желаешь признаваться даже самому себе.
— Донна Лиарена, — постучав в дверь, позвал Берт, — обед подали и дорин Симорн уже в столовой, велел вас пригласить.
— Идём, — отозвалась дорина, вставая, — где тут у тебя руки помыть?
Мягкий голос отца донёсся до донны еще в переднем зале, и она помчалась на этот звук, обещающий, как в детстве, избавление ото всех обид и непоняток. Так дорин Симорн называл бесконечные вопросы детей, но отвечал на них всегда с возможной подробностью.
— Дочка… — дорин поймал ее в кольцо надёжных рук, на миг прижал и отпустил, внимательно вглядываясь в лицо, — похудела-то как… или здешние повара плохо готовят? Так я пришлю своего Миншу, он для тебя расстарается.
Управляющий и эконом, сидевшие в ожидании обеда на диване и независимо поглядывающие на незваных гостей, разом поскучнели. Минша, выходец из далёких южных доринтов, неведомо как попавший в дом дорина Симорна несколько лет назад, давно стал среди доринов северных пределов легендой. О блюдах, приготовленных его руками, ходили невероятные слухи, утверждавшие, что гости дорина, прожившие в его доме хотя бы три дня, после напрочь разочаровывались в своих поварах.
— Прошу к столу, — решительно взяла на себя роль хозяйки Лиарена, и первой заняла стоящий во главе стола стул.
Некоторое время гости вкушали предложенное угощение в молчании, и Лиарена следовала их примеру. Беготня по тренировочному отсеку за ускользающей из подчинения струйкой воды чрезвычайно способствовала пробуждению здорового аппетита, поэтому донна отрывалась от своей тарелки лишь ради того, чтобы вежливо предложить родителям соус или посоветовать какое- либо блюдо. Управляющий с экономом, старательно прикидывающиеся увлечёнными едой, тоже помалкивали, по-видимому, мечтая, чтобы все забыли об их присутствии. И наверняка уже считали неожиданно свалившуюся на их головы грозу миновавшей, когда дорин, откинувшись на спинку кресла и понемногу смакуя холодный берёзовый сок, замешанный на меду, повернувшись к дочери, добродушно сообщил:
— Забыл сказать, дочка… вчера пришла весточка от Тайдира.
— И чего же он тебя просил? — сообразив, что отец с матерью решились дразнить общественное мнение вовсе не в одиночку, заинтересовалась донна, и служащие тоже заметно насторожились.
— Ну, главный вопрос был о наборе наёмников, в этом году мы решили собирать совместный отряд, так проще. Я спокойно закупаю необходимый провиант, и нанимаю людей, Тайдир принимает их в замке и обучает на месте, если нужно. Не придётся ему разрываться между замком и поместьем, тем более, мост уже сняли.
— А как переправите людей? — задумалась донна, не раз слыхавшая, как непроста переправа по широкой и своенравной реке, когда снимут средние, бревенчатые, пролёты моста.
— На плотах и лодках, каждый год так делаем, — поощрительно улыбнулся дорин, и невинно добавил, — а бычки и лошади сами за плотами плывут. Если они хорошо перезимовали, то переправляются без потерь. А зимовка в этом году была лёгкая, прошлый год побаловал урожаем ячменя, да и сенцо уродилось на славу.
Управляющий нервно отёр салфеткой лоб, и донна начала догадываться, что с ячменём что-то нечисто.
— Разумеется, — добродушно рассказывал тем временем дорин, — чтобы мне было удобнее собирать скот и фураж, не обращаясь с каждой мелочью к Тайдиру, он выдал мне доверительное письмо, и я готов предъявить эту бумагу каждому сомневающемуся.
Симорн вытащил из кармана лист бумаги, свёрнутый в небольшую трубочку, оплетённую бело-зелёным шнуром, закреплённым печатями зеленоватого воска, и сомневающихся сразу не стало. Эконом мгновенно узнал бумагу, которую по скаредности покупал всегда у одного и того же лавочника, а управляющий — печать и стремительный почерк своего дорина.
— Самому мне, конечно, везде не управиться, поэтому завтра сюда прибудет мой управляющий, Геон, посмотрит скот и амбары… ну и проверит по просьбе дорина его запасы, сам он не успел. Потом составят опись… в делах дороже всего точность, чтобы потом обиды не считать.
