– Да вроде бы все в порядке… Ты вполне симпатичная девчонка, Мэл, даже не сомневайся! А Викс… вечно она все испортит!
– Она была пьяна…
– Неважно. – Я беру карандаш для подведения глаз и наношу на веки Мэл несколько штрихов.
– Когда человек пьян, он может учудить такое, чего сам от себя не ожидает. Возможно, она просто скучала по своему Брэди…
– И стала от скуки заигрывать с Марко?
– Марко, конечно же, не моя собственность, – вздыхает Мэл, – и, если разобраться, у меня на него не больше прав, чем у Викс. Возможно, я просто злюсь на Викс из-за того, что она сделала то, что хотела сделать я…
– Возможно, – соглашаюсь я.
– Я, наверно, просто дура, Джесси… Когда Марко позвонил, я вся так и встрепенулась… Думала, он хотел поговорить со мной…
До меня вдруг только сейчас доходит, что Марко, когда звонил, судя по всему, действительно хотел поговорить в первую очередь с Мэл. Но в тот момент это как-то прошло мимо моего сознания…
– Но он действительно хотел поговорить с тобой! – говорю я. – Он принял меня за Викс, но он хотел поговорить с тобой…
– Правда?
– Он так и сказал: «Я могу поговорить с Мэл?». И я уже почти дала тебе телефон – но тут он заговорил про то, что у него с Викс было в бассейне…
Мэл смотрит на меня, и взгляд ее глаз кажется мне более глубоким, чем обычно. Или это просто из-за теней, нанесенных мною на ее веки?
– Ничего страшного, все в порядке… – шепчет она, опуская взгляд.
Моя веселость почему-то начинает исчезать. Я пытаюсь удержать ее – но тщетно.
– Нет, Мэл, не все в порядке! – говорю я. – Не все в порядке! Да, в жизни бывает всякое – люди болеют, умирают, иногда друзья предают друзей… Но это не значит, что мы должны спокойно сидеть и мириться с этим!
Я говорю все это, хотя отлично знаю, что и сама далеко не без греха. Я не всегда веду себя хорошо по отношению к подругам. Я не перезвонила маме, хотя она просила меня об этом… Я уже успела согреться и обсохнуть в этом роскошном гостиничном номере, мне здесь уютно и тепло, и о маме я позволила себе забыть…
– Ну-ну, не хмурься! – говорю я Мэл. – Выше голову! Улыбнись!
И она улыбается. Я слегка оттеняю зеленым уголки ее глаз. Да, зеленые веки идут далеко не всем – но Мэл, как мне кажется, смотрится с ними вполне неплохо. Еще один штрих… Нет, что не говори, теперь глаза Мэл выглядят гораздо более эффектно!
– Послушай, Джесси… – начинает Мэл, но я прерываю ее:
– Тише! Сейчас будем красить губы…
Я беру свою помаду клубничного цвета и легкими касаниями наношу ее на губы Мэл. Мне вдруг хочется чмокнуть Мэл в щеку – но я сдерживаю себя. Как странно – я уже, кажется, начинаю смотреть на Мэл как на близкую подругу, хотя еще совсем недавно мне казалось, что близко с ней никогда не сойдусь – мы ведь такие разные…
– Так, так… хорошо… – говорю я, – а теперь еще немного припудрим щечки… Ну вот и все, готово! Можешь бежать, смотреть на себя в зеркало!
Но Мэл, как ни странно, не бежит посмотреть на себя в зеркало – хотя, казалось бы, любая девчонка на ее месте сразу бы это сделала. Вместо этого Мэл, подтянув ноги к животу, обхватывает их руками, кладет голову на колено и смотрит в окно.
– Как ты думаешь, он когда-нибудь кончится? – произносит она.
– Ты про дождь? – переспрашиваю я. – Ну, когда-нибудь да кончится…
Судя по выражению лица Мэл, мой ответ не удовлетворяет ее. Я беру пульт телевизора и, пощелкав кнопками, нахожу канал «Погода». Диктор долго и подробно рассказывает о мощности ветра – здесь столько-то миль в час, здесь столько-то, показывая указкой на разные места на карте.
– Поняла? – спрашиваю я, когда мы, наконец, выключаем телевизор. – Увы, какое-то время нас еще помочит…
Мэл вздыхает.
– Разве в Канаде не бывает дождей? – спрашиваю я.
«Вот бы действительно жить в таком месте, где никогда не бывает дождей! – думаю я. – Хотя тогда я, наверное, сама бы соскучилась по дождю…»
– Бывают, – задумчиво произносит Мэл.
Она кладет голову на другое колено, и я невольно копирую ее позу – хотя в таком виде мы, наверное, напоминаем двух обезьянок. Дождь продолжает барабанить в окно. Время от времени вспыхивает молния, сопровождаясь оглушительным раскатом грома.
– Тебе когда-нибудь приходилось попадать в настоящий ураган? – спрашивает Мэл.
– Даже не раз, – отвечаю я. – Поживи во Флориде чуть подольше – наверняка увидишь ураган собственными глазами…
– Ну и каково это – попасть в ураган? – морщится Мэл.
Мне не хочется вспоминать об этом – но не хочется и обижать Мэл, оставив ее без ответа.
– Ну, например, – начинаю я, – однажды наш фургон залило водой. Не тот фургон, в котором мы сейчас живем – раньше у нас был другой. О фургоне мы, правда, особо не жалели – старая посудина…
– Подожди… Так вы были внутри этого фургона, когда его залило?
– Слава богу, нет. Об опасности урагана объявили заранее, и Ми-Мо – это моя бабушка – из школы забрала меня к себе.
– Сколько тебе тогда было лет?
– Девять, – отвечаю я.
Я хорошо помню тот год. Помню, как сильно я тогда обиделась на Сисси Робертс, которая сказала, что у меня некрасивые ногти на ногах. Мама тогда рассталась с этим ужасным Эрлом, которого я терпеть не могла, и начала встречаться с Дарреном, у которого была просто огромная коллекция оружия. С Р.Д. мама познакомилась много позже…
– Ты очень испугалась? – спрашивает Мэл.
– Да нет… То есть, я хочу сказать, что за себя я особо не боялась. А вот за маму побаивалась – она тогда застряла в зоомагазине… Дело в том, что в городе была объявлена тревога, никому не велели выходить на улицу. Мама не могла даже позвонить нам, поскольку отключилось электричество. Ми-Мо очень нервничала, и я тоже, хотя мы и понимали, что, скорее всего, с мамой все в порядке…
– С ней действительно было все в порядке?
– Слава богу, да. Она позвонила нам, как только электричество починили…
И зачем я только начала этот рассказ? Снова эти ужасные воспоминания… Как давно, казалось, это произошло – но каждый раз, когда об этом вспоминаю, у меня снова сжимается горло…
– У нас была собака, – говорю я. – Кокер-спаниель. Хозяева собирались переехать в другой штат, а брать его с собой почему-то не захотели. Мы взяли его себе.
– О господи! – в ужасе шепчет Мэл, судя по всему, уже догадавшись, что случилось.
– Собака была совсем еще молодая, почти щенок, и нещадно грызла все, что можно и что нельзя. Поэтому мы держали ее в клетке…
– Господи! – снова восклицает Мэл.
