– Давайте! – скомандовала она. – Я вам все условия создала.
Поля начала двигаться и поняла, что ей неловко. Захотелось спрятать руки за спину.
– Еще раз, сначала! – приказала Марина. – Полина, смотри ему в глаза.
Полина подняла глаза и попыталась начать еще раз.
– Нет! – остановила ее Марина. – Партнер не стенка, он живой. Ты ему улыбнись…
Полина вернулась на исходную. Подняла глаза. Встретилась взглядом со Львом. С трудом улыбнулась, понимая, что улыбка получилась вымученная. Начала двигаться.
– Не терять зрительный контакт! – крикнула Марина.
Поля развернулась, заученно вильнув юбкой, и сделала три шага от партнера. Кажется, она поняла, к чему клонит Марина.
– Оглянись на него!
Оглянулась… В глазах у Льва полыхнуло. Полинино сердце стукнулось о горло.
– Давайте, давайте, не сбиваться с ритма! – обрадовалась Марина.
Поля плохо соображала, что и как нужно танцевать. Она вдруг услышала дыхание Льва, его рука начала прожигать дырку в спине.
– Отлично! И помните: глаза в глаза! – сказала Марина. – Я побежала мелких укладывать, вы тут сами дотанцуйте.
Марина вышла. Лев с Полиной продолжили композицию. Воздух искрил.
И тут Полина почувствовала румбу. Нужно опереться на взгляд партнера. Танцевать для него.
Техника – ерунда, шаги должны вытанцовываться сами собой, об этом вообще нельзя думать на паркете, а думать нужно о том, что рядом с тобой мужчина, которого ты никуда не отпустишь. Им Егоров этого не говорил, только презрительно цедил, что не доросли они еще до настоящей румбы. Но Полина слышала, как он бился с Леной и Федором.
– Она уходит, задержи ее! Взглядом держи, глазами! Всем телом держи! Лена, а ты замедляйся. Как будто резинка между вами натянута, и ты не можешь выйти за пределы круга. Играй, играй, заманивай его! Да что вы, как солдаты на плацу!
Полина почувствовала, как и их с партнером связала невидимая резинка. Всю композицию она то натягивалась до упора, то ослаблялась, превращая румбу в волшебную, но очень непростую историю любви.
«Как все, оказывается, просто, – пронеслось у Полины в голове. – Это ж надо так гениально композицию составить! Надо будет Захару объяснить!»
В полумраке зала Полина плохо различала черты партнера. Остались только руки, только плечи, только губы, когда композиция на самом пике позволила им соединиться…
Длился поцелуй часов пять – по внутренним часам Полины. Впрочем, вряд ли Лев смог бы обходиться без воздуха пять часов. А он реально не дышал…
А потом кто-то включил свет.
– Ни фига себе! – раздался голос Захара.
Лев отпрыгнул от Полины с резвостью кенгуру. Полина потеряла опору и чуть не грохнулась.
У входа стояли Кузнечик и Света. Захар раздувался от злости, бережно придерживая плечо, а вот Света… На ее лице зависло трудноописуемое выражение. Смесь восторга и задумчивости.
Лев не нашел ничего лучшего, чем спросить:
– Стучаться не учили?
– В зал?! – Захар разозлился еще сильнее. – Да кто ж знал, что у вас тут… брачные игры! В следующий раз табличку вешайте! «Не входить, сосемся!»
Лев сжал кулаки и шагнул на противника. Захар тут же сделал шаг навстречу.
– Ударить хочешь? – вид у Кузнечика был воинственный.
Лев глубоко вздохнул, выдохнул и сказал:
– Потом. Когда плечо заживет.
Тут оба изменились в лице и посмотрели на большие часы на стене. Повязку нужно было менять уже полчаса назад. Теперь Захар смотрел на Льва с растерянностью. «Может, Светку попросить бинтовать? – подумал он. – Нет, она не сумеет…»
– Пошли, – скомандовал Лев и направился к выходу.
Захар с облегчением двинулся следом.
– Вы куда?! – некстати ожила Света. – Мальчики, успокойтесь! Лев, у него рука!
Сообразив, что на нее не реагируют, Света бросилась к выходу и растопырила руки, как мать, не отпускающая сыновей на войну.
Парни вздохнули и попытались выйти в противоположную дверь, но Света забаррикадировала и ее.
– Свет, – сморщился Лев, – мы не будем драться, честно.
Света зажмурилась и замотала головой. Тогда Захар осторожно взял ее за плечи и попросил:
– Отойди, а?
Света обмякла и тихо спросила:
– Вы не драться? Обещаешь?
– Обещаю! – Захару стало тошно от собственной торжественности.
Света отодвинулась в сторону. Но при этом почему-то глаз не раскрыла – зато слегка подала вперед голову. Захар удивился и осторожно обошел Свету. Лев догнал его уже на улице.
– Плечо не затекло? – спросил он, глядя в сторону.
– Нормально.
* * *
Чтобы не тащиться до домика и назад, они пошли в корпус и заперлись в одной кабинке туалета. Было тесно, хотя оба старались вжаться в стену поглубже. Лев быстро размотал бинт.
– Вроде ничего, – сказал он, вглядываясь в слегка посиневшую кожу на плече.
Захар попробовал пошевелить плечом и кивнул.
– Спасибо, – и вдруг добавил. – А к Полине чтоб больше не лез!
– Чего это?!
– Того!
– Моя партнерша! Хочу и лезу! – Лев насмешливо прищурился. – Или ты в нее влюбился?
– Сам ты… влюбился!
– Ну и всё!
Парни набычились. Дальше, по идее, надо было пихать друг друга, а потом и давать в морду. Но в кабинке туалета получилось бы глупо. Первым не выдержал Захар, отодвинул защелку и вышел из кабинки, чуть не сбив чубатого Никиту. Никита изумленно переводил взгляд с Захара на Льва и обратно.
– Скажешь кому, – Захар поднес к носу мелкого кулак, – зуб выбью!
Никита испуганно шмыгнул в соседнюю кабинку.
* * *
Захар вернулся в зал и застал там одинокую Свету. Она так и не включила свет, танцевала перед зеркалом под еле слышную музыку.
Когда Захар вошел, она картинно замерла.
Захар, не глядя на партнершу, направился к магнитофону и включил квикстеп на полную громкость.
– Мне нужно пободрее, – сказал он и повернулся к зеркалу.
Рука, как ни странно, не болела. Через пару мелодий мокрый как мышь Захар остановился.
– Все, размялись. Теперь давай медленный вальс, а потом фокстрот.
Света кивнула и улыбнулась.
В голове у нее был полный сумбур. Когда Захар позвал на тренировку – он, мол, день прогулял, хочет размяться, – она чуть из окна от счастья не выпрыгнула. Вечер, романтика, только он и она в пустом зале. Еще год назад Света и мечтать о таком не могла!
