До появления в списке имени Куценко приговоры не
исполнялись, после же 6 июля появились таинственные «указ.», каждое из которых
приводило к смерти приговоренного. Кроме самого последнего — господина
Ястыкова. Но с ним отдельная история, не стоит забегать вперед.
Последовательность событий была такая. Бедному,
свихнувшемуся от горя вдовцу наконец приснилась покойница-жена. Судя по записям
в «Эпикризе» («3 июня. Спасибо, Люба! Всё понял, всё сделаю. Мне отмщение и Аз
воздам!»), именно в тот день или, скорее, в ту ночь, Шибякину явилась Люба и
потребовала возмездия. Ничего удивительного, ведь месяц за месяцем в душе
страдальца накапливались боль и обида, требуя выхода. Первым делом Иван Ильич
исполнил личную вендетту — приговорил к смерти гада и обманщика Сухоцкого из
«Клятвы Гиппократа», который обобрал несчастную семью. Выполнять свой приговор
Шибякин не собирался, да и как бы он смог это сделать? Ведь он же был не
взрывник, не снайпер, а обычный совслужащий, который тронулся рассудком.
Болезнь усугублялась. Ему понравилось воображать себя
ревнителем справедливости и истребителем не правды. Начал выискивать рекламы,
которые казались ему мошенническими. Так в список приговоренных угодил
генеральный директор лотереи «Играем и выигрываем», который, кстати, до сих пор
жив и продолжает надувать доверчивых граждан Российской Федерации.
А третьим в списке стал владелец «Феи Мелузины», компании,
сулившей состоятельным женщинам неземную красоту и вечную молодость. В
дефиниции господина Куценко суровый судья ошибся лишь наполовину:
Мират Виленович обманщиком не был, а вот гадом — несомненно.
Причем гадом очень осторожным. Можно не сомневаться, что исполнительный Игорек
без большого труда определил отправителя смехотворного вердикта. Тогда-то у
шахматиста и возник план многоходового этюда: использовать сумасшедшего в
собственных целях. Отличное прикрытие! В записях Шибякина число 13 августа
подчеркнуто трижды и рядом загадочная фраза: «Я не один!» Черт его знает, каким
образом заморочили голову бедному психу. Возможности у господина Куценко самые
широкие — мог и соответствующее видение организовать, даже инсценировку. Когда
человек очень хочет во что-то поверить, ему довольно малости. А если он еще и
нездоров…
«Указ.» — это «указы» или «указания», что-нибудь в этом
роде. В общем, выбор «гада и обманщика», произведенный самой Высшей Силой, а не
ее «корр.», то есть «корреспондентом». 13 августа Ивану Ильичу было откровение,
что он не один, а уже на следующий день последовал первый «указ».
Фандорин оторвался от записей, снова взглянул на хозяйку,
которая, оказывается, всё это время продолжала изливать поток сознания:
— …Почти всё время одна… И никого, кроме него. Ни подруг,
никого. Раньше хоть мама. Если бы ребенок. Тогда да, тогда совсем другое. Но
что жаловаться. Я не жалуюсь. Грех жаловаться. Спасибо, что жива осталась…
— Зальцман, генеральный директор «Интермедконсалтинга». Вам
это имя что-нибудь говорит? — перебил ее Николас.
— Вы знали Михаила Львовича? Он когда-то работал с Миратом.
Они вместе начинали дело, вместе разрабатывали методику. Но потом Зальцман
оказался непорядочным человеком. Открыл собственную клинику, украл у Мирата
разработки. Не все конечно, но достаточно, чтобы развернуть успешный бизнес. А
сам как хирург ничтожество, пустое место. Деляга от медицины. То есть был,
потому что его уже нет. Запутался в каких-то темных делишках, вот его и убили.
В десятку!
— А Зятькова из «Честного банка» вы знали?
Инга сердито всплеснула руками:
— Еще бы мне его не знать! Подлец, каких мало! Сколько раз
дома бывал, увивался вокруг Мирата, а потом даже не предупредил, что собирается
банкротиться. У нас там знаете сколько денег пропало? Мират пробовал Зятькова
урезонить: верни, мол, хоть часть. Ведь миллионы в оффшоры перевел, вилла у
него в Канне, «мерседес» на племянницу записан. Какой там! Но ничего, нашлись
кредиторы пожестче Мирата — взорвали Зятькова вместе с «мерседесом».
Дальше — ясно, покивал сам себе Фандорин. Дошла очередь до
одноклассника. Дело здесь не в старой вражде, а в Ильичевском комбинате.
Куценко решил отобрать у Ястыкова куш, который тот долго и тщательно
подготавливал для себя. При этом Мират Виленович отлично понимал, что Ясь будет
драться за такую добычу не на жизнь, а на смерть. Вот и решил нанести
упреждающий удар. Только Олег Станиславович оказался предусмотрительней
Зальцмана и Зятькова — отнесся к нелепому приговору всерьез, пустил по следу
Жанну, ну а дальнейшее развитие событий известно, потому что в них президент
«Страны советов» принимал личное и весьма активное участие…
— Что с вами? — спросила Инга. — Что вы всё шепчете?
— Скажите, а когда у Мирата Виленовича возникла идея купить
Ильичевский химкомбинат?
— Впервые я об этом услышала с полгода назад. Может, чуть
меньше. Так увлекся этой идеей! Знаете, он, когда ему западет что-нибудь в
голову, становится просто как бульдозер — движется только прямо и всё сметает
на своем пути. Но с комбинатом получилось иначе. — Инга всхлипнула. — В августе
нашлась Мирочка, и Мирата стало просто не узнать. Он помягчел, стал чаще бывать
дома. Даже на телевидение с ней, бедняжкой, ходил.
И хозяйка горько заплакала, уже не следя за сохранностью
ресниц.
Николас же замер на месте, осененный новым озарением, и
тихо-тихо спросил:
— Скажите, а он вам раньше говорил, что ищет дочь?
— Нет. Он иногда бывает такой дурачок, только я это знаю.
Боялся, что я буду на него сердиться. За что? За грехи молодости? Да и какие
это грехи…
То есть о существовании Миранды вы узнали лишь в августе?
— Да, в самом конце.
Ай да Куценко!
К тому времени Мирату Виленовичу, надо думать, доложили, что
убрать осторожного Ястыкова, опекаемого Жанной, будет непросто, и он разработал
этюд поизящней.
Подыскал девочку ангельской внешности, чтоб хорошо
смотрелась на телеэкране и на страницах таблоидов. Добросовестно разыграл роль
счастливого отца. Безошибочный сюжет, воплощенная масс-медиальная мечта!
Маленькая Золушка, добрая фея, богатые тоже плачут — и всё, как говорится, в
одном флаконе. Можно не сомневаться, что у них с Игорьком уже заготовлен целый
пиаровский букет по поводу похищения и убийства бедной сиротки.
Зная повадки своего оппонента, Мират Виленович сам
приготовил ему подставку — тaкую, мимо которой пройти было невозможно. А
любимую супругу на всякий случай подстраховал — завел «цыпулю» на стороне, чтоб
имитировать свое к жене охлаждение.
Не человек, а шахматный компьютер.
