Подолгу сидела застыв перед своим чемоданом,
Совсем маленьким чемоданчиком – знáком короткой поездки.
Взять с собой можно очень немногое,
И нужно выбрать самое дорогое.
Какую же книгу?
Какой рисунок?
В результате Шарлотта взяла с собой только пластинку Паулы
С «Кармен», ее любимейшей записью.
Пластинка станет напоминанием о прошлой счастливой жизни.
Потом она съездила на кладбище, чтоб попрощаться с мамой.
В детстве она долго верила, что мать ее стала ангелом,
И представляла ее парящей в берлинском небе
На крыльях любви.
Теперь с этим покончено.
Шарлотта столкнулась с жестокой реальностью,
Где небеса безнадежно пусты,
А мамино тело разлагается в этой земле,
В могиле, скрывающей только скелет.
Да и может ли вспомнить Шарлотта тепло ее рук,
Когда мама ее обнимала.
Напевая какую-то песенку?
Нет, будто и не было ничего,
Кроме детского воспоминания о могильной плите ее тетки
И о том, как она научилась читать свое имя на этой плите —
Имя Шарлотты, первой Шарлотты, сестры ее матери.
Отныне здесь сестры покоятся рядом.
Шарлотта кладет по одной белой розе на ту и другую плиту
И уходит.
Вернувшись к отцу, она горько заплакала.
Он еще слишком слаб, чтоб ее проводить на вокзал,
И они утешают друг друга, твердя одно слово – «скоро».
Скоро они увидятся вновь.
Скоро все будет прекрасно.
Отец Шарлотты – сдержанный человек,
Всегда стыдившийся проявлений любви,
Но в тот день он так жадно смотрел на дочь,
Словно хотел запомнить каждую ее черточку
И подольше хранить в душе ее образ.
Шарлотта крепко поцеловала отца,
Оставив след на его щеке
Не от помады —
От судорожно приникших губ.
10
Вокзальный перрон, на каждом шагу полицейские.
Альфред и Паула рядом с Шарлоттой, пытавшейся скрыть
волнение.
Чрезмерная демонстрация чувств может привлечь внимание,
И тогда всех троих подвергнут допросу:
Почему эта девушка плачет?
Ведь она уезжает всего на неделю, не так ли?
Значит, нужно держаться, чтобы не провалить свой план,
Держаться невозмутимо, уверенно и достойно,
Скрывая улыбкой муку, терзающую сердце,
Крик, рвущийся из горла.
Этого быть не может!
Она оставляет здесь все —
Отца и Паулу, могилу матери,
Воспоминания детства и юности,
А самое главное, Его – Альфреда,
Свою вечную и единственную любовь,
Его, который стал для Шарлотты всем,
Ее возлюбленным, ее душою.
Альфред с трудом подавлял овладевшее им смятение.
Обычно словоохотливый, сейчас он упорно молчал.
Его чувства были слишком глубоки, чтобы выразить их словами.
Густой паровозный дым обволакивал толпы людей.
Вокзальный перрон, как никогда, походил на пристань —
Идеальная декорация для прощания навсегда.
Альфред собрался что-то тихо сказать Шарлотте.
Она подумала: он шепнет, что любит меня! —
Но нет.
Она услышала нечто другое, гораздо более важное —
Слова, с которыми будет жить до самого конца,
Которые станут девизом, опорой ее стоицизма:
Не забывай никогда: я верю в тебя, Шарлотта!
Часть шестая
1
Приникнув к окну, Шарлотта глядит на перрон,
Исчезающий там, позади. Ветер безжалостно треплет ей волосы.
В купе раздается сухая просьба:
Фройляйн, будьте любезны, закройте окно.
Она подчиняется и садится на место,
Глядя, как за окном мелькает пейзаж, и стараясь сдерживать слезы.
Кто-то из пассажиров с нею заговорил, она отвечала скупо,
Желая свести беседу на нет.
Вероятно, ее сочли невежливой, может быть, даже грубой,
Но ей все безразлично, пусть думают что хотят.
Это уже не имеет значения.
На французской границе у нее проверили паспорт
И спросили о цели ее путешествия.
Я хочу навестить заболевшую бабушку.
Пограничник ответил сердечной улыбкой.
Как же это легко – притвориться милой арийкой.
В этом образе все так чудесно,
Это мир, где никто не плюет вам в лицо.
Мир Барбары,
Где вас любят, где вас привечают, где вас награждают,
Где вам даже сочувствуют: держитесь, мадемуазель!
Поезд прибыл в Париж.
Шарлотта на миг поддалась магии этого слова —
Волшебного слова «Париж»
И всего, что сулила ей Франция.
Но нужно бежать, чтобы не опоздать с пересадкой,
И Шарлотта едва успела найти свой вагон.
К ней опять обратились попутчики,
Но она развела руками: простите, не понимаю!
Вот в чем преимущество иностранцев:
Люди видят, что вы не владеете их языком,
И никто уже вас не тревожит.
Ее завораживал вид полей за окном.
Как же богата красками эта страна!
Ей известно, что этот же путь проделали и другие художники
В поисках света на солнечном юге Франции,
Золотистого колдовского света.
Суждено ли и ей испытать такой же восторг,
Если перед глазами еще не растаяло черное марево ужаса?
Но тут у нее засосало под ложечкой.
Как странно, что тело ее пробудилось.
