Никита нащупал в кармане десятку и бросил ее в банку. Затем повел Артема на склад. Вероника проводила его заинтересованным взглядом.
– Мы еще не закончили, дорогуша, – медовым голоском проговорила она.
Артем втянул голову в плечи. Алена, все это время безмолвно наблюдавшая за выяснением отношений, подошла к стеллажу с посудой и принялась что-то высматривать. Наконец сняла с полки большую крышку от кастрюли, нахлобучила ее на голову и повернулась к зеркалу.
– Сегодня листала новый каталог одежды от «Амариллиса», – сообщила она. – Как считаете, мне пойдут широкополые шляпы?
Вся кухня грохнула от хохота.
– Сделайте мне, пожалуйста, тарелку салата и чашку кофе, – попросил Никита. – Я сейчас заберу!
– Конечно, – тут же отозвалась Антонина Петровна.
После этого Легостаев закрыл дверь склада и повернулся к Артему.
– Так что стряслось?
– Лариса и Вероника требуют у меня номер твоего телефона, – сказал Артем. – Хотят пригласить тебя на свидание.
– Блин! – испуганно воскликнул Никита. – Что, сразу обе?!
– Нет, по отдельности. У них теперь из-за тебя конкуренция.
– Час от часу не легче!
– Так дать или нет?
– Дай, – обреченно произнес Никита. – Хоть от тебя отстанут. Все равно я никуда не собираюсь с ними идти. А что за медальон?
– Я про него и забыл совсем! Помнишь, мы с Клепцовой стали свидетелями ограбления, совершенного «черной четверкой»? Эту цепочку я нашел на месте нападения на инкассаторский фургон. Возможно, ее потерял кто-то из грабителей.
Никита внимательно рассмотрел медальон со всех сторон. Даже понюхал.
– Можно, я возьму его себе? – спросил он. – Может, это пригодится мне когда-нибудь…
– Забирай. Все равно он мне не нужен.
– Салат и кофе готовы! – крикнула из кухни Антонина Петровна.
Никита вышел со склада, взял поднос и понес его Ирине. Марины за столиком уже не было.
– А где моя сестра? – спросил Никита.
– Ей позвонили из редакции, и она убежала, – пояснила Клепцова. – Что это у тебя?
Она показала на цепочку, которую Никита все еще сжимал в руке.
– Ты не поверишь, – усмехнулся он. – Артем нашел это на месте ограбления фургона. Говорит, что это может принадлежать одному из членов «черной четверки».
– Иди ты! – восхищенно выдохнула Ирина. – Дай посмотреть!
Она подцепила медальон ногтем. И вдруг переменилась в лице.
– Что с тобой? – испугался Никита. Ирина встретилась с ним взглядом.
– Ты не знаешь, что это? – спросила она.
– Нет…
– Ну и придурки же вы оба! И ты, и Бирюков!
– К чему это ты ведешь?
– А еще парни! – презрительно сказала Ирина. – Я вот совершенно не интересуюсь спортом и то узнала этот медальон!
– При чем тут спорт?! – не понял Никита.
– Объясняю! Пару лет назад, когда у нашей школьной баскетбольной команды еще был другой тренер, в городе проводились большие соревнования по этому виду спорта. Нашим баскетболистам тогда повезло: они заняли первое место и получили золотую медаль. Это была заслуга того тренера, но он сразу после соревнований ушел на пенсию. А его место занял Михаил Федорович, наш физрук. Медаль тренер отдал нашим парням, а они никак не могли договориться, кому же она достанется. В конечном итоге они распилили ее на восемь частей и сделали медальоны на память. По одному для каждого игрока!
– Я не знал этого, – удивленно проговорил Никита. – Постой-ка! Так выходит… по крайней мере один из членов «черной четверки» состоит в баскетбольной команде нашей школы?!
– Вот именно! – воскликнула Ирина. – Тот, у кого не окажется медальона, и есть преступник! Я прямо сейчас готова бежать в школу и отлавливать спортсменов! Жалко только, у меня дел по горло! Да никто и не пропустит меня в мужскую раздевалку! А вот у тебя может получиться!
– Они тренируются в школьном спортзале? – спросил Никита.
– Да.
– Схожу туда завтра.
– Я бы все отдала, чтобы пойти с тобой! Но завтра родители потащат меня смотреть этот дом, который они собрались покупать.
– Я тебе все расскажу, – пообещал Никита.
– Буду ждать!
Ирина допила кофе, расплатилась и побежала прочь из кафе. А Никита увидел Веронику, как-то загадочно на него поглядывающую. Не сводя с Легостаева прищуренного взгляда, она подошла к одному из столиков и подала посетительнице счет. У той глаза на лоб полезли.
– Это я столько должна заплатить? – ахнула она.
– Ой, простите. – Вероника быстро забрала у нее бумажку. – Это номер телефона. Я перепутала листки…
«Все ясно, – подумал Никита. – Артем дал ей мой телефон». Ну, теперь начнется веселая жизнь! Как будто и без этого у него мало проблем.
* * *
За работой день пролетел незаметно. Алена по-прежнему чудила, Лариса и Вероника по очереди бросали на Никиту томные взгляды, Артем усердно разносил подносы по столикам, а Захар цеплялся ко всем по разным пустякам. В семь часов вечера Никита попрощался с друзьями и отправился домой. Когда он пришел, родители уже заканчивали собирать чемоданы.
Весь холодильник был обклеен маленькими записочками от мамы. Никита увидел на них последние наставления, список продуктов, рецепты простейших в приготовлении блюд и номера телефонов пожарных, милиции и «скорой».
– Значит, так, Никита, – говорила Ирина Юрьевна, одновременно собирая сумку. – Холодильник забит продуктами. На неделю тебе хватит. Деньги на столе, трать с умом. Чуть что, сразу звони Марине. Хотя она обещала, что будет часто к тебе заходить. И еще! Самое главное! С этим ремонтом… Мы так и не дождались мастера, так что ванна еще не закреплена. Поосторожнее с ней, когда будешь мыться. Также старайся не открывать окна, обои до сих пор отходят в некоторых местах. И не забывай про Апельсина! Помни, что по ночам кот уходит гулять. Оставляй форточку в своей комнате открытой. У тебя обои уже не отклеиваются.
Наконец они собрались.
– Ну все, – сказал отец. – Будь молодцом!
Мама взяла Никиту за уши, притянула к себе и чмокнула его в лохматую макушку. Затем родители вышли из квартиры. Во дворе их уже ждал Андрей в своей машине. Марина сидела там же. Никита помахал им в окно на прощанье, и родители уехали.
Глава двадцать третья
Ангар № 18
Никита договорился с Ксенией встретиться в одиннадцать часов перед походом в порт. Хорошо хоть, родители уехали и ему не придется в очередной раз смываться из дома тайком.
Затем Никита поставил Апельсину полную миску его любимых мясных консервов. Кот, одобрительно бормоча что-то себе под нос, кинулся к еде, а Никита прошел в свою комнату и начал одеваться. Он натянул черные джинсы и черную майку, которые так хорошо сливались с темнотой ночи. Подумав, накинул новую куртку. Оборванные лоскуты, оставшиеся вместо рукавов, Никита отрезал вовсе. Теперь куртка выглядела как кожаная безрукавка с капюшоном. Она плотно облегала тело, но при этом не стесняла движений даже тогда, когда Никита превращался. На руки он надел перчатки с обрезанными пальцами, на ноги – черные кроссовки. Теперь можно было идти.
