Сходным образом складывалась и хронология боевых действий 3-го ДБАК. 23 июня дальние бомбардировщики почти полностью бездействовали, лишь 8 экипажей отдельного 212-го ДБАП, действуя ещё по довоенным планам, с заоблачных высот отбомбились вечером по Варшаве и её пригородам:
«Боевое донесение № 5, штаб 3 АК, г. Смоленск, 1.05 24.6.41 г.
1. 212 ДБАП с 19.17 по 19.48 23.6.41 г. восемью ДБ-3ф бомбардировал ФАБ-100 Варшава.
а) Звено (два самолёта) в 19.17 с Н-8000 бомбили ж/д узел Прага (пригород Варшавы. – М.С.), в результате бомбометания на станции возникли пожары, а также и в центре города.
б) Звено (3 самолёта) в 19.48 с Н-8000 бомбили патронный и снарядный завод Рембертуг, в результате бомбометания произошёл громадный взрыв.
в) Третье звено (3 самолёта) в 19.25 с Н=8000 бомбила аэродром Мокотов, бомбы легли хорошо по лётному полю и сооружениям. В результате бомбометания возникли пожары, самолётов на аэродроме не отмечено (трудно заметить самолёт с высоты 8 км. – М.С.).
г) Противодействия ЗА и истребительной авиации в районе цели не встречено…
…Остальные части боевых вылетов не производили.
Начальник штаба 3 АК полковник Козинцев». (332)
По докладу штаба корпуса, к утру 24 июня в частях 3-го ДБАК боеспособными числилось 137 бомбардировщиков ДБ-3ф (38 в 96-м ДБАП, 28 (?) в 98-м ДБАП, 14 в формирующемся 207-м ДБАП и 57 в 212-м ДБАП). (333) Этот день стал первым в череде дней очень напряжённой (а по меркам советских ВВС – так и совершенно «рекордной») боевой работы: выполнено 170 вылетов, бомбовые удары нанесены по аэродрому Вильнюса (уже обжитому к тому моменту немецкими авиачастями), скоплению войск противника в районе Гродно, мотомехколоннам на шоссе Пружаны – Слоним. Потери составили 29 самолётов, причём в частях, действовавших на южном фланге (т.е. под ударами истребителей эскадры Мёльдерса), из боевого вылета не вернулась ровно половина бомбардировщиков (10 потерь на 18 вылетов в 207-м ДБАП и 14 потерь на 29 вылетов в 212-м ДБАП). (311)
В последующие два дня обстановка на земле стремительно ухудшалась. Контрудар КМГ Болдина закончился ничем, тысяча танков бесследно растаяла среди лесов и болот, вечером 25 июня 2-я танковая группа вермахта заняла Барановичи, утром 26 июня 3-я танковая группа выходила к северным пригородам Минска. В тот же день, 26 июня, нарком обороны СССР маршал Тимошенко подписал Директиву Ставки, в соответствии с которой перед соединениями Дальней авиации была поставлена задача «систематическими непрерывными налётами, днём и ночью, уничтожать танки противника… бомбардировать с высоты 400 метров (подчёркнуто мной. – М.С.) не мелкими группами, а полками».
Логику Верховного командования понять нетрудно: в предыдущие дни Москва получила десятки сообщений о том, что запланированные контрудары мехкорпусов сорваны ударами авиации противника, которая «гонялась за каждой автомашиной», «вывела из строя до 60 – 70% танков», «разбила все тылы танковых дивизий» и т.п. Теперь Ставка надеялась, что мощные удары советской авиации смогут если и не разгромить моторизованные колонны противника, то хотя бы затормозить их непрерывное продвижение на восток. Из текста Директивы («бомбардировать с высоты 400 метров, не мелкими группами, а полками») видно, что уже на пятый день войны в Ставке верно поняли многое из того, что в последующие пять десятилетий не хотели видеть два поколения советских историков. Однако в главном маршал Тимошенко ошибался – вооружением той эпохи разгромить с воздуха танковую дивизию можно было только на бумаге панических донесений…
Через два дня командир 3-го ДБАК докладывал в штаб ВВС фронта:
«26.6. выполнялись задачи всеми полками ДБ-3 в течение всего дня, уничтожали танковые части противника в районе Молодечно, Вильно, Ошмяны, Крево, не допуская продвижения их юго-восточнее рубежа Раков, Радошковичи (35 км от Минска). Сделано 254 самолёто-вылета ДБ-3 (сражение танков с ДБ-3). Бомбили с низких высот, применяя метод пикирования, и, кроме того, пулемётный обстрел мотоколонн… В результате противник понёс потери танков, автомашин, бензоцистерн…
Налицо на 28.6 исправных 80, неисправных 17 самолётов и 10 Як-4 (лёгкий двухмоторный бомбардировщик, самолёты этого типа перегонялись из Москвы на Западный фронт и таким образом оказались на аэродромах Смоленского аэроузла. – М.С.) Экипажей налицо 136…» (334)
254 вылета, выполненных в течение одного дня примерно сотней дальних бомбардировщиков. С таким напряжением не воевало ни одно соединение бомбардировочной авиации западных округов/фронтов. Даже с учётом того, что расстояние от аэродромов Смоленского аэроузла до объекта атаки сократилось к тому дню до 300 км, цифры эти выглядят почти невероятными. Именно 26 июня, атакуя в районе посёлка Радошковичи (на шоссе Молодечно – Минск) немецкую танковую колонну, погибли экипажи капитанов Николая Гастелло и Александра Маслова (207-й ДБАП). Имя одного из них перешло из истории в легенду…
Отнюдь не бездействовала и единственная оставшаяся в составе ВВС Западного фронта истребительная дивизия (43 ИАД). В составе дивизии было четыре истребительных полка (160, 161, 162 и 163-й). Как видно по номерам, полки, да и вся дивизия в целом была относительно «молодой» (сформирована осенью 1940 г.). Это обстоятельство пошло на пользу дела: старой, с большим физическим износом, матчасти в дивизии не могло быть по определению, а новейшие, но ещё очень «сырые» истребители (МиГ-3, Як-1) отправляли в первую очередь в заслуженные, многоопытные соединения (вроде 9-й САД). В результате истребительные полки 43-й ИАД накануне войны были вооружены добротными «ишаками» (только 160-й ИАП был полностью на «чайках») последних модификаций, с мощными моторами М-62/М-63, с минимальным износом. «Матчасть новая, исправная, в хорошем состоянии», – читаем мы в докладе командования ВВС ЗапОВО от 15 мая 1941 г.
Командир дивизии генерал-майор Г.Н. Захаров был молод годами (1908 г.р.), но назвать его «малоопытным» категорически нельзя. К июню 41-го Захаров уже отвоевал две войны (в небе Испании и Китая) и успел поработать командующим ВВС Сибирского военного округа. В дальнейшем генерал-майор Захаров стал Героем Советского Союза, кавалером множества орденов, командиром 303-й ИАД, в составе которой был знаменитый полк «Нормандия – Неман», укомплектованный французскими лётчиками-добровольцами, а после войны написал известную книгу воспоминаний «Я – истребитель». (238) В силу всех этих причин и сам генерал Захаров, и его 43-я авиадивизия стали весьма известными в узких кругах наших соотечественников, интересующихся историей войны. На страницах мемуаров боевая подготовка 43-й ИАД выглядит замечательно:
«Небо над аэродромом дрожало от гула моторов… Всё гудело, взлетало, стреляло, садилось с утра до вечера каждый день… Нам говорили: «У вас хорошая техника, прекрасно оборудованный аэродромный узел, вам дано право отбирать лучших выпускников лётных школ, на вас не экономят горючее. От вас же требуется одно – как можно быстрее сделать дивизию боеспособной». Задача стояла предельно ясная, и мы усиленно занимались лётной подготовкой…»
