С нами работает один полудурок. Я сейчас и не вспомню, как его зовут. Миша, Гриша, как-то так. Знаешь, такое толстое бородатое ничтожество. С утра до вечера он пыхтит над своими статейками, рассказывает, что во всем виноваты жиды, и раза четыре на дню выходит в туалет передернуть. Такой классический патриот. Как-то раз он позволяет себе раскритиковать меня. В этот момент Карина оказывается рядом. Я понимаю, что это мой шанс. Карина внимательно смотрит на нас, и я начинаю действовать. Вместо того чтобы проглотить обиду, я бросаюсь на коллегу. Мудак тяжелее, крупнее, намного сильнее меня, вообще-то он должен завалить меня, но жирдяй, который целыми днями обещает поставить весь мир на колени, оказывается порядочным дрейфлом. В общем, я избиваю его…
Все ожидают, что отец Карины уволит меня, но тут другие дела. Наш дорогой владелец уже несколько месяцев думает, как бы сократить половину редакции. Я – лучшая для таких действий фигня. Он назначает меня главным редактором, и оскорбленные таким поведением инвестора журналисты пишут по собственному желанию. Вот тебе на! «Лев Смыслов, журналист, который собственным примером показал, как важно отстаивать свои права!» Мама не верит своим ушам. Она думает, что я обманываю ее. Не верят и мои университетские друзья. Парень учится на втором курсе филфака, и вдруг на тебе – главный редактор! Теперь я не сомневаюсь, что Алиса будет моей. Ты даже не представляешь, какое количество постелей я перепахиваю в первую же неделю. Как только по факультету разносится слух, что Смыслов возглавил газету, девочки буквально вешаются на меня.
Мне выдают первый аванс – аванс, который не вмещает моя голова! Я хожу по клубам, напаиваю принцесс. Раньше Кало достал бы мне отличную дурь, но теперь он в Москве. Что ж, я беру у других. Моя жизнь прекрасна, и я как-то сразу забываю, что все это время меня ждет она, моя будущая жена.
Мне никогда не нравилась большая женская грудь. Нет, ну то есть плоскодонки мне тоже не очень нравятся, но огромные сисяндры…
– Лев!
– А что Лев? Я тебе говорю как есть. У Карины оказалась исключительно большая и некрасивая грудь. Такие, знаешь, висюли.
– Лев, ты уже пьян!
– Да не, малой, в том-то и дело, что не пьян. Когда мы впервые трахаемся, я понимаю, что никогда не полюблю эту женщину. Каждый день смотреть на это уродство. Чертовы порнофильмы – слишком много я посмотрел у Кало. Ты растешь, тебе кажется, что у всех девочек такие же красивые тела, как у порноактрис, а потом… у одной волосы на сосках, у другой такие дела…
Всякий раз, когда мы оказываемся в постели, я закрываю глаза. Она все шепчет: «Смотри, смотри на меня», а я, если только получается, стараюсь сделать все до того, как она успеет расстегнуть лифчик. Я рад шутить с ней, рад болтать обо всем, но только не спать. Я хочу дружить, но Карине уже нужны дети. Я, конечно, даже представить себе не могу, что после нашего третьего свидания она прется выбирать люльку. Поразительно, как женщина может выдумать себе реальность и тотчас начать в ней существовать. Мы, вроде как, только знакомимся, а она уже думает о мебели в гостиной…
В общем, все как-то сразу усложняется. Я понимаю, что с Кариной нужно завязывать, но только не понимаю как. К тому же эта работа. У меня налаживаются дела, появляется служебная машина, съемная квартира на Малой Конюшенной. Я наконец делаю какой-то очень важный и правильный шаг. Карина мне не нужна, но как от нее избавиться? Не убивать же ее, да? Я надеюсь, что она отвалится сама собой. В конце концов, она же не дура?! Она же должна все видеть и понимать.
С другой стороны, я оставляю за ней возможность стать моей женой. Я прикидываю, что если она сама додумается сделать операцию, то, вполне возможно, все еще будет нормально…
Мы путешествуем. Часто. Я оформляю наши поездки как командировки. В действительности мы тратим деньги ее отца. Прекрасно понимая это, Карина прессует меня. Мне приходится заниматься с ней сексом, и теперь все чаще она делает вид, что забыла презервативы. Когда резинки достаю я, моя будущая женушка говорит, что не хочет ничего ждать, будто одна секунда может на что-либо повлиять.
За исключением этого противостояния, наша жизнь вполне себе хороша. Мы ходим по музеям современного искусства, обедаем в дорогих ресторанах и заказываем только особенное вино. Карина дает мне дубликат своей карты, и теперь каждый день я могу снимать приличные суммы. Я покупаю себе новые брюки, рубашки, кроссовки. Понятное дело – от всего этого кругом идет голова. Я могу не появляться на работе неделями. Удивительное время, если бы не одно «но» – Карина таки докручивает свою пластинку про детей. Я все отговариваю ее, все шепчу, целуя: «Милая, дорогая, куда же нам спешить, куда?», но она и не думает слушать. Карина стоит на своем. Несколько раз мы даже ссоримся, и довольно серьезно. Я понимаю, что, если хочу и дальше снимать квартиру в центре, должен пойти на уступки. Твой брат заявляет, что к ребенку пока не готов, но протягивает девушке колечко. Мы уезжаем в город, где прошли три великие чумы, и, под предлогом того, что я пишу важный текст про любимую команду местных евреев, в течение двадцати дней планомерно выжигаем карточку ее отца.
По возвращении мы расписываемся. Я прошу, чтоб церемония была тихой. Собственно, я никого и не приглашаю. Ни друзей, ни тебя, ни мать. Мама узнает, что я женился, кажется, годом спустя. Мне удается убедить Карину, что все эти торжества – полная ерунда. Я хочу, чтобы все было шито-крыто. Все-таки я все еще рассчитываю, что, как только встану на ноги, разведусь и признаюсь в любви Алисе.
Тесть дарит нам пентхаус. У меня появляется собственный кабинет. После жизни в Купчино во все это сложно поверить. Я сплю в тишине. Каждый день к нам приходят две домработницы: одна только убирается, вторая готовит. Ты только представь себе – я ничего не делаю сам. За продуктами ездит водитель, если что-то ломается – в доме тотчас появляются мастера. Каждое утро, открыв холодильник, я понимаю, что сбылась моя мечта. Мне нравится смотреть на забитые продуктами полки. Единственной нашей проблемой становятся мокрицы, которых не вытравить.
Через несколько месяцев Карина протягивает мне тест. Я беру в руки эту дурацкую пластмассину и, словно температуру на градуснике, пытаюсь сбить полоски. Ни фига. Ну и ладно, думаю, была ни была. В конце концов, от детей еще никто не умирал.
Девять месяцев пролетают быстро. В день рождения дочери я решаю, что история с Алисой окончена. Не знаю почему, но я убежден, что дочь не может жить без отца. Я не люблю Карину, но понимаю, что теперь она будет со мной всегда.
И я перестраиваюсь. Примиряюсь, спасаюсь. Десять лет комфорта. Я завожу молоденькую секретаршу и увеличиваю количество командировок. Впрочем, с этим проблем нет. В первые годы Карина так счастлива, что не замечает меня. Отправляясь в Вену или Брюссель, я покупаю билеты не только себе, но и какой-нибудь умеющей держать язык за зубами однокурснице. Окончив университет – выбираю из подчиненных. Мы проводим несколько дней в отеле и разлетаемся по домам. Я даже не разговариваю со своим эскортом. Обыкновенная мастурбация женским телом на фоне уродской груди собственной жены, которая после родов становится еще хуже.
