То же самое до него делал его отец, и отец его отца, и отец отца...
Глава 2
Искатели
Румыния, Савиршин, вечер первой пятницы августа 1983 года.
Кабачок “Гастстуб”, приютившийся на крутом склоне горы на восточной окраине городка, в том месте, где, делая множество крутых поворотов, извилистая дорога уходит вверх и исчезает среди сосен.
За выщербленным, потемневшим от времени, грубо сколоченным круглым деревянным столом в одном из углов бара сидели рядышком трое американцев, по виду похожих на туристов. Одеты они были довольно свободно и небрежно. Один из них курил сигарету. На столе перед ними стояли кружки с пивом местного производства, которое не было крепким, но обжигало горло и прекрасно освежало.
Возле стойки бара сидели двое местных охотников — горцев, рядом с которыми лежали их ружья, такие старые, что их можно было с уверенностью назвать историческими реликвиями. Эти двое оживленно болтали, хлопали друг друга по спине и хвастали друг перед другом своей доблестью и удалью, причем не только на охоте, ибо чуть больше часа назад один из них вдруг с удивленным выражением отшатнулся от бара, издал какой-то невнятный звук и, пошатываясь, выбежал через дверь в серо-голубые сумерки туманного вечера. Его ружье так и осталось лежать на стойке, откуда с превеликой осторожностью его взял бармен, чтобы спрятать подальше от любопытных глаз, после чего вновь вернулся к своим обычным занятиям и продолжил мыть и протирать стаканы и кружки.
Собутыльник ушедшего охотника, а возможно, и его сообщник в каком-либо неблаговидном деле, продолжая громко хохотать и стучать кулаками по стойке бара, допил сливовицу, оставленную его приятелем, отодвинул пустой стакан и обвел взглядом помещение в поисках дальнейших развлечений. И, конечно, тут же обратил внимание на американцев, разговаривавших за столом. Надо заметить, что они говорили как, раз о нем, но он, безусловно, этого знать не мог.
Он заказал себе еще одну порцию, велел подать гостям за столом то, что они пожелают, и направился к сидевшим в углу американцам. Прежде чем выполнить заказ, бармен взял со стойки ружье и аккуратно положил его рядом с первым.
— Гогошу, — проревел старый охотник, ткнув себя большим пальцем в закрытую кожаной курткой грудь. — Эмиль Гогошу. А вы кто? Туристы, наверное?
Он говорил по-румынски, на местном диалекте, испытавшем на себе влияние венгерского языка. Все трое улыбнулись ему в ответ, правда двое из них несколько натянуто. Третий, однако, перевел им слова охотника и быстро ответил:
— Да, мы туристы. Из Америки, из Соединенных Штатов Америки. Присядьте с нами, Эмиль Гогошу, и давайте побеседуем.
— Вот как? — удивленно проговорил охотник. — Вы знаете наш язык? Вы служите гидом при этих двоих? Весьма полезное и прибыльное дело, правда?
— О господи, нет же! — рассмеялся молодой человек. — Я такой же, как и они, американец, я вместе с ними.
— Невероятно! — воскликнул Гогошу. — Как это так? Никогда раньше не слышал ни о чем подобном! Чтобы иностранцы говорили по-нашему?! Вы меня, конечно же, разыгрываете?
Гогошу был потомственным румынским крестьянином. У него была коричневая обветренная кожа, седые, похожие по форме на бычьи рога усы, пожелтевшие посередине от постоянного курения трубки, густые длинные бакенбарды, тянущиеся до самой верхней губы, и проницательные серые глаза под нависшими седыми бровями. На нем была сшитая из кусков кожи куртка с высоким воротником, застегнутая до самой шеи, а под ней — белая рубашка с длинными рукавами. Меховая шапка прочно держалась под правым погоном куртки, а пропущенный под левым погоном полузаполненный нагрудный патронташ наискось пересекал грудь и уходил под правой рукой на спину. На широком кожаном ремне висели ножны с охотничьим ножом и несколько мешочков. Сшитые из грубой ткани штаны были заправлены в высокие, закрывающие икры, сапоги из свиной кожи. Несмотря на невысокий рост, он выглядел сильным, жилистым и очень выносливым. В целом это была весьма живописная личность.
— Мы как раз беседовали о вас, — сказал ему переводчик.
— Вот как? Надо же! — Гогошу переводил внимательный взгляд с одного на другого. — Обо мне? Стало быть, я привлек ваше внимание и вызвал у вас любопытство?
— Скорее, восхищение, — ответил хитрый американец. — Вы, судя по всему, охотник, причем весьма опытный и умелый, как нам кажется. А потому вы должны знать эти горы как свои пять пальцев, или мы ошибаемся?
— Никто не знает их лучше, чем я! — воскликнул Гогошу, однако он при этом несомненно лукавил. — Вам нужен проводник, не так ли? — прищурившись, спросил он.
— Возможно, — медленно кивнул головой его собеседник. — Но проводники бывают разные. Бывает и так: вы просите его показать развалины старого замка в горах, и он обещает вам с три короба, утверждает, что это будет замок самого графа Дракулы. А потом приводит вас к груде камней, похожей на развалившийся свинарник... Так вот, Эмиль Гогошу, нас действительно интересуют древние руины. Мы хотим их заснять, сфотографировать... ну, скажем, для того чтобы лучше почувствовать атмосферу этих мест, создать соответствующее настроение.
Бармен принес им напитки, и Гогошу откинулся на стул, выпрямив спину.
— Так-так! Так вы, значит, хотите снимать здесь кино, один из этих фильмов? Старый вампир, преследующий в своем замке таких грудастых девушек? Да-да, я видел их, фильмы, конечно. Там, в долине, в Лугойе, есть кинотеатр. Нет, девушек я, конечно, не видел — все красивые сиськи давно уже перевелись в этих местах, скажу я вам. Остались только дряблые да высохшие. Вот так-то, ребятки! Но фильмы я видел. Так, стало быть, вот что вы ищете здесь — руины?
Как ни странно, но после очередного выпитого стакана старый охотник даже, казалось, протрезвел, глаза его приняли более осмысленное выражение, и он внимательно, одного за другим, изучал американцев. Прежде всего того, кто был переводчиком. Этот человек его очень заинтересовал — необычная личность, особенно если учесть, что он знал местный язык. Он был высок, что-то около шести футов, строен и широкоплеч. Вглядевшись попристальнее, Гогошу пришел к выводу, что этот человек не американец, во всяком случае не чистокровный.
— Как вас зовут? Как ваше имя? — охотник схватил молодого человека за руку и сжал ее... но тот вдруг резко отдернул руку и спрятал под стол.
— Джордж, — быстро ответил владелец спрятанной руки, явно недовольный проявленным к нему излишним вниманием. — Джордж Вульп.
— Вульп? — расхохотался старый охотник и с такой силой хлопнул ладонью по столу, что подпрыгнула стоявшая на нем посуда. — О, в свое время я знавал нескольких людей под такой фамилией. Но почему Джордж? Какое отношение имеет такое имя, как Джордж, к фамилии Вульп? Ну, ладно, продолжим, и давайте говорить откровенно... вы хотели сказать Георг, не так ли?
И без того темные глаза собеседника потемнели еще больше, и в них возникло выражение грусти, но тут же исчезло, и молодой человек обменялся понимающим взглядом с охотником.
