— Я должен сделать это.
— Это твое окончательное решение?
— Да.
Она печально опустила голову, высвободилась из его объятий и отошла в сторону.
— Я передам им твой ответ, Гарри. Что ж, не буду больше спорить с тобой. Но ты должен знать вот о чем: ты получишь предостережения. Их будет два, и они будут не очень приятными. Одно ты получишь от них, здесь, во сне. Второе ждет тебя в реальном мире. Два предостережения, Гарри. И если ты не примешь их во внимание... Это останется на твоей совести.
Она стала медленно удаляться от него, двигаясь среди надгробных камней, и туман постепенно поглощал ее. Он хотел последовать за ней, но не смог, невидимые силы помешали ему сделать это — ноги словно приросли к камням дорожки, слились с ними.
— Предостережения? Какие предостережения?
— Иди по этой дорожке, — ответила она. — Там ты найдешь одно из них. А другое придет к тебе от человека, которому тебе следует поверить. Оба они укажут на то, что ждет тебя в будущем.
— Будущее неопределенно, мама! — крикнул он вслед уже по грудь скрытой туманом фигуре. — Никто не может ясно его предвидеть! Никто не может с уверенностью предсказать!
— Ты можешь считать, что это твое возможное будущее, — ответила она. — Твое и еще двоих людей. Того, кого ты любишь, и того, кто попросил тебя о помощи...
Гарри показалось, что он ослышался.
— Что? — изо всех сил напрягая голос, прокричал он. — О чем ты говоришь, мама?
Но ее фигуру, голос и мысли унес клубящийся во сне туман, и она растаяла в нем.
Гарри посмотрел туда, куда она ему указала.
Надгробия вокруг возвышались, словно гигантские кости домино, вершины которых исчезали во мгле. Они производили мрачное, зловещее впечатление, как и сама дорожка между ними, указанная матерью. Может быть, ему лучше ничего не знать о “предостережениях”? Может, ему не следует идти? Но идти ему и не пришлось — сон сам перенес его в нужное место.
Не в силах сопротивляться, Гарри медленно двигался среди огромных надгробий, влекомый неведомыми силами из его сна, которым, он знал, он не имел права противостоять. В конце прохода между могильными камнями он увидел пустое пространство, окутанное туманом. Здесь было холодно и одиноко. А за этим пустым пространством...
Он увидел стоявшие рядом и еще более зловещего вида, чем остальные, три надгробных камня. Гарри двигался в направлении к ним через пустое пространство. Когда он приблизился к тому месту, где они возвышались над землей, невидимые силы сна мягко остановили его и предоставили самому себе. Когда Гарри поднял глаза, туман, окутывавший надгробия, медленно рассеялся. И Гарри увидел высеченные на их поверхности грубыми, геометрической формы буквами “предостережения”, оставленные для него теми, с кем говорила его мать.
Надпись на первом камне гласила:
Бренда Коуэлл
Родилась в 1958 г.
Вскоре умрет в родах
Она любила и была очень любима
На втором камне было написано:
Сэр Кинан Гормли
Родился в 1915 г.
Вскоре умрет в муках
Выдающийся патриот
А на третьем он прочел:
Гарри Киф
Родился в 1957 г.
Мертвые будут оплакивать его.
— Нет! — в отчаянии закричал Гарри.
Он отпрянул от тускло поблескивавших камней, споткнулся, широко раскинул руки, чтобы не упасть...
...И ударился о маленький прикроватный столик. Он долго лежал так, не в силах избавиться от шока, испытанного во сне, пытаясь унять биение готового вырваться из груди сердца. И снова резко дернулся, когда раздался телефонный звонок.
Это был Кинан Гормли. Дрожа как в лихорадке, Гарри плюхнулся в кресло и поднес к уху трубку.
— А... это вы, — сказал он.
— А что, я для вас большое разочарование, Гарри? — спросил Гормли, однако без тени юмора в голосе.
— Нет, просто я спал, и вы разбудили меня.
— О, мне очень жаль. Но время идет, и я...
— Да! — под влиянием порыва произнес Гарри.
— Что? — Гормли, казалось, был удивлен. — Вы ответили “да”?
— Я хочу сказать, что присоединяюсь к вам. Во всяком случае, я приду к вам, и мы обо всем поговорим.
Как и обещал, Гарри все это время обдумывал предложение Гормли, но окончательное решение его заставил принять сон, который в действительности был чем-то гораздо большим, чем сон. Мать сказала ему, что появится человек, которому следует верить, который попросит его о помощи. Кому же им быть, как не Гормли? До сих пор шансы на то, что он присоединится к экстрасенсам Гормли, были пятьдесят на пятьдесят, он мог согласиться, а мог не согласиться. Но теперь, если у него появится хоть какая-то возможность изменить то, что Мэри Киф назвала его “возможным” будущим, и не только его, но и Бренды, и Гормли, то...
— Но это же великолепно, Гарри! — в голосе Гормли отчетливо слышалось возбуждение. — Когда вы придете? Вам необходимо встретиться с очень многими людьми. Нам необходимо столько показать вам, столько сделать!
— Не сейчас, — Гарри старался затормозить ход событий. — Я хочу сказать, что приду к вам в ближайшее время. Когда смогу...
— Когда сможете? — Гормли был явно разочарован.
— В ближайшее время, — вновь повторил Гарри. — Как только покончу... с делами.
— Хорошо, — голос Гормли несколько сник. — Пусть будет так. Только, пожалуйста, Гарри, не откладывайте это надолго, хорошо?
— Я не стану откладывать, — и Гарри повесил трубку. Не успел он сделать это, как телефон зазвонил снова, — Гарри не успел даже отойти. Он снова снял трубку.
— Гарри? — Это была Бренда. Голос ее был тихим и спокойным.
Не дав ей ничего сказать, Гарри заговорил сам:
— Бренда? Послушай, любимая... Я думаю... Я хочу сказать, что мне бы хотелось... я хочу сказать... о, дьявол! Давай поженимся!
— О, Гарри! — Она вздохнула, и в голосе ее Гарри почувствовал огромное облегчение. — Я так рада, что ты предложил мне это, прежде... прежде...
— Давай поженимся побыстрее, — прервал он ее, изо всех сил стараясь не выдать своего волнения, потому что перед его глазами вновь возник увиденный во сне надгробный камень с именем Бренды на нем.
— Но именно поэтому я и звоню тебе, — сказала она. — Именно поэтому я так рада, что ты сказал мне это. Понимаешь, Гарри, нам и так, наверное, пришлось бы...
Для Гарри Кифа ее сообщение вовсе не было сюрпризом.
Глава 12
Середина декабря 1976 года. После долгого жаркого лета природа решила отыграться. Зима обещала быть очень суровой. Борис Драгошани и Макс Бату направлялись в Англию из мест значительно более холодных. В любом случае погодные условия их мало волновали. Они их просто не принимали во внимание. Холод как нельзя больше устраивал их: он прекрасно сочетался с холодной безжалостностью их сердец и полностью соответствовал леденящей кровь цели путешествия. А целью этой было убийство, обычное и заурядное.
