— Прекрасно. Только помните, всякий разговор здесь небезопасен.
Раздался щелчок, потом какое-то шипение, и наконец Драгошани услышал:
— Драгошани, это ты?
Голос был молодым, но на удивление твердым. Он никак не сочетался с отсутствующим выражением изможденного лица, которое Драгошани видел на берегу замерзшей реки в Шотландии.
— Да, это Драгошани. Что вам нужно от меня, Гарри Киф?
— Мне нужен ты, некромант! — услышал он холодный жесткий голос. — Мне нужен ты, и я до тебя доберусь!
Драгошани оскалился, обнажив длинные острые зубы. О, этот тип умен, смел, этот нахал опасен!
— Я не знаю, кто вы, — презрительно прошипел он, — но вы определенно сошли с ума! Немедленно объяснитесь, или я вешаю трубку.
— О, все очень просто, “товарищ”, — голос на другом конце провода стал еще жестче. — Мне известно, что ты сделал с сэром Кинаном Гормли. Он был моим другом. Око за око, Драгошани, и зуб за зуб. Как ты мог убедиться, этой мой принцип. Считай, что ты покойник.
— Даже так? — ехидно засмеялся Драгошани. — Я покойник, говорите? А вы ведь тоже умеете общаться с покойниками, не так ли, Гарри?
— То, что ты видел у Шукшина, это пустяки, “товарищ” — ответил ледяной голос. — На самом деле тебе известно далеко не все. Даже Гормли всего не знал.
— Блеф, Гарри, — сказал Драгошани, — я видел, на что вы способны, и я вас не боюсь. Я дружу со смертью. Она рассказывает мне все.
— Это хорошо, — ответил голос, — потому что скоро тебе придется разговаривать с ней лицом к лицу. Ты знаешь, что я могу? Что ж, подумай об этом, потому что в следующий раз я сделаю то же самое с тобой.
— Ты бросаешь мне вызов, Гарри, — Драгошани угрожающе понизил голос.
— Да, вызов! — ответил Киф. — И победитель получает все!
В жилах Драгошани забурлила валашская кровь. Он весь горел от нетерпения.
— Но где мы встретимся? Я сейчас вне пределов вашей досягаемости. А завтра между нами будет лежать полмира.
— Да, я знаю, что ты бежишь, — презрительно отозвался Киф, — но я найду тебя, и скоро! И тебя, Бату, Боровица!.. И снова Драгошани, хищно оскалившись, прошептал:
— Наверное, нам следует встретиться, Гарри Киф, но где и как?
— Узнаешь, когда придет время, — ответил голос. — Я хочу, чтобы ты знал еще вот что: тебе придется намного хуже, чем Гормли.
Неожиданно Драгошани почувствовал, что от холодного, ледяного голоса Кифа у него кровь застывает в жилах. Он встряхнулся, чтобы взять себя в руки, и ответил:
— Прекрасно, Гарри Киф! Где угодно и когда угодно. Я буду ждать тебя.
— И победитель получит все, — еще раз повторил голос. Раздался слабый щелчок, и в трубке послышались короткие гудки.
Драгошани долго не сводил глаз с зажатой в руке телефонной трубки, затем с силой швырнул ее на место.
— Я тебя одолею, Гарри Киф; — скрежеща зубами, прорычал он. — Можешь не сомневаться, я получу все!
Глава 14
Возвратившись в середине следующего дня в особняк в Бронницах, Драгошани не застал там Боровица. Секретарь сказал, что два дня назад умерла Наташа Боровиц и Григорий Боровиц оплакивает ее на даче и пробудет там рядом с женой еще день или два. Несмотря на предупреждение секретаря о том, что Боровиц просил не беспокоить, Драгошани все же позвонил.
— А, Борис, — отозвался Боровиц пустым и как никогда мягким голосом. — Значит, ты вернулся.
— Григорий, прими мое соболезнование, — произнес в ответ Драгошани, следуя установленному порядку, обычаю, смысл которого ему не совсем был понятен. — Но я подумал, тебе будет приятно узнать, что я выполнил твое задание. И сделал больше, чем ты хотел. Шукшин мертв. Гормли мертв. И я знаю абсолютно все.
— Хорошо, — равнодушно произнес Боровиц. — Но пожалуйста, давай не будем говорить о смерти. Не сейчас... Я пробуду здесь еще неделю. После этого... мне потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя. Я любил эту ворчливую упрямую старуху. По словам врачей, у нее была опухоль в голове, которая вдруг резко увеличилась. Наташа под конец была такая тихая. Мне очень не хватает ее. Она от меня никогда ничего не скрывала. И это так приятно.
— Мне очень жаль, — сказал Драгошани. Но Боровиц резко прервал его.
— Отдохни, — сказал он-. — Напиши пока отчет. Доложишь через неделю или дней через десять. Ты хорошо выполнил свою работу.
Драгошани сжал трубку телефона.
— Отдых мне сейчас как раз кстати, — ответил он. — Я смогу навестить старого друга. Григорий, могу я взять с собой Макса Бату? Он тоже хорошо поработал.
— Да, да, и больше не беспокой меня. До свидания, Драгошани.
На этом разговор и закончился.
* * *
Драгошани не любил Бату, но у него относительно Макса имелись свои планы. В любом случае, из него получится удобный попутчик, он мало говорит, держится более или менее сам по себе и неприхотлив в запросах. Он, правда, испытывал страсть к сливовице, но это пристрастие не превращалось в проблему. Маленький монгол мог пить ее, пока из ушей не потечет, но при этом казался абсолютно трезвым. Важен был лишь внешний вид.
Зима была в самом разгаре, поэтому они поехали поездом, который много раз останавливался в пути. До Галаца они добирались около полутора суток. Драгошани взял на прокат машину с противоснежными цепями, что обеспечивало им полную независимость, и Драгошани был очень этим доволен.
В конце концов, когда они к вечеру второго дня путешествия оказались в комнате, снятой Драгошани в крошечной деревушке недалеко от Валени, Борис вдруг почувствовал, что его угнетает молчание Бату, и спросил:
— Макс, неужели вас не интересует, что мы собираемся здесь делать, зачем приехали? И почему я взял вас с собой?
— Совершенно не интересует, — ответил Бату. — Думаю, что вы сами скажете мне об этом, когда сочтете нужным. В конце концов какая разница? Я люблю путешествовать. Возможно, товарищ генерал в следующий раз пошлет меня с заданием в другие страны.
"Нет, Макс, никто, кроме меня, больше не будет давать тебе заданий”, — подумал Драгошани, но вслух произнес:
— Может быть.
* * *
К тому моменту, когда они закончили ужинать, наступила ночь. И тогда Драгошани впервые намекнул Бату на то, что их ожидает впереди.
— Сегодня чудесная ночь, Макс, — сказал он. — Звезды светят ярко и на небе ни облачка. Это как нельзя кстати, потому что нам предстоит поездка на машине. Мне необходимо кое с кем поговорить.
По пути к крестообразному хребту они проехали поле, в одном из углов которого возле приготовленной для них соломы сгрудились овцы. Вокруг тонким слоем лежал снег, но температура воздуха была вполне приемлемой. Драгошани остановил машину.
