– Уф, хорошо, что мы не окружены сплошными проклятиями. Может, мы могли бы наслать заклятие на Шона – чтобы он сам пригласил меня пройтись?
– Лори, – со стоном отвечаю я.
– Я просто пошутил.
Брат умоляюще складывает руки, но я вижу, как в его голове крутятся шестеренки.
– Никаких заклятий! – Я трясу пальцем у него перед носом, а потом еще откусываю от яблока, обдумывая тем временем наш следующий шаг.
– А себе ты ничего не купил? – спрашиваю я, заметив, что в отличие от меня Лори не жует.
Он показывает мне бумажный пакет.
– Манго.
Я вытираю с подбородка сок.
– Ты что, по дороге собираешься это есть?
– Нет, – отвечает он, – потом. Очень вкусно, если добавить ванильного мороженого.
– А когда ты успел добыть мороженое? – спрашиваю я, пока мы переходим улицу и направляемся в парк.
– Я еще не добыл, – ухмыляется Лори. – Мне кажется, мы найдем его в одном из магазинов по дороге.
Но на нашем пути больше не будет магазинов. То, что я вижу в парке, заставляет меня изменить направление. После получасовой прогулки Лори намекает, что хорошо бы нам уже выйти из парка и все-таки поискать мороженое, но тут я вижу этого человека.
Он художник или хочет им быть, и я сразу же чувствую родство с ним. Кроме того, он нравится мне, потому что сидит прямо под ангелом, к которому Стивен привел меня вскоре после моего переезда в Нью-Йорк. Это место меня успокаивает. Хотя мир стал уходить у меня из-под ног после того, как я узнала о Стивене, а теперь и о себе, это место в парке напоминает мне, что, какое бы безумие ни уготовила нам жизнь, у нас со Стивеном всегда будет этот уголок. И мы тоже будем друг у друга.
Этот человек молод – ему лет двадцать с небольшим, на нем очки в толстой пластмассовой оправе, а одежда самая разношерстная. Он уставился на пустой холст, перебирая кисти в руке, точно колоду карт.
Я замираю, разглядывая его.
Лори смотрит на меня долгим взглядом.
– Мы проведем тут какое-то время?
– Пожалуй, да, – отвечаю я.
Брат плюхается на траву и роется в сумке в поисках манго.
– Что ж, ладно, – говорю я себе.
Каждый раз, когда я принимаюсь за свою новую деятельность, у меня такое чувство, что я делаю это впервые и что-то не сработает. Но через мгновение все вокруг расплывается, и я снова попадаю на «задний план». В фокусе остается только художник. Я жду, стараясь выровнять дыхание. Воздух вокруг молодого человека начинает двигаться, обретать форму. Это не похоже на падающую солому, скорее это нити, обвивающиеся вокруг его тела. Могу поклясться, я слышу тихое, напоминающее сердитый шепот шипение; оно обволакивает его тело по мере того, как двигаются нити. Я чувствую, как они завязываются в узлы, стягиваются все крепче.
Я возвращаюсь с «заднего плана», слегка потрясенная тем, что увидела.
Лори вскочил на ноги. Он хватает меня за запястья, стараясь успокоить. Пальцы у него липкие от сока манго.
– Что случилось?
– Он лишен вдохновения, – говорю я.
– Этот художник?
Я качаю головой.
– Ему перекрыт доступ к источнику творчества. В этом его проклятие.
– И оно не такое, как то, что было у дамы, пытавшейся поймать такси?
– Да, – говорю я. – Это проклятие надолго. Оно опутало художника. И у него был звук.
Лори отшатывается.
– У проклятий бывают звуки?
– В его случае – да.
Я смотрю на художника.
Он встает и бросает кисти в сумку. Он пинает пустой холст, распугивая стаю голубей. Так и оставив холст лежать, молодой человек бредет прочь от фонтана.
– Значит, это проклятие хуже, – говорит Лори, провожая художника взглядом.
Я не отвечаю. В этом нет необходимости.
– Что ж, тогда пойдем, – предлагает Лори.
– Куда? – спрашиваю я, все еще глядя художнику вслед. Его плечи, поначалу сердито приподнятые, опускаются в отчаянии по мере того, как он исчезает на тропинке.
Лори ждет, пока я обращу на него внимание.
– Пойдем посмотрим, как выглядит проклятие Стивена.
Видно, что Стивен удивлен моим появлением. И еще больше удивлен, заметив, что рядом со мной Лори.
– Привет, – он быстро приходит в себя, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.
Я удерживаюсь от соблазна сразу же посмотреть на его проклятие. Его непременно нужно предупредить, прежде чем мы приступим. Хотя мы и знаем, что проклятие есть, и даже знаем его историю, такое глубокое погружение в эту тему перенесет нашу исследовательскую деятельность на следующий уровень.
Я крепко обнимаю Стивена, не находя слов после того, что я созерцала сегодня днем. К счастью, у Лори таких проблем нет.
– Она может их видеть! – Он вразвалочку заходит в квартиру Стивена, опережая нас.
– Ты о чем? – Стивен обнимает меня за талию, и мы следуем за Лори в гостиную.
Поскольку я не хочу, чтобы Лори продолжал говорить за меня, я перебиваю его, хотя он и закатывает глаза:
– Заклятия. Я могу видеть заклятия.
– Но Милли сказала… – осторожно начинает Стивен.
– Я знаю, – перебиваю я, садясь на диван и подбирая под себя ноги. – Но я думаю, что именно это она имела в виду, говоря, что у меня это свойство от природы. Я могу видеть заклятия. Именно их я и рисовала.
Стивен садится рядом со мной, откидываясь назад. В течение какого-то времени он хранит молчание. Лори делает нетерпеливый жест, но я не обращаю на него внимания. Я не хочу продолжать без согласия Стивена.
Наконец он делает глубокий выдох.
– И как они выглядят?
– Они принимают разные формы… У некоторых есть звук – в зависимости от цели заклятия.
У Стивена напрягается челюсть.
– И ты здесь, чтобы увидеть мое проклятие.
– Только конечно если ты согласишься, – торопливо говорю я.
– А почему бы ему не согласиться? – спрашивает Лори.
– Действительно, почему бы и нет? – бормочет Стивен себе под нос. И спустя мгновение прибавляет: – Давай.
– Ты уверен? – Я не хочу его торопить.
Он кивает, закрывая глаза.
Я хочу держать его за руку, но беспокоюсь, что это может помешать мне увидеть проклятие. Мое сердце отчаянно бьется. Мне приходится несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем удается вытащить себя из комнаты. В квартире «задний план» оказывается другим – более тихим и закрытым. Я чувствую легкую клаустрофобию, словно стены наступают.
