И Виктория, и Альберт влюбятся в Балморал. Красота, тишина, уединение – место, где у них мог бы быть уютный дом для собственной семьи. Королева писала: «Это место столь чудесно не только потому, что там чистый воздух, а пейзажи прекрасны и спокойны. Дело в атмосфере любви и сердечной привязанности жителей Балморала, которые согревают сердце и утешают».
Замок был небольшим – настолько небольшим, что комфортно себя в нем чувствовала только сама августейшая чета, а вот их свите, и без того малочисленной, приходилось жить в тесноте. Даже министру лорду Мальмесбери, который должен был находиться при королеве для занятия государственными делами, не нашлось кабинета, и ему приходилось работать в спальне, сидя на кровати.
Вот что пишет о своем визите в Балморал в 1849 году Чарльз Гревилль, оставивший обширные мемуары о временах королевы Виктории: «Из Перта в Балморал ведет чудесная дорога. <…> Насколько я не люблю придворную жизнь и все, что с ней связано, я рад, что совершил эту поездку и повидал королеву и принца в их горном уединении, которое, со всей очевидностью, идет им на пользу. Это чудесное место, здание совсем небольшое. Они живут там безо всякой пышности, просто как дворяне, причем небогатые дворяне – небольшой дом, маленькие комнаты, скромное хозяйство. Там нет солдат, и вся охрана суверена и королевской семьи состоит из одного-единственного полицейского, которых ходит кругом, охраняя дом от непрошеных визитеров. Весь «двор» состоит из леди Дуро и мисс Доусон, фрейлин; Джорджа Энсона и Гордона; Бирча, наставника принца Уэльского, и мисс Хильдиард, гувернантки. Живут они очень просто и скромно. Принц каждое утро отправляется на охоту, возвращается к обеду, а затем они отправляются на пешую или верховую прогулку. Королева целый день то в доме, то отправляется куда-нибудь, причем зачастую в одиночестве, навещает деревенские коттеджи, где беседует со старушками. <…>
Вечером мы отправились в комнату, расположенную за столовой – она служит и бильярдной, и библиотекой (хотя книг почти нет), и кабинетом. Королева, принц, ее дамы и Гордон вернулись в столовую, где учитель танцев учил их танцевать рил. Нам (Джону Расселу и мне) не позволили присутствовать на занятии, такчто мы играли в бильярд. Затем все они вернулись, мы немного поговорили, и отправились спать. Так прошел мой визит в Балморал».
Королевская семья увеличивалась с каждым годом, к тому же нужно было принимать гостей, так что вскоре стало ясно, что места не хватает. В газетах писали: «Принято решение построить для королевы новый дворец в Балморале. Его возведут между рекой и старым замком, фасад будет обращен к югу. Приблизительная стоимость работ от восьмидесяти до ста тысяч фунтов. Архитектура будет современной, а красота будет сочетаться с удобством. Через реку Ди выстроят новый мост. Дорога, которая сейчас пролегает через Баллохбин, будет закрыта, и новую хорошую дорогу проложат по правому берегу реки. Старый замок снесут полностью. Участок для нового уже размечен».
В 1852 году королева наконец стала настоящей хозяйкой Балморала – принц выкупил поместье за тридцать тысяч фунтов. В честь этого события на близлежащем холме сложили довольно высокую, почти два с половиной метра, пирамиду из камней. «Наконец, когда пирамида, высотой, как мне кажется, семь или восемь футов, была почти завершена, Альберт вскарабкался на вершину и положил последний камень, после чего трижды прозвучали приветственные возгласы. Это было веселое, чудесное и трогательное зрелище, и я почувствовала, что вот-вот расплачусь».
В 1853 году началось строительство нового здания, и 28 сентября первый камень в основание заложила сама королева, с помощью серебряного мастерка. А под камнем покоится бутылка – в ней лежит пергамент, на котором королева написала дату закладки, и несколько тогдашних монет. В честь этого события был даже дан бал – не столько для гостей, сколько для тех, кому предстояло строить замок.
Следует отдать должное местным строителям – и они сами, и архитектор Вильям Смит были шотландцами – новое здание выстроили довольно быстро, за два года. На этот раз места должно было хватить всем. Отдельное крыло для королевской семьи, отдельное – для обслуживающего персонала, и соединяющая их большая семиэтажная башня; семьдесят комнат, сто восемьдесят окон. Новый замок был выстроен в стиле «шотландских баронов», ставший весьма популярным в XIX веке. Он стал воплощением «викторианской неоготики» – «с многостворчатыми окнами, извилистой каменной резьбой, ступенчатыми причудливыми фронтонами, парапетами с зубцами, с торчащими по углам башенками с узкими окнами, и круглыми башнями с коническими крышами, напоминающими колпаки волшебников».
В своем дневнике королева писала: «7 сентября 1855 года. В четверть восьмого мы прибыли в наш милый Балморал. Странно, очень странно проезжать мимо, вернее, «через» старый дом – ту часть, которая соединяет его и службы, сейчас ломают. Новое здание выглядит чудесно. Башня и комнаты там, где оно соединяется со службами, еще только наполовину завершены, а сами службы не достроены, поэтому все джентльмены (за исключением министра) живут в старом здании, как и большинство слуг; новое здание и службы соединяются длинным деревянным переходом. Когда мы вошли в холл, вслед нам, на счастье, бросили старый башмак. Дом очарователен, комнаты чудесны. Мебель, обои, все просто идеально».
«8 сентября 1855 года. Вид из окон наших комнат, из библиотеки, из кабинета, и из комнат ниже, на долину Ди, с горами на заднем плане – все то, что мы не могли видеть из старого дома – очень красив. Мы прогулялись кругом, и вдоль реки, и осмотрели все, что было сделано, и решили, что еще нужно сделать; а затем мы пошли к нашему бедному старому дому, к нашим комнатам – было довольно грустно видеть их заброшенными; мы обсудили, что нужно оттуда вынести».
«Новые службы и двор превосходны; маленький сад у западной стены, с фонтаном в виде орла, который подарил мне король Пруссии, и который раньше был воранжерее в Виндзоре, необыкновенно хорош, как и четыре клумбы у той стены, которая обращена к Ди. Там стоят четыре щита с гербами, они позолоченные – это очень красиво. А барельеф под нашими окнами, без позолоты, изображает Св. Губерта и Св. Андрея с одной стороны, и Св. Георгия с другой».
Новоселье весело отпраздновали: «Новый дом приносит удачу; с того самого момента, как мы приехали, все было отлично. Через несколько минут Альберт и джентльмены, кто в чем, отправились на холм, к пирамиде из камней, вслед за ними все слуги, и постепенно все население деревни – охранники, слуги, рабочие. Мы ждали, и, наконец, увидели зажженный ими огонь, и услышали приветственные крики. Костер пылал, озаряя все кругом, и мы видели людей, окруживших их – кто-то танцевал, все шумели; Росс играл на волынке, Грант и Макдональд все время стреляли из своих ружей; бедный старый Франсуа д’Альберсон зажег несколько петард, большая часть из которых так и не сработала. Приблизительно через три четверти часа Альберт спустился и рассказал, что никогда не видел такого бурного веселья. Люди поднимали здравицы и пили виски, и были просто в восторге. Казалось, весь дом полон радостного возбуждения. Мальчиков с трудом разбудили, и, когда они наконец проснулись, то стали просить отпустить и их на вершину холма».
